Песочные часы - Романовская Ольга - Страница 6

– Подходит. Дам четыреста цейхов. – Норн выдернул ткань из рук, но увидеть желаемое все равно не сумел: успела прикрыть грудь.

В ту минуту я ненавидела его, ненавидела шикавшего на меня слугу, да и самого Себра. Пожалуй, попади в руки нож, попыталась бы убить кого-нибудь из них.

– С норовом! – скривился араргец и, наклонившись, бессовестно потянулся к трусикам. Подобного стерпеть не смогла и ударила его коленом. На мое счастье, промахнулась. И, как ни парадоксально звучит, на удачу ударила.

– Ах ты, сучка! – Норн выхватил плеть и замахнулся, но ударить помешал служитель – он не мог допустить порчи товара.

– Не беспокойтесь, господин норн, мы ее накажем, строго накажем, – подобострастно проговорил он, поднял с пола и швырнул мне в лицо одежду.

– В хыры ее, кеварийскую дрянь, чтобы знала, кого ударить хотела! – продолжал бушевать араргец.

Пока норн – так в Арарге именовали представителей привилегированной дворянской элиты – и прислужник Себра выясняли, как со мной надлежит поступить, успела одеться. Если меня и поволокут куда-то, хоть не голую.

– Только для вас, господин норн, всего за двадцать цейхов. – Слуга поклонился и расплылся в подобострастной улыбке. – Сейчас я схожу за господином деалом и оформим сделку. Сама виновата, дура! – буркнул он мне.

Уже поняла, жизнь предстояла безрадостная и очень короткая. Красавчик с палевым хвостом убьет сразу за порогом.

– Что ты там присмотрел, Шоанез? – К нам подошел еще один мужчина. Тоже высокий, неженоподобный, но в то же время изящный, не спутаешь с обычным солдатом. Блондин с черными кончиками волос и янтарными глазами. – Новую торху? Зачем тебе еще одна, троих мало? Правда, с таким бурным темпераментом торхи у тебя долго не живут.

Он рассмеялся и мельком взглянул на меня.

– Да какую торху? Эта дрянь у меня на конюшне навоз выгребать будет! – отмахнулся норн.

– Почему? – Теперь янтарноглазый норн пристально смотрел мне в лицо, но не с угрозой, а с любопытством. – Что ты сделала, Зеленоглазка?

– Спасала свою честь, – гордо ответила я. Раз дни все равно сочтены, чего уж бояться?

– Ну да, не отвел на помост, решил здесь посмотреть, чтобы без подвоха, – оправдывался Шоанез. – А она мне коленом… Вообще-то, я тебе в подарок хотел купить, ты же любишь таких.

– Люблю, – кивнул второй норн. – Она красивая, особенно глаза. Насколько щедрым вышел подарочек?

– Хотел четыреста дать, но стерва столько не стоит. Я еще одну шатенку заприметил, пойдем, посмотрим. За этой я слугу пришлю. Ошейник пока на нее нацепите, – бросил Шоанез помощнику торговца, увлекая друга прочь.

Но норн не торопился уходить и удержал ретивого араргца, уже скручивавшего мне руки веревкой. Подойдя вплотную, янтарноглазый коснулся кончиками пальцев щеки, приподнял подбородок, заставляя смотреть на себя. Глаза у него были умные, спокойные и теплые. Словно загипнотизированная, не могла отвести от них взгляда. У всех норнов восхитительные глаза, даже у Шоанеза, который невзлюбил меня после того злополучного инцидента. Другое дело, что вся красота пропадает, когда они наполняются гневом.

– Какая же она хыра, Шоанез, неужели тебе не жаль такую красавицу?

Не заметила, как его рука прошлась по изгибам тела, ни разу не проникнув под ткань.

– Мне не нужна стерва в доме. Пошли, Сашер, посмотрим тебе подарок.

– Сколько? – проигнорировав недовольную мину друга, поинтересовался норн.

– Как за торху? – Слуга Себра посветлел лицом, заулыбался, толкнул в бок: мол, тоже улыбнись, дура! Обрадовался, что придется продавать товар не в убыток.

– Разумеется. Напомни, сколько ты давал, Шоанез?

– Четыреста. Нет, Сашер, что ты нашел в этой?.. – Араргец окатил меня волной презрения.

– Кажется, день рождения у меня, и подарок выбираю тоже я. – В голосе янтарноглазого прорезался металл. – Девушка мне нравится, и я готов заплатить четыреста пятьдесят цейхов.

