Гордость и предубеждение и зомби - Остин Джейн - Страница 39

Слеза скатилась по щеке Элизабет. Она молниеносно утерла ее, слегка устыдившись того, что вообще позволила себе слезы.

– Так осквернить Дом Божий! – сказала Мария, когда они отправились дальше. – Неужели эти неприличности не имеют никакого понятия о благопристойности?

– Им неведомы такие чувства, – ответила Элизабет, бездумно глядя в окно, – и мы должны относиться к ним так же.

Без каких-либо происшествий они добрались до дома мистера Гардинера, где им предстояло провести несколько дней. Джейн выглядела хорошо, а разобраться в том, что у нее на душе, Элизабет не имела возможности среди разнообразных развлечений, о которых любезно позаботилась их тетушка. Однако Джейн предстояло вместе с Элизабет вернуться в Лонгборн, где у последней будет предостаточно времени для наблюдения.

Элизабет стоило некоторых усилий не рассказывать о предложении мистера Дарси до их приезда в Лонгборн. Сама мысль о том, что она может невероятно удивить Джейн, уже побуждала ее к откровенности. И вряд ли Элизабет смогла бы сдержаться, если бы к тому времени уже поняла, что именно ей следует рассказывать, и не боялась нечаянно расстроить свою сестру каким-нибудь упоминанием о Бингли.

Глава 39

Шла вторая неделя мая, когда три барышни, покинув секцию Восток-Шесть, отправились обратно в Хартфордшир. Подъезжая к постоялому двору, где их дожидался экипаж мистера Беннета, они тотчас же убедились в пунктуальности кучера, заметив наверху, в окне обеденного зала, Китти и Лидию. Обе они находились тут уже около часа и были полностью поглощены тем, что беззастенчиво похвалялись перед часовым своим умением бросать сюрикены – к превеликому неудовольствию упряжной лошади, которая вынуждена была служить им мишенью.

Поприветствовав сестер, они торжествующе указали им на стол, уставленный обычными для трактира холодными закусками, восклицая:

– Ну разве это не мило? Разве мы вас не удивили?

– И мы хотим всех вас угостить, – сказала Лидия, – только вы должны дать нам денег, потому что свои мы потратили вон в той лавке. Смотрите, какую шляпку я купила, – показывая обновку, прибавила она.

Сестры сочли шляпку безобразной, однако Лидию это нисколько не задело.

– Там в лавке были еще две или три куда безобразнее этой, и я купила для отделки несколько атласных лент, так что, думаю, она выйдет вполне сносной. Впрочем, какая разница, что носить этим летом, если полк уходит из Меритона уже через две недели.

– Неужели? – воскликнула Элизабет, весьма обрадованная не только тем, что у ее сестер теперь будет меньше поводов отвлекаться от боевых упражнений, – свертывание лагеря также означало, что за время ее отсутствия неприличностей в Хартфордшире заметно поубавилось.

– Их расквартируют возле Брайтона, и я так хочу, чтобы папа летом отвез нас туда! По-моему, превосходный план, и обошлось бы это совсем недорого. Да и мама мечтает поехать, представляете! Иначе, подумать только, какое унылое лето нам предстоит! Я буду скучать без конца!

“Да, – подумала Элизабет, – конец тут совершенно необходим!”

– А еще у нас есть новости! – объявила Лидия, когда они уселись за стол. – Ну-ка, угадайте! Превосходные новости, просто отличные новости об одном человеке, который нам всем очень нравится!

Джейн и Элизабет, переглянувшись, отпустили прислуживавшего за столом лакея. Лидия рассмеялась и воскликнула:

– Ох уж эта ваша скрытность и благопристойность! Подумать, что лакей может услышать чего лишнего! Как будто его это заботит! Уж наверное он частенько слышит разговоры и похуже наших. Кстати, ну и пугало! В жизни не видала подбородка длиннее, чем у него. Я его чуть не прирезала, приняв за зомби. Но ладно, вот вам моя новость. Она касается миленького Уикэма – слишком хорошо для лакея, верно? Уикэму вовсе не угрожает свадьба с мисс Кинг. Вот так-то! Она уехала к своему дяде в Ливерпуль и возвращаться не намерена, так что Уикэм спасен!

– Спасена и Мэри Кинг, – ответила Элизабет, – от неравного и неразумного брака.

