Дыши, Энни, дыши (ЛП) - Кеннелли Миранда - Страница 39

– Мы друзья.

Сердце бьется все быстрее и быстрее, когда я мысленно возвращаюсь в тот момент на берегу реки. Да, я никогда не чувствовала такого возбуждения, когда ситуация настолько выходит из-под контроля, но страсть и любовь – это разные вещи. Любовь намного опаснее.

– Он не для меня, – говорю я.

Девчонки вздыхают.

– Но мы все еще идем на вечеринку, верно? – Ванесса поднимает флаеры ДТК.

– Да, может мы познакомимся там с другими парнями, – говорит Келси, – и обе разделаемся с этой завязкой с парнями.

– Не думаю, что Энни в завязке, – говорит Ванесса. – Она тискалась на пробежке как циркачка, забыла?

Я бью ее подушкой.

– Зажиматься с ним было весело? – спрашивает Келси с блеском надежды в глазах.

Мы снова вернулись в седьмой класс, болтая о наших влюбленностях, снова в то время, когда мы всегда говорили друг другу правду – секреты, и страхи, и надежды, и мечты.

Поэтому я признаюсь:

– Джереми был действительно хорош.

И они визжат.

***

Не уверена как, но я умудряюсь убедить Ванессу и Келси, что не готова к вечеринке в доме братства.

– Мои мышцы убивают меня после сегодняшнего забега, – говорю я, и это не совсем ложь.

Девчонки обмениваются взглядами, но, в конце концов, сдаются. Ведь Ванесса и вправду сегодня находила меня в отключке в луже из растаявшего льда.

– Напиши нам, если передумаешь, – говорит она, в энный раз разглядывая свое бикини в зеркале.

– Рори не разозлится, когда узнает, что ты ходила на вечеринку без него? – спрашиваю я.

– Не-а, – уверенно говорит Ванесса. – Я уже отослала ему свою фотку в купальнике. Теперь он очень счастлив.

– Фу, ты не захочешь знать, что это значит, – говорит Келси.

– Эй, сама бы попробовала поддерживать отношения на расстоянии. Это тяжело, когда твой парень в двух часах езды от тебя.

После последнего быстрого оценивающего взгляда в зеркало Келси поправила лямки на своем оранжевом в горошек бикини, а Ванесса нанесла еще один слой блеска на свои губы – они выходят за дверь. Я глубоко вздыхаю.

Решаю немного почитать мамину книгу, которую нашла на кофейном столике дома – медицинский триллер о том, как не поддающийся контролю агент ФБР объединяется с горячей докторшей, чтобы остановить эпидемию, поразившую весь мир, затем умываюсь и начинаю готовиться ко сну. Вращаю плечами и растягиваю руки. Этот утренний забег жестко обошелся с моим бедным телом. Я переодеваюсь в розовые пижамные шорты и соответствующий топ, затем сажусь на коврик и пытаюсь растянуть свои ноги. От долгого забега они задеревенели, а затем и вовсе стали каменными. Я наклоняюсь к полу, прижимаясь носом к коврику. И в этот момент кто-то стучит в дверь.

– Кто там?

– Джер.

Он пришел, чтобы вытащить меня на вечеринку?

– Входи.

Он заходит и видит, что я прижимаюсь лицом к полу.

– Это твой способ сказать мне, что ты хочешь, чтобы я помог тебе растянуться?

Я выпрямляюсь, и его вид стирает хмурое выражение с моего лица. Он одет в красные длинные пляжные шорты, дурацкую майку неоново-зеленого цвета и сланцы. Темные очки примостились на макушке. Не уверена, вызывает ли у меня его прикид желание умереть со смеху или обмахиваться. Это дико, но и дико привлекательно тоже.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я.

– Я здесь, чтобы победить тебя в чем-нибудь еще. Знаю, что ты хочешь быть медсестрой, но, думаю, что и я не хуже. – С широченной улыбкой он протягивает мне настольную игру «Операция».

– Давай. Ее. Сюда.

Мы растягиваемся на полу, установив игру между нами. Я хожу первой, аккуратно извлекая бабочку из живота нарисованного человека. Затем Джереми выковыривает разбитое сердце. Наступает моя очередь.

– Почему ты не пришла на вечеринку? – тихо спрашивает он.

Бросаю на него взгляд. Потому что ты пугаешь меня.

– Утром был тяжелый забег. Я просто хотела расслабиться и отдохнуть от общения.

