Таинственный граф - Бэйли Элизабет - Страница 32

Это были долгие полчаса. Грейс отправила Джемайму наверх с подносом, но сама ни к чему не притронулась, лишь выпила чая. Затем села у бюро и уставилась в окно, выходившее на аллею.

Наконец послышался стук копыт, и на аллее показались Вуфертон и Мейберри. Сэра Джеймса не было.

Когда Грейс появилась на крыльце, Вуфертон и Мейберри слезали с лошадей. Заметив ее, они переглянулись, и акцизный инспектор сделал шаг в ее направлении.

— Могу я спросить, на каком основании вы окружили мой дом? — возмущенно спросила Грейс.

Вуфертон поджал губы.

— Я не люблю, когда со мной разговаривают в таком тоне, мисс Грейс.

— А вы, мистер Вуфертон, лучше и не пытайтесь насильно войти в мой дом.

Послушайте, мисс Грейс, — вмешался подошедший Мейберри, — никто и не говорит ни о каком насилии. Но вы все равно должны нас впустить, потому как у Вуфертона ордер, выправленный по всем правилам.

Грейс взглянула на троих мужчин, стоявших на аллее. Вид у них был любопытный и смущенный. Но они сделают то, что им прикажут, — это было ясно. Грейс развернулась и, войдя, пошла к гостиной, не оглядываясь, идет ли кто за ней. Когда она, остановившись у камина, повернулась, грузная фигура Мейберри загораживала дверной проем, а Вуфертон был в двух шагах от нее. Он протягивал ей лист бумаги.

Грейс молча взяла его дрожащими пальцами и пробежала глазами. Ордер, выписанный сэром Джеймсом, давал право Вуфертону взять под стражу Анри Русселя.

— Ну и зачем же вы мне это даете? — с возмущением спросила она, перебарывая страх. — Мистер Руссель ушел еще вчера, и сэру Джеймсу это прекрасно известно.

— Мы знаем, — пробурчал Вуфертон.

— Мы все знаем, мисс Грейс, — заговорил, приближаясь, Мейберри, — но есть кое-что еще.

У Грейс стало сухо во рту.

— Я не понимаю вас.

Мейберри, сочувственно глядя на Грейс, вздохнул.

— Дело в том, мисс Грейс, что его видели, когда он входил.

На мгновение Грейс оцепенела. Это что, блеф?

— Входил куда, мистер Мейберри?

Послушайте, мисс Грейс, — нетерпеливо проговорил Вуфертон, — так не годится! Парня видели, когда он входил в заднюю дверь поздно вечером.

— Правда? И кто же?

Оба как будто смутились. Затем, переглянувшись с Вуфертоном, Мейберри сказал:

— Французы, мисс Грейс.

— Вы имеете в виду Лорио и его людей? — ошеломленно спросила Грейс.

— Да, — подтвердил Вуфертон. — Который из них его заметил, не знаю, но тот, что говорит по-английски, сообщил об этом сэру Джеймсу, когда он вечером приехал к ним.

Грейс вспомнила, что сэр Джеймс действительно собирался заехать к французам, проверить, не попал ли Анри к ним в руки.

— Но если это так, почему же они тогда не вломились в дом?

— Они побоялись, — самодовольно произнес Мейберри.

— Чего это они вдруг побоялись? Прошлый раз готовы были снести замок выстрелом, а тут вдруг побоялись!

— Может, они бы так и сделали, — вставил Вуфертон, — если бы были все втроем. Но они как раз разошлись в разные стороны, чтобы охватить побольше территории, а встретиться договорились уже в «Черной лошади». Я думаю, тот, что заметил Русселя, как раз и собирался сообщить об этом своим приятелям, чтобы вместе вернуться сюда.

Да-да, — закивал Мейберри. — Но в гостинице их поджидал сэр Джеймс, и он им под страхом ареста запретил врываться к вам в дом. Только это ведь не мешало им поджидать снаружи, вот поэтому-то он и распорядился немедленно послать сюда наших людей, чтобы не дать французам схватить этого парня. Грейс владели смешанные чувства, среди которых превалировала благодарность сэру Джеймсу. Но что же теперь делать? Если ей и на этот раз удастся всех обмануть, сможет ли он ускользнуть от преследующих его французов?

— Так вы приведете его, мисс Грейс? Грейс решилась.

— Не могу, мистер Вуфертон.

— То есть — не хотите?