– Если он ей нравился, то она просто дурочка, что уехала.

– Надеюсь, они не были серьезно увлечены друг другом, – сказала Джейн.

– Он-то уж точно не был ею увлечен! Я просто уверена, что Уикэм и вовсе о ней не думал, да и кто станет думать о веснушчатой коротышке, которая и сражаться-то толком не умеет.

Когда все поели и старшие сестры расплатились по счету, была подана карета, в которую барышни не без труда втиснулись со всеми их свертками, сундуками и вооружением, да еще и покупками Китти и Лидии.

– Как чудно мы тут все уместились! – воскликнула Лидия. – Я рада, что купила шляпку, хотя бы ради того, чтобы сунуть сюда еще одну коробку! Ну а теперь давайте устроимся поудобнее и будем всю дорогу до дома болтать и смеяться! Скорее рассказывайте, что нового приключилось с вами с тех пор, как вы уехали. Удалось вам познакомиться с достойными мужчинами? А пофлиртовать? Я так и ждала, что кто-нибудь из вас отыщет себе мужа. Право же, Джейн так может и старой девой остаться. Ей ведь скоро двадцать три! Вот позор-то будет, если я не выйду замуж раньше, чем мне исполнится столько же! Тетушка Филипс уж так хочет, чтобы вы все повыходили замуж. Говорит, Лиззи надо было соглашаться на предложение мистера Коллинза, хотя с ним со скуки помереть можно. Как бы мне хотелось выйти замуж прежде вас всех! Я бы вас вывозила на балы. Ох, а намедни мы так повеселились у полковника Форстера! Мы с Китти провели у них дома целый день, и миссис Форстер пообещала, что к вечеру устроит танцы – кстати, мы с ней такие подружки! – и пригласила обеих мисс Харрингтон, но Харриет заболела, и Пен пришлось пойти одной…

Тут Элизабет вытащила катану и отсекла Лидии голову, которая упала прямиком в раскрытую шляпную картонку. Остальные с немым ужасом уставились на фонтан крови, брызнувший из шеи Лидии и перепачкавший их платья. Элизабет вложила клинок в ножны и любезнейшим тоном произнесла:

– Прощу прощения, я не могла более выносить ее болтовни.

Однако, взглянув в очередной раз на Лидию, она увидела, что голова у нее по-прежнему крепко сидит на плечах.

– Господи, я так смеялась! – продолжила ее младшая сестра. – И миссис Форстер тоже! Думала, умру со смеху!

Элизабет вздохнула. Ах, если бы она и вправду могла отсечь Лидии голову.

И такой бесконечной трескотней, которую Китти разбавляла намеками и дополнениями, Лидия развлекала своих спутниц всю дорогу до Лонгборна. Элизабет старалась особенно не вслушиваться, однако не могла не заметить, что имя Уикэма упоминалось довольно часто.

Дома их приняли очень тепло. Миссис Беннет была рада видеть, что красота Джейн не померкла, а мистер Беннет за обедом то и дело повторял:

– Я рад, что ты вернулась, Лиззи.

За обедом собралось большое общество, поскольку почти все Лукасы пришли встретить Марию и узнать новости, а занимали их самые разные предметы. Леди Лукас желала знать, как поживает ее старшая дочь, и Мария отвечала, что та пребывает в добром здравии и превосходном расположении духа.

“Неужто все сошли с ума? – думала Элизабет. – Разве никто не видит, что она поражена недугом и на три четверти мертва?”

Миссис Беннет была занята вдвойне, расспрашивая Джейн о последних модах и пересказывая услышанное младшим Лукасам, а Лидия, перекрикивая всех, расписывала всем, кто готов был ее слушать, их утренние развлечения.

– Ох, Мэри! – сказала она. – Тебе надо было поехать с нами, мы так повеселились! На пути туда мы с Китти отворили все окна в карете и дразнили фермеров, которые, как обычно по утрам, жгли трупы, но в “Георге”, думаю, мы вели себя примерно и встретили их лучшими холодными закусками на свете, так что если бы ты поехала, мы угостили бы и тебя. А на обратном пути нам было еще веселее! Я думала, мы вовек не влезем в карету, и чуть не умерла со смеху. Мы всю дорогу домой смеялись! Мы болтали и хохотали так громко, что нас, наверное, слышали все зомби на десять миль вокруг!