Битва с Непознаваемой(СИ) - Мзареулов Константин - Страница 111

Вскочив со стула, Андрей перешел на нервный шепот:

– Да не сомневаюсь я. Конечно, мы правильно поступили. Но меня убивает, что мы – единственные, кто знает правду, – обречены всю жизнь молчать и никогда никому правду сказать не сможем!

– Это верно, придется потерпеть, – согласился писатель. – Или предпочитаешь объявить на всю Галактику, что мы с тобой, ради спасения собственных жизней, расстреляли всю верхушку Ломандара и крупнейших корпораций, а за компанию перебили полмиллиарда крыс? Конечно, мы можем сознаться, что Кордо умер за четырнадцать минут до последнего залпа, и твоя совесть будет спокойна. Только подумай – кого после этих признаний объявят величайшими преступниками всех времен и народов? Ломы наверняка потребуют выдать нас на расправу, а то и вовсе объявят войну человечеству.

Андрей сел, опустив голову, и сказал убитым голосом:

– Говорю же – все понимаю. Только тошно, что придется врать. И это после того, как орал на каждом углу: дескать, напишу всю правду, без вранья.

– А ты не ври, – посоветовал Чаклыбин. – Кордо умирал, но восстановил справедливость по своим понятиям. После смерти кабтейлунка я выпил гамма-эмпатизатор, робот признал во мне Кордо и, прекратив огонь, увел корабль из системы Бсархада.

На самом деле случилось немного иначе: компьютерный мозг хор-барикаха слушался бы человека даже без нейростимулятора, поскольку Ваглайч успел отдать приказ, включивший обоих людей в перечень гуманоидов, допущенных к управлению кораблем. Именно поэтому Чаклыбин перестал имитировать кабтейлунка и вызвал в себе образ Джангархана.

– Верно. Даже не придется врать – лишь умолчать о малозначительных обстоятельствах. Все историки так поступают… – Андрей нервно рассмеялся. – Или я не историк?

– Вот именно, – с воодушевлением подхватил обрадованный Всеволод. – Будем скромнее: не стоит преувеличивать собственную роль в глобальных процессах. Перед тобой грандиозная задача – рассказать о действительно важных событиях, раскрыть грязные тайны поджигателей галактической мясорубки, очистить от лжи образы Кордо и Порфирия.

– Конечно, ты прав, упоминать нашу роль было бы величайшей нескромностью. К тому же никто не поверил бы: ведь запись в эти минуты не велась, и я смогу скомпоновать прекрасный фильм из файлов моего и твоего видеофона. – Андрей встал и потянулся за пиджаком. – Спасибо, ты сумел убедить меня в том, что я принял правильное решение.

– Для того и существуют друзья…

По-дружески ткнув его кулаком в бок, писатель тоже надел пиджак и подтянул узел галстука. Время поджимало – их ждали в городе.

Они вышли из катера, стоявшего на плитах космодрома в секторе малотоннажных кораблей. В небе медленно плыл завершавший посадку транспорт, в котором Андрей узнал «Принцессу» – корабль Виктории. Рыжая малость обалдела, узнав, что любимый встречает ее на Горменгасте, и безропотно согласилась явиться в Озерный Дворец, одевшись поскромнее.

Освоение планеты началось по-настоящему лишь в прошлом году, работали всего четыре канала. По новостям передавали, что Красная Башня потребовала от земных представительств «Прусло Кромо» и «Жескеч» открыть архивные документы, связанные с развязыванием войны и убийством Енисейского. Кларисса Латунная заявила, что атака Кордо на Бсархад является абсолютно аморальной, тогда как уничтожение ломами планеты Лорсавойль было вызвано военной необходимостью. Народные волнения в Федерации Кьелтарогга принимают массовый характер, оппозиция требует досрочных перевыборов парламента. Но главной новостью оставались, безусловно, похороны кабтейлунка. Уничтожение штаб-квартир крупнейших корпораций вызвало финансовый хаос, поставив на грань катастрофы большинство стран, вовлеченных в процессы галактизации.

– Ой, смотри, президент, – тихонько вскрикнула Виктория, прижавшись к плечу Андрея. – Когда нас подпустят к гробу?

Мимо саркофага медленно прошли Франтишек Таймер и Дино Кальмар, глава правительства и министры, военачальники, делегация 12-й Империи, губернаторы ближних планет. Официальные представители Кьелтарогга не прибыли на церемонию, но много тарогов и шерлонов прилетели как частные лица. Был среди них и Вокто Ксодраан.