Шоанез махнул рукой, буркнул: «Как знаешь, но я предупреждал!» – и отошел в сторону, чтобы прицениться к полураздетой блондинке, которая отчаянно пыталась прикрыть наготу волосами. Видимо, цена его устроила, и араргец присоединился к еще двум норнам, пристально рассматривающим каждый уголок юного тела. Девушка еще подросток, лет пятнадцать, не больше, зато голубоглазая блондинка. Как же это отвратительно!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Господин норн будет смотреть?

Раз – и туника снова упала к ногам. На этот раз не успела ее подхватить: расторопный слуга заломил руки за спину, чтобы покупатель мог оценить товар по достоинству.

– Ей холодно, пусть оденется, – равнодушно бросил янтарноглазый, лениво мазнув взглядом по груди. – Остальное рассмотрю дома. Зови господина, я покупаю. Через час заберу.

Вот так в моей жизни появился хозяин: виконт Сашер Ратмир альг Тиадей, коннетабль его величества короля Арарга.

На меня снова надели тунику, повязали на руку красную ленточку. Норн стоял рядом и со скучающим видом рассматривал прочих выставленных на продажу девушек. Совершенно не ожидала, что он обратится ко мне с вопросом:

– Образованная?

Болезненный толчок локтем под ребра заставил вздрогнуть и заморгать. Так спрашивали меня? А слуга имеет полное право ударить: формально я еще собственность деала Себра.

– Да, – искоса взглянула на затылок норна. Не обычная у него прическа: волосы на висках коротко острижены, на лбу и затылке чуть длиннее, а дальше растут свободно, как у девушки. Одна из прядей перехвачена прищепкой-заколкой с красными камушками и продета в декоративное кольцо-ушко.

Завиток, падающий на заколку, уже черный. Интересно, араргцы красят волосы, или они такие от природы: на две трети одного цвета, на треть – другого? У некоторых чередуются пряди разного цвета.

Потом-то я узнала, что по волосам можно определить происхождение человека: разноцветные пряди свидетельствовали о примеси благородной крови. – Мне оставалось полгода до окончания второго уровня сословной школы.

– Приятно слышать. Значит, не дура.

Норн потерял ко мне всякий интерес.

Подошел Себр, расплылся в приветственной улыбке, поклонился. Со стороны норна не последовало даже кивка. Видимо, между ним и торговцем лежала непреодолимая пропасть.

– Я так рад видеть вас снова, господин виконт, – заливался соловьем торговец. – Вы редко балуете своим вниманием, а еще реже покупаете.

– Может, потому, что товар некачественный, – нахмурился норн.

– Но ведь прошлая торха – на редкость хорошая девушка? – не унимался Себр.

– Ничего, но прожила недолго.

Слова насторожили. Вот тебе и первое впечатление! Значит, она умерла, и норну понадобилась новая игрушка.

– Сочувствую. Но, уверяю, когда я продавал вам девушку, она была полностью здорова. Вижу, – торговец предпочел сменить тему, – на этот раз вы выбрали зеленоглазую. Помощник сказал, вы даете четыреста пятьдесят. Более чем щедро. Это такая честь для меня, такая честь…

– Хватит лебезить, Себр! – презрительно скривился виконт. – Я прекрасно знаю, что ты мошенник и плут. Держи деньги. – Норн достал кошелек и отсчитал сорок пять золотых монет с профилем горбоносого мужчины. Значит, каждая достоинством в десять цейхов. Таких монет у хозяина (отныне он не просто покупатель, а хозяин) осталось еще штук двадцать.

Себр вновь поклонился, отвернулся и украдкой пересчитал деньги.

– Вы захватили браслет, мой норн, или я велю надеть стандартный?

– Разумеется, нет. – Вопрос показался виконту глупым. – Я не рассчитывал купить торху. Не забудь проследить, чтобы имя указали правильно, а то знаю, каких магов вы нанимаете! Недоучек, готовых работать за дюжину в месяц. Да, мне нужна еще парочка хыров: одна для дома, другой в имение, на подсобную работу. Или у тебя только девчонки?

– Нет, отчего же. Я с радостью подберу для моего норна все, что он пожелает. Девочку посмазливее?

– Не уродину же! – рассмеялся араргец. – У меня хорошая прислуга, хочу сделать приятное.

– Помоложе, постарше?