Месть драконов. Закованный эльф - Хеннен Бернхард - Страница 20

Дыхание Ночи вытянул длинную шею, поглядел на рану. Выстрел был сделан мастерски. Нандалее попала Солнечному Ветру в сустав. Что бы ни говорил младший брат, рана наверняка была очень болезненной и мешала ему летать.

— Я могу покончить со всей твоей болью, — он чувствовал мысленное ликование младшего брата.

— Хочешь поучаствовать в охоте на эльфийку?

— Нет! — Дыхание Ночи прокусил длинную шею красноспина. Массивные челюсти одним движением отделили голову младшего дракона. Хвост Солнечного Ветра нанес сильный удар. Длинные шипы на конце хвоста попали в бок небесному змею, но Дыхание Ночи даже не вздрогнул. Во рту было полно крови. Он наслаждался ее металлическим привкусом, и тут осознал, насколько давно не охотился.

Он сладострастно вонзил клыки в тело красноспина. Жадно терзая плоть своего мертвого брата, он отрывал широкие полосы с ребер. Глотать, словно какой-то хищник, было недостойно его, но ему это доставляло наслаждение. Такова его природа, и он слишком долго сдерживал себя. Или это последняя мысль умирающего красноспина привела его в такую ярость?

Солнечный Ветер был уверен в том, что Нандалее убьет его, Дыхание Ночи. Дыхание Ночи знал, что тот обладает пророческими способностями. Или это была просто последняя злобная попытка посеять сомнения в сердце своего убийцы?

Дыхание Ночи в ярости оторвал еще одну широкую полоску мяса от бока младшего дракона. Если Нандалее действительно решит обмануть его, это откроется, когда он нанесет ей татуировку. Несмотря на то что он не может читать ее мысли, во время ритуала все защиты падут, все секреты вскроются. В глубине души Дыхание Ночи знал, что он в первую очередь не хочет думать о том, что эльфийка плетет интригу против него. Кто угодно, только не она! Она мятежна, но прямодушна. Нандалее неведома подлость.

— Его проступок был настолько серьезен, что ты не казнил его, а решил полностью поглотить?

Дыхание Ночи испуганно обернулся, прекрасно осознавая, что из пасти у него течет кровь. Из-за обломка скалы, несколько десятилетий тому назад отделившегося от бока пирамиды и теперь наполовину скрытого клумбой с дикими цветами, вышел эльф. Словно его фигура магическим образом впитывала последние лучи уходящего дня, его окружал ореол золотисто-красного цвета. То был его брат по гнезду, Золотой. Когда он пришел? Видел ли ссору? Читал ли втайне его мысли и знает, что натворила Нандалее?

— Ты давно здесь? — Дыхание Ночи изо всех сил пытался произнести свой вопрос так, чтобы не вызвать никаких подозрений.

Золотой выдержал его взгляд. Достаточно долго.

Дыхание Ночи переступил через труп красноспина и вырос над Золотым, казавшимся слишком хрупким рядом с ним в своем эльфийском облике.

— Солнечный Ветер поставил под сомнение мой авторитет.

Золотой не отпрянул, но угрозу понял.

— Как глупо с его стороны не принять во внимание твою вспыльчивость. Я рад, что стал свидетелем этого происшествия, ибо оно дарует мне мудрость понимания того, что тебе не стоит опрометчиво бросать вызов, брат.

Дыхание Ночи хотел что-то ответить, но над западным отрогом гор показался силуэт Пламенного. Сейчас не время заниматься такими мелкими вопросами. Нужно завершить вместе великий труд, из которого вырастет месть девантарам.

Плоть

Володи был приятно удивлен, поднявшись на верхний этаж маленького дома и выглянув в большой сад. Ладно, эта квартира не могла сравниться по роскоши с домом терпимости, где жил Коля, но если не принимать в расчет этого, в лучших условиях ему не доводилось жить никогда. Едва его привели на огороженную высокими стенами территорию, где живут те мужчины, которым суждено когда-то закончить свои дни на алтаре Пернатого змея, к нему пришел слуга и спросил, какие блюда он предпочитает. И этот парень говорил серьезно, несмотря на то что из-за палочек из слоновой кости, воткнутых в его нос, выглядел он несколько смешно.

