Темная лошадка. Начало пути - Архангельская Мария Владимировна - Страница 4

2

Вой сирены сорвал Райана с койки. Вымуштрованное бесконечными тренировками тело действовало само, ещё не проснувшиеся мозги за ним не поспевали, и Райан успел полностью одеться, прежде чем до него дошло: это не просто тревога, это катастрофа. Этот тон сирены и мигающие под потолком красные и синие огни означают всеобщую эвакуацию. А это значит, что корабль гибнет и спасти его уже невозможно.

Что случилось?!

Пол под ногами дрогнул. Десантники спешно снаряжались, они и сами отлично знали, что делать, и всё равно Райан рявкнул в полный голос:

– Пошевеливайся! Первое отделение к пятому шлюзу, второе к шестому!

Как ни странно, но, кажется, парни после команды действительно стали спокойнее. Они устремились к дверям кубрика, прямо на ходу начав разделяться на две группы. Что ни говори, но когда никто ничего не понимает, великое дело – приказ, отданный уверенным тоном. Все как-то сразу уверяются, что уж старшой-то знает, что делать. А откуда знает, если сам только что вскочил вместе со всеми, задумываться некогда.

В коридоре десантников встретил рык сержанта, и Райан в какой-то момент почувствовал искреннее облегчение от того, что не он теперь здесь главный. Никто не успел ни о чём спросить – из глубины корабельных переходов уже слышались звуки выстрелов. Что-то бахнуло, пол уже не дрогнул, а качнулся, и на стенах вспыхнули красные табло: «Разгерметизация!» Сердце дрогнуло от вечного ужаса перед удушьем, преследующего всех, кто летает в космосе, в то время как руки уже натягивали на лицо бывшую частью амуниции кислородную маску. Стало ясно, что катастрофа вызвана нападением – похоже, что «Гордость Астурии» попала в объятия врага, едва только выйдя из «прыжка», ещё до начала подготовки к десанту, и теперь корабль берут на абордаж. Новый грохот, новые выстрелы… Но откуда здесь враг?!

Проклятие, телепатка!..

Никто больше не спешил к шлюзам – матерящийся сержант поставил их взвод прикрывать отход остальных, и теперь парни готовились занять оборону. Райан подскочил к сержанту, проорал: «Во исполнение приоритетного приказа, сэр!» – и, не дожидаясь ответа, рванулся к лифту. Сейчас была не его смена, и в одиночестве Давина Мортимер при чрезвычайной ситуации в любом случае не останется… Но он должен был убедиться, что с ней всё в порядке и что она благополучно покинула корабль.

Лифты, как им и положено в таких случаях, были уже заблокированы, и Райан взлетел вверх по трапу. Пролёт, второй, коридор… Здесь уже начинались офицерские каюты. Корабль тряхнуло так, что он не удержался на ногах, но тут же вскочил и побежал дальше. Прямой коридор пересёкся ещё с одним, и над самым ухом свистнули выстрелы. К счастью, шедшие как по собственному дому альянсовские десантники уже не ждали тут кого-то из федералов, а потому не успели как следует прицелиться. Но его заметили, а значит, следовало поторопиться. Райан выпалил в ответ из-за угла, не столько в надежде поразить противника, сколько для того, чтобы напомнить ему об осторожности и чуток задержать. И быстро нырнул в технический коридор. Там, о радость, было пусто. К каюте капитана Мортимер Танни подошел куда осторожнее, но рядом с ней никого не оказалось. Райан стукнул по сенсору, потом рванул ручку, замок оказался обесточен, и дверь легко ушла в стену.

Внутри никого не было. Не было даже беспорядка, свидетельствующего о поспешном бегстве или борьбе. Либо госпожа капитан собиралась, никуда особо не торопясь, либо вообще ничего не стала брать с собой. Делать здесь было больше нечего, и Райан со всей доступной ему скоростью рванул в сторону палубы с резервными спасательными капсулами.

