Теория справедливости - Ролз Джон - Страница 47

Вторую особенность иллюстрируют несколько видов аргументов в пользу двух принципов справедливости.

Таким образом, если мы можем утверждать, что эти принципы дают работающую теорию социальной справедливости и что они совместимы с разумными требованиями эффективности, тогда эта концепция гарантирует удовлетворительный минимум. Нет особого смысла пытаться добиться лучшего. Таким образом, цель многих аргументов, особенно в части второй, состоит в том, чтобы через применение их к некоторым главным вопросам социальной справедливости показать, что два этих принципа представляют собой удовлетворительную концепцию. Детали аргументов связаны с философскими целями. Более того, этот ход мысли окажется практически бесспорным, если мы сможем установить приоритет свободы. Ведь этот приоритет влечет, что люди в исходном положении не имеют желания гнаться за большими приобретениями ценой основных равных свобод. Минимум, гарантированный двумя принципами в лексическом порядке, это не тот минимум, который стороны хотят подвергать риску ради больших экономических и социальных преимуществ (§§ 35–37).

Наконец, третья особенность имеет дело с вопросом, возможно ли, чтобы другие концепции справедливости приводили к институтам, которые стороны могут найти нетерпимыми. Например, иногда говорят, что при определенных условиях принцип полезности (в любой форме) оправдывает если не рабство и крепостное право, то, во всяком случае, серьезные нарушения свободы ради большей экономической и социальной выгоды. Нет необходимости обсуждать здесь истинность этой точки зрения. Она нужна нам пока только для иллюстрации того, что концепции справедливости могут привести к таким результатам, которые стороны не готовы принять.

И если есть под рукой готовая альтернатива в виде двух принципов справедливости, гарантирующих удовлетворительный минимум, то для сторон неразумно, если не иррационально, не реализовать эти условия.

Таков краткий набросок особенностей ситуаций, в которых правило максимина и аргументы в пользу двух принципов справедливости, подходящие для этих случаев, являются полезными. Таким образом, если перечень традиционных взглядов (§ 21) представляет возможные решения, эти принципы могли бы быть выбраны согласно правилу максимина. Исходное положение достаточным образом проявляет эти специальные особенности, что крайне важно при учете фундаментального характера выбора концепции справедливости. Эти замечания о правиле максимина имеют лишь цель прояснения проблемы выбора в исходном положении. Я заключу этот параграф рассмотрением возражений, которые могут быть сделаны против принципа различия; это приводит к другому важному вопросу. Суть возражений заключается в том, что поскольку нам нужно максимизировать (подверженные обычным ограничениям) перспективы наименее преуспевающих, кажется, что справедливость крупномасштабных прибавок и убыли в ожиданиях более преуспевших может зависеть от небольших изменений в перспективах тех, кто находится в наихудшем положении. Пример: дозволены предельные контрасты в богатстве и доходах, при условии, что они необходимо приведут к подъему ожиданий наименее удачливых в самой малой степени. Но в то же самое время подобные неравенства, благоприятствующие более преуспевшим, запрещены, когда находящиеся в худшем положении теряют последнее. И все же кажется экстраординарным, что справедливость увеличения ожиданий лучше устроенных, скажем, на миллион долларов, должна Я зависеть от того, увеличатся или уменьшатся на цент перспективы наименее преуспевших. Это возражение аналогично следующей известной трудности с правилом максимина.

Рассмотрим последовательность таблиц приобретений и потерь для всех натуральных чисел n: n

1/n Даже если для некоторых самых малых чисел разумно выбирать второй ряд, все-таки имеется и другая более поздняя точка в последовательности, когда иррационально не выбирать первый ряд, что противоречит правилу.