— Я сказала — не могу, — возразила Грейс. — Да, мистер Руссель действительно заходил. Он успел проскользнуть до того, как Джемайма заперла двери.

— Но если он вошел, так должен быть здесь, — раздраженно проговорил Мейберри.

— Но он почти сразу ушел.

Оба чиновника недоверчиво уставились на Грейс. Та высокомерно задрала подбородок.

— Я не понимаю, почему вы так на меня смотрите. Дело в том, что мы с мистером Русселем поссорились…

— Вы это придумали, — презрительно фыркнул Вуфертон.

— Как мы можем вам верить, — заговорил извиняющимся тоном Мейберри, — после того, как вы себя вели, не давая нам увести этого малого?

— Согласна, я действительно поддерживала мистера Русселя, но только не после того, что узнала вчера от сэра Джеймса. Вот это я и высказала мистеру Русселю, и мы поссорились. И он ушел, сказал только, что намерен убраться из этих мест.

Вуфертон покачал головой.

— Как же он прошел мимо наших людей?

— Я же вам сказала, он пробыл здесь совсем недолго. Наверное, успел уйти до того, как пришли ваши люди.

— А как же французы?

— Вы сами только что сказали, что тот, который его заметил, помчался в «Черную лошадь» за своими сообщниками!

— Да, это так.

— Ну и вот.

Грейс впервые заметила на лицах чиновников сомнение. Рассказанная ею история явно поколебала их уверенность.

— Ну, не знаю, — проговорил наконец Мейберри.

— Зато я знаю! — прорычал Вуфертон. Вот что я вам скажу, мисс Грейс. Если вы говорите правду, то ведь не станете возражать, если мы проверим его комнату, а?

Именно этого Грейс и боялась. Но показывать свою растерянность было нельзя, акцизный инспектор и так уже смотрел на нее с усмешкой. Стараясь выиграть время, Грейс неторопливо двинулась к двери, словно и в самом деле собиралась идти наверх.

— Хорошо, если вы так настаиваете, недовольно проворчала она.

Каков же был ее ужас, когда в дверях она натолкнулась на Анри. Он ободряюще улыбнулся ей и перевел взгляд на чиновников.

— Месье, соизвольте больше не беспокоить мадемуазель Грейс. Я готов ехать с вами.

Стол, за которым сидел Анри, находился в гостиной «Черной лошади». Напротив него расположились привезшие его чиновники, между которыми сидел судья, который, по словам Грейс, приезжал к ней днем раньше. Бежать отсюда было невозможно — один человек стоял за дверью, другой под окном, да Анри и не собирался бежать, о чем он и заявил с самого начала сэру Джеймсу Левишему, добавив, что надеется на его непредвзятость и справедливый суд.

До гостиницы «Черная лошадь» он добрался, сидя верхом позади Мейберри, рядом ехал акцизный инспектор. Лошади двигались шагом, и следом шагали те пятеро, что дежурили у дома Грейс — то ли конвоировали его, то ли охраняли. Во всяком случае, своих соотечественников он по дороге не заметил.

Мейберри, типичного, на его взгляд, англичанина, Анри уже видел раньше. Как он успел заметить, тот дружелюбно относился к Грейс, что определило и соответственное отношение к нему самому со стороны Анри. Не таков был Вуфертон. Судя по всему, он был из тех, кто придерживается мнения, что сантименты делу только мешают. Анри не раз встречал таких людей во Франции, да и сам порой вел себя так же. Что же до сэра Джеймса, то этот английский тип был ему хорошо знаком еще по тем временам, когда он, тогда еще совсем юный, приезжал в Англию, чтобы повращаться в лондонском обществе и выучиться английскому языку.

Такой человек, в отличие от соотечественников Анри, держится ровно со всеми, независимо от их общественного положения. Даже с представителями ненавистного ему революционного режима. Предвзятость не в его натуре. В общем, Анри был уверен, что сэр Джеймс будет судить по справедливости. Дело за малым — Анри должен представить дело таким образом, чтобы весы качнулись в его пользу. Трудно, но возможно.

Судья любезно поздоровался с ним, поинтересовался здоровьем, предложил чего-нибудь выпить и лишь потом стал записывать на лежавшем перед ним листе бумаги его личные данные. Анри держался настороже. Если сэр Джеймс ожидал, что Анри, размякнув или, наоборот, рассердившись, скажет что-то лишнее, то он заблуждался. В революционном правительстве, в этом осином гнезде мог выжить лишь тот, у кого крепкие нервы.