– Он не подойдет, – сказал Чаклыбин. – И я тоже. Мы запомнили Кордо живым и не сможем смотреть на мертвеца.

Андрей молча кивнул, вспоминая любезного лохматого «старика», внезапно превратившегося в безжалостного демона возмездия. Кабтейлунк, дравшийся до последней капли утекавшей жизни, не имел ничего общего с нагромождением разлагающихся биологических молекул, по которым перестали циркулировать биотоки.

Высшее руководство встало в почетный караул, и к саркофагу подходили рядовые жители Горменгаста, прибывшие с разных континентов. Виктория, не удержавшись, все-таки пробилась в очередь, а Чаклыбин с Андреем отошли к окну. Здесь их и нашли Вокто с супругой. Обняв людей, тарог заговорил, от волнения путаясь и глотая слова:

– Там я должен был оказаться… Наш корабль уже приблизился, мы надели скафандры… Но я не мог представить, что мы видим хор-бариках, просто не знали, что такие корабли были построены… Все сведения погибли вместе с Лорсавойль… Вдруг появился фрегат ломов, приказал остановиться, мы врубили двигатели, ушли в гипер… они стреляли вдогонку…

– Ваш экспедиционный корабль помог экипажу хор-барикаха заморочить ломов, – утешил его Всеволод. – Они быстро сориентировались и придумали легенду, будто прилетели с твоей экспедицией.

– Какие тароги! – восхищенно прошептал Вокто. – Ну почему я не успел сделать того шага!

Продолжение разговора пришлось отложить – плотной толпой подошли люди в парадных мундирах.

После омоложения маршал Ариэль Копф выглядел как бы не моложе своего внука. Рядом слепили блеском орденов другие генералы и адмиралы. Андрей узнал немногих, но все знали его, пожимали руку и благодарили за восстановление справедливости. Разумеется, они имели в виду историческую справедливость, а не ту, которую восстановил в последней битве Кордо.

Кто знает, когда еще подвернется такой момент, – Андрей обязан был спросить:

– Маршал, я выяснил, что Ваглайч стартовал с Лорсавойль до бомбардировки. После сражения у Буршенти у ломов не осталось кораблей, и до конца войны они не успели восстановить потери. Кто же разбомбил несчастную планету?

– Ломы, конечно. Ты прав, об этом следует сказать… – Ариэль Копф колебался, но все-таки продолжил: – Когда ломы сосредоточили достаточные силы, чтобы сломить остатки тарогской обороны, война фактически закончилась. Это случилось в день, на который было намечено подписание капитуляции. Флот ломов обрушился на стоявшие в базах эскадры тарогов, затем разбомбил Лорсавойль и двинулся в глубь Кьелтарогга. Ломы задумали ксеноцид, какого Галактика не знала со времен Пятой Империи.

Копф замолчал, и Андрей продолжил:

– И тогда Порфирий двинул флот на Ломандар.

– Совершенно верно, – резким кивком маршал подтвердил его догадку. – Весь флот, десантные корабли с ударными армиями – громадная сила подступила к границе, сметая передовые заставы. Я лично вел отдельную армию дальних бомбардировщиков. Еще час – и мы бы нанесли удар. Но ломы поняли намек и вывели флот. Точнее, бросились защищать свои планеты.

– Значит, это не легенда?! – вскричал Вокто.

– Что есть легенда и что есть правда? – философически вопросил Эльфрид Копф. – В гуманитарных науках нет абсолютных истин. Да и в точных науках тоже.

На прощанье люди в мундирах еще раз пожелали написать и благополучно защитить хорошую диссертацию. Маршал и его свита покинули зал, церемония продолжалась, в почетный караул встали Чарманов и другие знаменитые личности. Вокто расчувствовался, чуть не плакал, и проницательный Всеволод позвал компанию в ресторан.

Заведение было не из лучших – на цивилизованных планетах попало бы в разряд дешевых кафетериев. Разумеется, Виктория принялась мечтать, какой развлекательный центр откроет, если накопит достаточный капитал и подберет хорошую команду. На прозрачный намек Андрей никак не откликнулся. Они выпили за чудесное спасение, за выигранную битву, за тех, кто спас двух людей ценой собственных жизней.