Он открывает упаковку «Swedish fish», которую принес с собой, и предлагает мне взять конфету. Я выбираю оранжевую рыбку.

– Я хотел, чтобы ты пришла, думал показать тебе наш дом… но так тоже хорошо.

– Да, большинство знакомых мне парней любят играть в «Операцию» субботним вечером.

Он фыркает:

– Ты знаешь, о чем я. Мне нравится тусоваться с моим другом.

– Мне тоже нравится проводить время с моим другом.

Вскоре подходит время скреплять. Если я вправлю поврежденную лодыжку, не задев доску, то выиграю. Покусываю свою губу, руки трясутся, когда я наклоняюсь к лодыжке. Хватаю место вывиха щипцами, начинаю медленно тянуть и стукаюсь о доску. Она громко сотрясается.

– Вот черт! – говорю я, и прежде чем я даже успеваю обиженно надуть губы, Джереми вправляет щипцами поврежденную лодыжку, выигрывая игру.

– Аррр! – Бью кулаком по полу, насмешив его этим.

Игра окончена, и мы решаем посмотреть фильм. Он листает мой iTunes, пока я выключаю основной свет и включаю настольную лампу.

– Что за дерьмо? – говорит он. – «Грязные танцы»? «Дневник памяти»? «Блондинка в законе»? «Сумерки»?

– Эй! Это хорошие фильмы!

– Боже мой, «Джинсы-талисман»?

– Джереми Браун.

– «Спеши любить»?

– Если ты не будешь вести себя хорошо, я отправлю тебя домой.

– Да, это самая страшная угроза в жизни. Ты отправишь меня на пляжную вечеринку.

– Я знаю, что ты предпочел бы остаться со мной.

Дерьмо. Откуда это взялось?

– Отлично, – с ухмылкой говорит он. – Мы будем смотреть «Дрянные девчонки», что бы это ни было.

Он ставит мой ноутбук так, чтобы нам обоим было видно, затем ложится обратно на мою кровать, вытаскивает из кармана очки и водружает их на нос. Я сижу по-турецки, наклонившись к коленям. Комната затихла в ожидании фильма, нашего дыхания, нашего смеха.

Джереми закидывает руки за голову:

– Блин, а эти девчонки – стервы.

– Я знаю, гений. Поэтому фильм и называется «Дрянные девчонки».

Он без предупреждения притягивает меня к своей груди.

– Посмотри фильм со мной, – шепчет он.

– Это мы и делаем. – Глубоко внутри я понимаю, о чем он, и это заставляет мое сердце бешено биться, но я не могу решить, хорошо это или плохо. Мои мысли скачут, как и пульс.

Он устраивает меня, и я обхватываю его дрожащей рукой, обвиваясь вокруг него. Он такой теплый, но я дрожу, словно идет снег. Это тяжкий труд – контролировать свое дыхание. Кажется, что мы уже часами лежим вместе в тишине и просто смотрим фильм, пока я не чувствую, как он нежно поглаживает меня кончиками пальцев вверх-вниз по моей руке. Вверх-вниз по моему позвоночнику. Его рука дрожит?

Так вот на что похожи взрослые отношения? Ты просто прикасаешься к кому-то, не устанавливая для начала каких-то границ? В смысле, я никогда не была в отношениях ни с кем, кроме Кайла, и он не спешил с пересечением определенных барьеров. Впервые взялись за руки, впервые поцеловались, первые ласки, первый раз, когда он снял мою футболку. А с Джереми я чувствую себя растерянной, как во время персонального тренинга, когда я не знаю, каким будет следующее упражнение. Это пугает – не знать того, что будет дальше.

Я не готова к новым отношениям. Не знаю, захочу ли я их когда-нибудь. Не хочу говорить об этом с Джереми. Но и не хочу, чтобы он перестал вычерчивать линии своими пальцами вверх и вниз по моей руке. Это так нежно, и гладко, и трепетно. И я изнемогаю от жара, оттого что прижата к нему.

И тогда дверь открывается, и заходит Игги, держа в руках то, что, по всей видимости, является мандолиной.

– Келси, ты здесь? Это ты стащила мой лифчик с гепардовой раскраской… упс. Я не знала, что у тебя кто-то есть, Энни. Почему ты не повесила скакалку на дверь?

– Скакалку? – спрашивает Джереми, приподнимая голову, чтобы посмотреть на нее.

– Кто-то украл скакалку? – спрашивает она, подталкивая очки повыше на нос. – Так и знала, что это случится. Не могу дождаться, чтобы рассказать об этом Келси.