Политология - Горелов Анатолий Алексеевич - Страница 8

Аристотель не строил модель идеального общества. Он находил наилучшее из возможных в реальном мире, хотя и говорил, что оно не часто встречается, почему его и упускают из виду авторы классификаций, в том числе Платон. С Платоном Аристотель также не согласен в том, что философы, как самые мудрые, должны управлять государством. Аристотель относит мудрость к сфере фундаментальных проблем, а государственное управление к сфере практики. Для философа главное – достижение истины. В политике большее значение имеет «возвышающий обман». Недаром греческое слово «демагог» – вождь народа приобрело со временем негативный оттенок. Философы не должны управлять государством, но к их голосам следует прислушиваться.

Люди, желающие занимать государственные должности, должны, по Аристотелю, обладать тремя качествами: «Во-первых, сочувствовать существующему государственному строю; затем, иметь большие способности к выполнению обязанностей, сопряженных с должностью; в-третьих, отличаться добродетелью и справедливостью, соответствующими каждому виду государственного строя» (Аристотель. Политика. 1309 а). Подобно Конфуцию, Аристотель полагал, что законы не приносят пользы государству сами по себе, но он считал, что для устойчивости государства воспитание должно соответствовать виду государственного устройства, реально существующему в данной стране.

Теократическая концепция: Августин Блаженный

В средние века господствующей отраслью культуры стала религия, которая сформировала и защищала теократическую концепцию государства. В соответствии с ней верховная власть должна принадлежать церкви, которой подчиняется власть светская. Эта концепция восторжествовала на практике, и более тысячи лет светская власть на Западе подчинялась католической церкви в лице Папы римского.

Свое обоснование теократическая концепция получила в трудах Августина Блаженного (354–430). Хорошо знакомый с философией Платона, Августин Блаженный трансформировал его представление о двух мирах – мире идей и чувственном мире – в представление о «двух градах» – граде Божьем и граде земном. Выражением града Божьего, по Августину, является католическая церковь. В отличие от мира идей Платона, град Божий есть нечто находящееся и укрепляющееся на самой земле в виде церкви.

Необходимость светской власти повиноваться церковной Августин обосновывал тем, что высшая власть – власть Бога, а церковь ее представляет. «Если царю в своем царстве дозволено отдавать приказания, которые ни до него никто, ни сам он раньше не отдавал, и повиновение ему не является действием против государства и общества – наоборот, именно неповиновение будет поступком противообщественным (ибо во всех людских обществах условлено повиноваться своему царю), то тем более надлежит, не ведая сомнения, подчиняться приказаниям Бога, царствующего над всем творением Своим. Бог стоит над всем; ведь и в человеческом обществе большая власть поставляется над меньшей, и эта последняя ей повинуется» (Аврелий Августин. Исповедь. Кн. 1, VIII, 15). Августин, таким образом, обосновывал необходимость церкви, конкретно римской католической, и ее господствующего положения в христианском мире. Данная концепция господствовала на Западе вплоть до эпохи Возрождения и Реформации.

Государь: Н. Макиавелли

Макиавелли (1469–1527) – самый известный политический мыслитель эпохи Возрождения. Свой недюжинный талант он использовал для обоснования способов удержания власти в государстве. Еще Аристотель писал, что все помыслы тирана должны быть направлены на три цели: «чтобы люди не доверяли друг другу; чтобы не могли действовать; чтобы прониклись малодушием» (Аристотель. Политика. 1314 а). Макиавелли сделал удержание власти главной темой своих исследований.

Ему принадлежит деление государств на республики и монархии. В своем основном произведении «Государь» Макиавелли разбирает, какими способами государи могут управлять государствами. Вот какие советы дает Макиавелли: «людей следует или ласкать, либо уничтожать, ибо за малое зло человек может отомстить, а за большое – не может» (Макиавелли Н. Государь. Харьков. 1998, с. 53). «Государь, если он хочет сохранить власть, должен приобрести умение отступать от добра и пользоваться этим умением смотря по надобности… И даже пусть государи не боятся навлечь на себя обвинения в тех пороках, без которых трудно удержаться у власти» (там же, с. 90). «Мы знаем по опыту, что в наше время великие дела удавались лишь тем, кто не старался сдержать данное слово, и умел, кого нужно, обвести вокруг пальца» (там же, с. 95).