Поначалу Володи был несколько огорошен. Его не спрашивали, что он любит есть, с тех пор, как он ушел из родительского дома. Наконец он попросил кусок сочного мяса из оленины и медового вина. Маленький носач и глазом не моргнул, когда он высказал пожелания. Есть ли олени здесь, в Нангоге?

Володи отвернулся от окна и поглядел на широкую постель, занимавшую большую часть комнаты. Она состояла из каменного постамента и толстой мягкой подстилки. Мужчина недоверчиво поставил на нее ногу. Постель оказалась необычайно мягкой. Набивали явно не соломой.

Он кинулся на постель и вытянулся во весь рост. Подстилка спружинила. Интересно, чем же ее набивали? Он вынул из ножен до смешного маленький нож, который Нека… Нику… Проклятое имя! Какой же друсниец сможет запомнить, как зовут какого-то чертова цапотца! Его почти что шурин, который любит переодеваться в черную кошку, дал ему этот нож. А перед этим сказал, что для воина быть невооруженным — страшное оскорбление. Конечно, Нека… в общем, шурин, не сумел удержаться от того, чтобы не рассказать, что он проведет остаток своих дней привязанный к циновке, если ему вдруг взбредет в голову ранить ножом кого-нибудь из других избранных. Хорошего же Нека о нем мнения! Как будто он бегает по улицам и ради развлечения вспарывает людям животы.

Володи оглядел ложе, размышляя, в каком месте вспороть ткань, чтобы увидеть, чем набита подстилка. Когда-то он слыхал о том, то для набивания подстилок можно использовать конский волос. Но скорее всего, это ложь. Разумный человек станет украшать конским волосом скорее шлем, но совать в постель не станет, когда для таких вещей существуют сено и солома. Может быть, овечья шерсть?

Перекатившись в изножье кровати, он надрезал ткань на пядь. Каменный нож оказался на удивление острым. Воин просунул кончики пальцев между краями ткани и вытащил изнутри что-то пушистое и мягкое. Было немного похоже на шерстяной шарик. Странно. Володи принюхался. Овцой не пахнет. Взял в рог. На вкус тоже не похоже на овчину. Очень странно.

Он снова вытянулся на кровати во весь рост. Интересно, каково будет снова встретиться с Кветцалли. Предала ли она его? Поначалу точно. Она увидела его светлые волосы, вызывающе улыбнулась ему и нарочно привела в дом с перьями, чтобы вскоре потащить на жертвенник. Если верить словам ее брата, до встречи с ним она проделывала это весьма успешно. Более того, будто бы она сама лично вспарывала грудь некоторым жертвам, чтобы подарить их сердца Пернатому змею. Так что же произошло с ней в их последний проведенный вместе вечер? Она заставила его выпрыгнуть в окно. Хотела спасти? Или пошло не так что-то еще, чего он не понял?

Володи вытащил изо рта пушистый комочек, который не был овечьей шерстью, и задумчиво поглядел на него. Поговорить с Кветцалли он не сможет. Она не сможет объяснить, почему послала его в окно. Она ни слова не понимает на его языке. Может быть, так оно и лучше…

— Избранный, — раздался снизу гнусавый голос его личного повара. — Еда!

— Неси наверх! — Володи сел на постели и прислушался к шагам на лестнице. А потом почувствовал: запах жареного мяса.

— Жаркое из оленины, — широко ухмыляясь, объявил цапотец. А потом кивнул на кувшин, стоявший рядом с тарелкой. — И медовое вино.

Володи не поверил своим глазам. Жадно схватился за жаркое и обжег пальцы о горячее мясо. Ругаясь, он выпустил кусок и принялся шарить рукой в поисках каменного ножа, завалившегося под одеяло.

— Как тебе это удалось? Это… это же действительно жаркое из оленины, да? — Он нашел нож, но решил сначала отпить медового вина. Оно было чудесным! Слегка охлажденным, немного липким. Ничего лучше и быть не может.

— Скажем так… — Слуга улыбнулся еще шире. — Большинство из почтенных избранных, которые находятся здесь в гостях, это друснийцы. И вы — не пойми меня превратно, это не оскорбление — но вы не отличаетесь особой изобретательностью в вопросах любимых блюд. Так что мы хорошо подготовились, чтобы выполнить ваши желания.