Он (ЛП) - "Cloudberry" - Страница 48

Черт. Сегодня он настроен серьезно. Стряхнув с себя неудачу, я концентрируюсь и следующие два удара ловлю, чем зарабатываю свою порцию аплодисментов.

Вес с ухмылкой примеривается к следующей шайбе.

– Ну что, готов?

Засранец повторил ровно те же слова, которые сказал вчера ночью перед тем, как засунуть свой член в мою задницу. Ох и любит он повыносить мозг, мой бойфренд.

Погодите-ка, что?

Шайба пролетает мимо меня, и я даже не успеваю отреагировать, потому что мое сознание еще спотыкается о последнюю мысль.

Мой бойфренд? Я же вроде смирился с тем, что нам не быть вместе. А теперь вдруг думаю о нем, как о своем бойфренде?

Я отметаю эту мысль в сторону и заставляю себя сосредоточиться на защите ворот. Когда моя перчатка ловит последнюю шайбу, я с облегчением выдыхаю. Я пропустил всего две. А значит мне надо забить ему две для ничьей или три для победы. С учетом того, что он и близко не так хорош в сетке, как я, можно считать, что выигрыш уже у меня в кармане.

Но он выглядит в сетке уж слишком непринужденно. Серые глаза за маской насмехаются надо мной, и когда он кричит: «Ну-ка, покажи-ка, что у тебя есть», я слышу в его голосе смех.

Нахальный ублюдок уверен, будто может остановить меня.

Блядь. Нахальный ублюдок и впрямь меня останавливает. Моя первая шайба попадает ему в перчатку.

Я стискиваю зубы и во время второго удара пытаюсь перехитрить его, но его зоркие глаза считывают мой финт. Эту шайбу он останавливает щитками, а третью отбивает клюшкой. Черт. Для ничьей следующие две мне необходимо забить.

Пацаны издают радостный возглас, когда моя четвертая попытка оказывается успешной. Пролетев мимо плеча Веса, шайба попадает в ворота.

– Последний удар! – нараспев кричит Вес. – Ох, как же ты всосешь, Каннинг!

Я знаю, что в его устах это не фигуральное выражение.

Брайтон начинает хлопать по бортику, организуя барабанную дробь, и к нему сразу присоединяются и остальные дети. Стук звучит в такт размеренному биению моего сердца. Я делаю вдох, затем подъезжаю вперед. Размахиваюсь, прицеливаюсь и осуществляю удар.

Шайба со свистом рассекает воздух.

Я мажу.

У пацанов сносит крышу, и Вес триумфально прокатывается вдоль бортика, пока они дают ему пять. Я с подозрением наблюдаю за ним. И когда это он научился так хорошо защищаться? Четыре года назад он был в этом почти полный ноль.

Отодвинув эту мысль, я принимаю соболезнования от своих вратарей, которые на самом деле выглядят очень даже довольными. Видимо, мое поражение заставило их осознать, что порой лажают и самые лучшие.

Когда дети гурьбой устремляются к раздевалкам, Вес подкатывает ко мне и выгибает бровь.

– Одно из двух: или ты разучился бить, или ты мне поддался.

– Не поддавался я, – цежу я сквозь зубы. И тут мне в голову приходит внезапная мысль. Во время тех штрафных перед колледжем… уж не поддался ли он тогда мне? Потому что парень, которого я сегодня увидел в воротах, был совсем не похож на того, кто стоял там четыре года назад…

Я собираюсь было спросить его в лоб, но тут у скамьи, прерывая нас, появляется Пат.

– Каннинг, – говорит он. – На одно слово.

Вес хлопает меня по плечу.

– Увидимся в столовке.

Мы раскатываемся в разные стороны, однако Пат заговаривает не раньше, чем Вес отъезжает подальше.

– Утром мне звонил один друг из Торонто, – переходит он, как всегда, прямо к делу.

Я напрягаюсь.

– Насчет меня?

Он кивает.

– Его зовут Родни Дэвенпорт. Он сейчас в ХЛО (Хоккейная лига Онтарио, одна из трех основных юниорских лиг, которые образуют Канадскую хоккейную лигу – прим. пер.), тренирует одну из команд дивизиона А. Сам он в Оттаве, но хорошо знаком с Биллом Брэддоком, главным тренером команды в Торонто. Он пообщался с Брэддоком от твоего имени.

Меня встряхивает от изумления.