«Государь должен усвоить то, что заключено в природе и человека, и зверя… Итак, из всех зверей пусть государь уподобится двум: льву и лисице. Лев боится капканов, а лиса – волков. Надо быть подобным лисе, чтобы уметь обойти капканы, и льву, чтобы отпугнуть волков» (там же, с. 96). Впоследствии образы льва и лисицы войдут в теорию элиты двух других великих итальянских мыслителей В. Парето и Г. Моска как представители двух сменяющих друг друга элит. «Разумный правитель не может и не должен оставаться верным своему обещанию, если это вредит его интересам и если отпали причины, побудившие его дать обещание… А благовидный предлог нарушить обещание всегда найдется» (там же). В этой цитате слово «разумный» не имеет моральной нагрузки, и именно в таком контексте политики его часто использовали.

«Надо являться в глазах людей сострадательным, верным слову, милостивым, искренним, благочестивым – и быть таковым в самом деле, но внутренне надо сохранять готовность проявить и противоположные качества, если это окажется необходимо. Дела, неугодные подданным, государи должны возлагать на других, а угодные – исполнять сами» (там же, с. 97, 100). Известен афоризм, что каждый народ имеет то правительство, которое заслуживает, но Макиавелли советует государю действовать сообразно тому, каков народ, которым он управляет.

В духе Макиавелли утверждение «пусть ненавидят, лишь бы боялись». Макиавелли считал, что страх подданных лучше, чем их любовь к правителю, потому что любовь зависит от настроения народа, а страх – от желания государя. В целом концепция Макиавелли и заслужила название политического цинизма. «Я назвал циничной, – пишет Р. Арон, – ту философию политики, которая считает борьбу за власть и распределение преимуществ, связанных с властью, единственно возможным воплощением политики» (Арон Р. Демократия и тоталитаризм… с. 46).

Морализаторство и цинизм, догматизм и релятивизм, утопизм и макиавеллизм составляют две стороны политики, которые постоянно присутствовали в ней на протяжении всей ее истории.

Левиафан: Т. Гоббс

Английский философ Т. Гоббс (1588–1679) известен более как политический мыслитель. В своем главном произведении «Левиафан» он обосновывает необходимость государства. Человек, считал Гоббс, эгоист по природе и пытается добиться удовлетворения своих желаний всеми возможными средствами, не останавливаясь ни перед чем. Гоббс мог бы сослаться на Платона, у которого есть такая фраза, восходящая к Гераклиту: «…все находятся в войне со всеми как в общественной, так и в частной жизни и каждый с самим собой» (Платон. Законы. 626 d). «Человек человеку – волк», – утверждает Гоббс. Люди выполняют естественные законы морали (такие, как «золотое правило» этики) только из страха перед внешней силой. Таковой выступает государство. Государство, по Гоббсу, возникло на основе «общественного договора» из «естественного состояния», чтобы преодолеть «войну всех против всех». Вопреки мнению Платона и Аристотеля, оно «искусственное тело», призванное внести согласие в сложные человеческие взаимоотношения.

В результате «общественного договора» права отдельных граждан добровольно передаются государству, на которое возлагается функция охраны мира и безопасности в стране. Гоббс был сторонником политического абсолютизма и выступал против верховной власти церкви. По существу, Гоббс исходит из той же предпосылки, что и Макиавелли: люди по природе злы и отягощены пороками. Но если Макиавелли, отправляясь от этого, дает советы государю, как тому удержать власть, то Гоббс печется о том, как обеспечить в этих условиях взаимную безопасность людей. Государство, по Гоббсу, представляет собой «общую власть, которая была бы способна защищать людей от вторжения чужеземцев и от несправедливостей, причиняемых друг другу, и, таким образом, доставить им ту безопасность, при которой они могли бы кормиться от трудов рук своих и от плодов земли и жить в довольстве… Она может быть воздвигнута только одним путем, а именно путем сосредоточения всей власти и силы в одном человеке или в собрании людей, которое большинством голосов могло бы свести все воли граждан в единую волю» (Антология мировой политической мысли. Т. 1. М., 1997, с. 321).