Пострелять пришлось ещё пару раз, но в целом удача ему благоприятствовала, проводив до самой палубы. Отвернуться она решила, когда до цели оставалась буквально пара шагов. Ноги вдруг стали ватными и подкосились, в глазах потемнело, мир вокруг вдруг чудовищным образом исказился, словно завернулся спиралью, и Райан вместе с ним. «Пси-атака» – мелькнула далёкая мысль, а лёгкие меж тем забыли, как дышать, и мозги, казалось, сейчас должны были брызнуть в разные стороны, стиснутые стальной хваткой вражеского телепата. Оружие было в руках, но Райан не мог сообразить, как им пользоваться, хотя ясно видел врага, словно соткавшегося из колышущегося воздуха в нескольких шагах от него. Его лицо с какой-то болезненной чёткостью отпечаталось в сознании скорчившегося Райана, по лицу потекли слёзы боли и бессилия – ведь погибаю, погибаю, убивает, мозголом проклятый! – как вдруг всё кончилось. Чуть не раздавившие сознание тиски исчезли, как не бывало, а за плечом телепата вдруг вырос Рамиль. Альянсовец дёрнулся и выгнулся назад, хватаясь за руки десантника, поймавшие его шею в смертельный захват, и Райан уже почти услышал хруст позвонков, когда и без того перекошенное лицо Рамиля вдруг исказилось ещё больше. Бессильно разжав хватку, он упал лицом вниз, прямо в падении расставшись с содержимым своего желудка. Псионик брезгливо отшатнулся, но этой секундной заминки Райану хватило, чтобы вскинуть лазерную винтовку и выстрелить.

Выстрел достиг цели, но псионик просто вскинул руку, и заряд бессильно разбился о подставленную ладонь, не причинив никакого вреда. Ещё и телекинетик, к тому же! Но, видимо, отражать атаки и одновременно атаковать самому альянсовцу всё же было не под силу. Непрерывно стреляя, Райан сумел подняться на ноги, боком подобрался к двери на палубу и буквально выпал в проём, захлопнув за собой створку. Он видел Рамиля, неподвижно лежавшего в луже собственной рвоты, но помочь товарищу он уже ничем не мог.

Дверь клацнула, отрезая его от псионика. Вообще-то трёхсантиметровый слой стали был слабой защитой от пси-атак, сильные телепаты умели проводить их, даже находясь на другом корабле. Но то ли псионик уже изрядно утомился, то ли отвлёкся на что-то другое, то ли просто сработал принцип «с глаз долой, из сердца вон», этого десантнику узнать было не суждено. Главным было то, что его оставили в покое. Пошатываясь, Райан добрёл до шлюза. Его мутило, в груди горело, всё тело болело так, словно схватка была не ментальной, а самой что ни на есть физической. Наверное, поэтому он заметил, что капсулу заняли перед самым его носом, только когда сунулся внутрь.

– Что ты здесь… – каптри Севье осёкся, разглядев зелёную физиономию Танни, и махнул рукой: – Залезай быстрее!

– Выполнял приоритетный приказ по охране капитана Мортимер, сэр, – счёл всё же нужным объяснить Райан, хлюпнул носом и только сейчас сообразил, что губы и подбородок залиты кровью. Кровь уже скапливалась в дыхательной маске.

– Мортимер? Да её первым делом эвакуировали, – Севье застегнул последний ремень и с сочувствием глянул на него. – Кто это тебя так помял?

– Телепат.

– Ясно.

Капсула дрогнула и плавно, как на полозьях, пошла к уже открывшемуся внешнему люку. Спустя пару секунд тело стало невесомым – они отделились от корабля и оказались вне зоны действия гравитаторов. Капитан и рядовой молчали, говорить было, в общем, не о чем. Управлять капсулой также не требовалось, она сама уже шла на посадку. В единственном иллюминаторе мелькнуло чёрное небо с пронзительно сияющими точками звёзд. А потом весь иллюминатор заняла жёлто-коричнево-зеленоватая поверхность Иберии, куда они и садились, а вернее сказать – падали.

Боль, боль, боль… Боль в вывернутых плечах, прикованных руках, в животе и рёбрах, но хуже всего – боль в голове. Словно отбойный молоток проломил череп и изрядно поработал над его содержимым, так что теперь остатки мозгов плещутся в черепной коробке, не способные даже на нормальное чувство, не то, что на связную мысль.

Где-то рядом стонет Сандер. «Как ты?» – хочется спросить тебе, но из пересохшего горла не вылетает ни звука. Ты не знаешь, сколько вы висите на этой стене, и у тебя уже появляется подозрение, что вас так и оставят тут умирать. Эта мысль не вызывает ни страха, ни сожаления, ничего. Тому, что осталось от твоих мозгов, уже всё равно, что станется с ними и со всем остальным телом.