– Правда?

– Я поручился за тебя перед Родни. – Пат пожимает плечами. – Двадцать восьмого у тебя собеседование в Торонто.

– Правда? – Я ошарашен. В глубине души я не верил, что Пат на самом деле сможет помочь.

– Речь о должности помощника тренера, координатора защиты в юниорской команде, так что работать будешь с ребятами от шестнадцати до двадцати. Но собеседование – это просто формальность. Они были поражены высоким уровнем твоего опыта.

Черт подери. Выходит, не зря я столько лет тренировал здесь, в «Элитс».

– Я… – Я не знаю, что и сказать. Но потом понимаю, что должен задать один важный вопрос. – Если в Торонто я буду с… – Я откашливаюсь. Нет, мне не стыдно, просто случая попрактиковаться в разговорах на эту тему у меня еще не было. – Что, если там окажутся люди вроде мистера Килфитера?

Пат выдергивает из кармана рубашки листок бумаги.

– Вот антидискриминационная политика лиги. Я ее прочитал. Там… кхм… все прикрыто.

Я бегло просматриваю распечатку. Лига обязалась не допускать дискриминации на основании этнической принадлежности, религии или вероисповедания и сексуальной ориентации.

– Что ж, это… очень кстати, – говорю я, и Пат усмехается. – Двадцать восьмого июля, да? – Блин. Это ж на следующей неделе. За три дня до того, как мне предстоит появиться в Детройте. Если я вообще поеду в Детройт. С каждым днем мысль о сборах становится все менее и менее привлекательной.

Чего я хочу? Играть за профессионалов?

Или помогать попадать в профессионалы талантливым детям?

– Брэддоку нужен ответ до конца этой недели, – говорит Пат. – У них есть еще один кандидат, так что если ты решишь не приезжать на собеседование, то скорее всего они отдадут эту должность ему.

Мои мысли еще работают, внутри пульсирует нерешительность. Мне бы стоило сперва спросить Веса. Он ведь недвусмысленно дал мне понять, что в Торонто ни с кем не будет. Он сказал мне ехать в Детройт.

Поэтому да, мне нужно поговорить с ним перед тем, как принимать какие-либо решения.

Но у меня есть горькое ощущение, что я в точности знаю, что он мне скажет.

Глава 33

Вес

Каннинг ведет себя странно. За ужином сидит, как воды в рот набрав, а потом накладывает вето на мое предложение выбраться в город в кино, сказав, что просто хочет вернуться в комнату.

Пока мы в молчании поднимаемся по лестнице общежития, мне очень хочется выяснить, что происходит в этой его сексуальной голове. Он не выглядит ни рассерженным, ни расстроенным. Скорее обеспокоенным, и это настолько не похоже на Джейми, что беспокоиться начинаю я сам.

– Так о чем хотел поговорить с тобой Пат? – Я пытаюсь завязать разговор, но почему-то добиваюсь противоположного эффекта.

– О всяких тренерских делах, – отвечает он. И опять наглухо замолкает.

Я сдерживаю вздох. Иду за ним на второй этаж, попутно любуясь тем, как его задницу облегают потертые джинсы. Мы проходили все лето в шортах и шлепках, но сегодня вечером неожиданно похолодало, так что мне выпал шанс посмотреть на него в джинсах. И, блядь, он выглядит исключительно.

– Хочешь, покажу на ноуте кое-что? – спрашиваю я, заходя в нашу комнату. – Кассель скинул одно ржачное видео, где…

Мне не дают договорить его губы, впившиеся в мои.

Джейми пришпиливает меня к стене и вторгается мне в рот языком, а я – несмотря на все звенящие в голове тревожные колокольчики – непроизвольно отвечаю на поцелуй. Сжав мою талию, он трется о меня, глухо стонет.

Иисусе. Я не вполне понимаю, откуда взялся этот неожиданный приступ страсти, но мой член без вопросов его одобряет. Спустя одну-две минуты я натягиваю молнию, словно у меня там железный прут. Заметив это, Джейми трясущимися руками неуклюже расстегивает пуговицу моих джинсов.

– Я должен тебе минет, – бормочет он.

Точно. Штрафные. О призе я и забыл. Мы ведь и безо всяких штрафных регулярно отсасываем друг другу.

Стягивая мои штаны с боксерами вниз, он с каким-то почти отчаянием опускается на колени. Тревога у меня в голове воет все громче.