Безатказнае арудие - Бэнкс Иэн М. - Страница 65

– Передача выходит в прямой эфир для всех, кто хочет смотреть, – объяснила девушка сидящей группе.

Она сцепила руки за спиной. – Считайте меня асурой, если хотите, – заявила она, медленно вышагивая внутри небольшого круга и обводя взглядом лица сидящих. – Сначала немного истории. Мы находимся здесь из-за Вторжения и неадекватной реакции на него людей, наделенных властью. Факты, касающиеся пыльного облака и воздействия его, если не принять никаких мер, на Землю, ни в коем случае не преувеличены и не преуменьшены. И по крайней мере один из слухов, связанных с этими событиями, является истинным: вполне возможно существование системы, которая способна всех нас спасти от Вторжения. Если такая система есть, то мы об этом скоро узнаем. И опять же, если она есть, то добраться до нее можно только через верхнюю часть крепость-башни, которая сама по себе является частью этой системы.

(И Пьетер Велтесери в далекой провинции наблюдал за происходящим, как и миллионы других.

Он сплетничал с одной из своих сестер и качал внука, когда в зимний сад вошел один из его племянников, сетуя, что его импланты не работают как надо и он получает какую-то странную трансляцию, которая подавляет все остальное.

Пьетер заволновался – уж не связано ли это каким-либо образом с тем вниманием, которое им в последнее время уделяла служба безопасности – прослушивание переговоров, собеседование через крипт и лично. Все это, видимо, имело отношение к Асуре, которая исчезла в башне аэропорта, прежде чем появилась Юкубулер. Пьетер подключился к крипту, чтобы посмотреть, что происходит, и увидел ее!

Он смотрел как зачарованный.)

– Безусловно, существует потенциальный путь спасения для немногих избранных, – сказала девушка, остановившись под моделью Солнца и глядя на изображение толпы. – Тайный проход, так сказать. Он имеет форму кротовьей норы – лазейка в ткани пространства-времени. Один его конец находится в горном массиве Алтаря Часовни, здесь, в Серефе. Другой конец выводит либо в космический корабль Диаспоры, либо на планету, до которой добрался один из кораблей.

Она остановилась, глядя на Гадфий.

Гадфий вдруг поняла, что у нее отвисла челюсть. Она закрыла рот. У сидевших вид был расстроенный, мстительный или злой, хотя один-два из них были удивлены не меньше, чем она.

– Недавние разногласия среди наших правителей связаны с борьбой за портал кротовьей норы, – продолжала Асура. – Часовня контролирует доступ к порталу, но не может привести его в действие; криптографы, может быть, смогут, а может быть, и не смогут сделать это. Все зависит от того, удастся ли им создать необходимые программы. В любом случае кротовая нора мала физически, и даже если привести ее в рабочее состояние за несколько следующих месяцев – очень оптимистичный прогноз, – то с ее помощью удастся спасти лишь малую часть человеческого населения Земли.

Девушка взглянула поверх голов сидящей группы в лица стоящих людей.

– Вот откуда эта борьба за власть, эта война, эта секретность. Кротовая нора, конечно же, могла бы спасти большинство из нас – а может быть, и всех, – если нас передавать в закриптованной форме, но это решение, похоже, пришлось не по вкусу нашим правителям, которые приняли решение за всех нас, сочтя это неприемлемым. Есть и еще одна причина их нежелания переходить в небиологическую форму, и это нежелание связано с хаосом.

Девушка остановилась и, прежде чем обратиться к безмолвной толпе, снова обвела взглядом сидящую группу.