Часть ответа на это состоит в том, что принцип различия не был предназначен для применения к таким абстрактным возможностям. Как я уже сказал, проблема социальной справедливости — это вовсе не распределение ad libitum различного рода вещей, будь это деньги, собственность или что-либо еще, среди индивидов. Это и не нечто, о чем имеются некоторые ожидания, которые можно тасовать во всех возможных комбинациях. Возможности, о которых говорится в возражениях, не могут возникнуть в реальных случаях; вероятное множество их столь ограничено, что они исключены21. Причина этого состоит в том, что два принципа выступают вместе как одна концепция справедливости, применяемая к базисной структуре общества как к целому. Действие принципов равных свобод и честного равенства возможностей предотвращает появление таких случайностей, потому что мы поднимаем ожидания наиболее преуспевших только таким образом, который требуется для улучшения ситуации наименее преуспевших. Ведь большие ожидания находящихся в более благоприятном положении покрывают затраты на обучение или отвечают организационным требованиям, тем самым внося вклад в общее преуспевание. В то время как ничто не гарантирует, что неравенства не будут значительными, имеется постоянная тенденция к их снижению через увеличение доступности образования для талантов и через все расширяющиеся возможности. Условия, установленные другими принципами, гарантируют, что результирующие контрасты будут меньшими, чем различия, которые люди часто терпели в прошлом.

Мы должны также заметить, что принцип различия предполагает не только действие других принципов, но также определенную теорию социальных институтов. В частности, как будет сказано в главе V, наше наблюдение основано на идее, что в конкурентной экономике (с частной собственностью или без нее) с системой открытых классов чрезмерное неравенство не будет правилом. При заданном распределении природных дарований и законах мотивации большие контрасты не просуществуют долго. Следует подчеркнуть, что нет возражений против обоснования выбора первых принципов, исходя из общих фактов экономики и психологии. Как мы видели, стороны в исходном положении должны знать общие факты о человеческом обществе. Так как это знание входит в предпосылки их размышлений, выбор принципов соотносится с этими фактами. Существенно здесь то, что посылки эти должны быть истинными и достаточно общими. Часто возражают, например, что утилитаризм может позволить рабство и крепостничество, как и другие ущемления свободы. Оправданы ли эти институты, зависит от того, можно ли показать тщательными вычислениями, что они дают более высокий баланс счастья. На это утилитарист ответит, что природа общества такова, что такие вычисления обычно свидетельствуют против подобных ограничений свободы.

Договорные теории согласны с утилитаризмом в том, что фундаментальные принципы справедливости существенно зависят от естественных фактов о людях в обществе. Эта зависимость делается явной через описание исходного положения: решение сторон рассматривается в свете общего знания. Более того, различные элементы исходного положения предполагают много вещей относительно обстоятельств человеческой жизни.

Некоторые философы полагали, что первые этические принципы должны быть независимы от всех случайных посылок, что они не должны полагать допустимыми никакие истины, кроме тех, которые следуют из логики или анализа концепций. Моральные концепции должны быть справедливы во всех возможных мирах. Этот взгляд делает моральную философию исследованием этики творения: размышления о резонах всемогущего божества могли бы развлечь нас в поисках определений, какой из возможных миров является лучшим.

Выбираться должны даже общие факты природы. У нас, конечно, есть естественный религиозный интерес к этике творения. Но она превышает человеческие способности. С точки зрения договорной теории это равнозначно предположению, что лица в исходном положении не знают вовсе ничего о самих себе и своем мире. Как же тогда могут приниматься решения? Проблема выбора вполне определена только в том случае, когда альтернативы подходяще ограничены естественными законами и другими условиями, и те, кто принимает решения, уже имеют определенные предпочтения в выборе альтернатив. Без некоторой структуры такого рода поставленный вопрос не является определенным. По этой причине при выборе принципов справедливости мы без колебаний предполагаем определенную теорию социальных институтов. В самом деле, нельзя обойтись без общих фактов, как нельзя обойтись и без концепции блага, на основании которой стороны ранжируют альтернативы. Если эти предположения истинны и достаточно общие, все в порядке, потому что без этих элементов вся схема была бы беспочвенна и пуста.