– Однако то, что мы называем хаосом, на самом деле является чистой экологией искусственных разумов, цивилизации, существующей внутри нашей, но гораздо более сложной, чем наша, и обеспечивающей существование гораздо большего числа индивидуумов. Кроме того, эта цивилизация по всем мыслимым меркам несравненно старше нашей. Когда возникла Диаспора, люди, оставшиеся на Земле, решили отказаться как от космоса, так и от искусственного разума. В этом смысле все мы отказники или по крайней мере потомки отказников. Всемирная сеть данных того времени была почти полностью очищена от вируса. Она, конечно же, успела экспортировать все свои искусственные разумы. Тем не менее базу невозможно было полностью освободить от неконтролируемых сущностей, и потому в нишах внутри ее начался неизбежный процесс отбора и эволюции. Таким образом возник хаос. Наши правители на протяжении всех этих поколений предпочитали игнорировать последствия хаоса, поскольку само его существование не согласуется с их философией, их верой, если угодно, согласно которой человечество совершенно, а потому ему не только нет никакой нужды сотрудничать с так называемым хаосом, оно еще должно и активно противостоять ему. Но несмотря на все это кажущееся совершенство, не может быть никаких сомнений в том, что в войне, которую развязали наши предки, а мы слепо продолжали вести, побеждает хаос. Подумайте: фактор ускорения между базовой реальностью и криптом составляет только десять тысяч, тогда как должен равняться миллиону. Это несоответствие объясняется абсурдно сложными системами проверки ошибок, необходимыми для предотвращения дальнейшего распространения хаоса. Но хаос продолжает наступать, с каждым поколением отвоевывая все новые и новые области базы данных и все больше замедляя действие крипта. И хаос всегда и только наступает – отступлений не отмечено. Мы можем построить новые машины, но и они в конечном счете будут инфицированы либо за счет прямого внедрения данных, либо за счет нано-технологий – естественно, нанотехнологии тоже игнорируются, запрещаются и преследуются, – действующих в качестве носителей. Наша война против нанотехнологии, конечно же, равным образом обречена, хотя в этой области мы достигли чуть больших успехов, ограничивая их распространение и вынуждая их прини-мать более приемлемые для нас формы. – Девушка широко улыбнулась. – Бабилия – их самая распространенная разновидность, какую можно увидеть.

Гадфий кивнула. Сказанное было более чем разумно. Сколько она помнила, исследование бабилии всегда являлось темной и страшно засекреченной областью.

– Откуда я знаю все это? – сказала девушка, подняв голову и снова обводя взглядом толпу. – Одна часть того, что я есть, когда-то была подобна этим людям, другая часть странствовала по крипту, а еще одна моя часть плавала в хаосе. – Она бросила взгляд на Онкатерия, потом остановилась на Адиджине и продолжила говорить, словно бы обращаясь к нему. – Много лет назад в базовой реальности граф Сессин сделал свою цифровую копию. Этот конструкт был оставлен бродить по верхним уровням крипта, чтобы послужить Сессину союзником, когда в этом возникнет необходимость. Такая необходимость возникла. В один прекрасный день этот конструкт помог последнему воплощению Сессина спастись от тех, кто хотел его уничтожить, и отправил на поиски дальнейшей помощи – не для себя, а для всех нас. Конечный Сессин дошел до конечных пределов крипта, где с ним вступила в контакт одна из систем, приведенных в действие началом Вторжения. Сессин отдал свой разум как основу для создания личности человеческой асуры. Конструкт, которого он оставил в главной базе данных, подготовился к ожидаемому прибытию асуры, пытаясь вступить в контакт как с хаосом, так и с тем или кем, кто обнаружится в крепость-башне.

Девушка отвернулась от короля, с вызовом обвела взглядом остальных членов сидящей группы и окружающую их толпу.

– Я одновременно этот конструкт и эта человеческая асура. Я все, что осталось от Аландра, графа Сессина. В организации этого… представления мне помогало то, что мы называем хаосом, и хотя хаос не воспользовался этой возможностью, чтобы расширить свое влияние на базу данных, никаких гарантий на сей счет он тоже не мог дать. Я, несомненно, буду проклята как предательница. По крайней мере вначале, а может быть, и на длительный период. Однако я верю, что комплексы древних планетарных систем защиты, находящиеся в крепость-башне, пришли в действие и они ждут асуру. И не сомневайтесь: асура – наш самый последний шанс. Не было никакой нужды в деле нашего спасения полагаться на такое ненадежное средство, но наши праотцы, как и наши современные правители, сделали все от них зависящее, чтобы обнаружить и уничтожить любую информацию, относящуюся к системам защиты, а также чтобы вывести из строя и сами автоматические системы в крепость-башне. Они всегда знали, что эти системы могут нас спасти, но давным-давно решили – и опять от нашего ничего не подозревающего имени – попытаться ликвидировать и эту связь с Диаспорой. К счастью для всех нас, им это не удалось. И только благодаря терпению и настойчивости именно того искусственного разума, который так презирают наши правители, этот малый шанс сохранился, и нам остается лишь надеяться, что он будет использован.