Тропа Джексона - Брэнд Макс - Страница 42

Ослепленный триумфом, Джесси поспешно набирал ее на диске, затем нетерпеливо потряс замок в надежде, что тот откроется.

Механизм не отреагировал!

Парня охватила дикая леденящая паника. Он чувствовал себя обманутым, так как был уверен, что правильно разгадал секрет замка и только какой-то трюк помешал ему добиться успеха. Тогда, отложив замок в сторону, он подошел к окну лачуги и выглянул наружу. Джек Такер и еще какой-то мужчина сидели под деревом с ружьями в руках.

Он знал, почему они сидят там, — караулили его. Это был почерк Хэймана. Предложение Джексона тот воспринял со всей серьезностью. А это означало — если он не уложится в полчаса, то Хэйман столь же обстоятельно сдержит свое слово.

Джесси крепко стиснул руки. Как все нелепо! Вон там сидит парень, которого он пришел спасти, избавить от гибельной участи преступников и головорезов, а он готовится пристрелить своего избавителя, как бешеную собаку, если тому вздумается спастись бегством.

Эта мысль привела его в дикую ярость. Однако, глянув на часы, Джексон выругал себя за то, что попусту теряет время. Прошло уже целых двадцать минут. Осталось только десять, чтобы спасти свою жизнь и дать Джеку Такеру шанс вернуться в общество порядочных людей. Второе напрямую зависело от первого и оставалось под большим вопросом. Но решение этой проблемы пока могло подождать — сначала предстояло разгадать секрет замка.

А поэтому секундой позже Джексон вновь оказался на коленях возле стола, прижав замок к уху.

Шум в ушах от приливов крови напоминал рев отдаленного прибоя. Из-за них ему ничего не удавалось расслышать. И вновь страшным усилием Джексон поборол эту физическую слабость. Сначала стали слышны шелест ветра и звуки голосов снаружи. Наконец ему удалось исключить эти звуки из своего восприятия и полностью сосредоточиться на главном — почти неразличимом писке наборного диска, звучащего даже тише, чем голос совести в душах самых закоренелых негодяев.

И вдруг шпенек упал!

На этот раз Джесси был уверен, что не ошибся, хотя уловил даже не звук, скорее это его сверхчувствительные кончики пальцев правой руки ощутили мгновенную пульсацию.

Он глянул на диск. Семнадцать! Значит, не ошибся, определяя первые цифры комбинации? Тогда, может, в спешке просто неправильно их набрал?

Кстати, такие вещи с ним уже случались и прежде.

Джексон быстро и ловко повторил набор цифр в той последовательности, как они им были услышаны. Дай Бог, чтобы все получилось! И вдруг замок сработал — массивные «собачки» убрались вовнутрь — секрет был разгадан.

Триумфатор взглянул на часы. Оставалось еще две минуты. Он развязал носовой платок, вытер им лоб и вспотевший загривок. Затем быстро развел руки в стороны, сделал полный вдох — выдох, растер щеки, которые были холодны как ледышки, следом несколько раз закрыл и открыл глаза, чтобы прояснился взгляд, так как знал, что из-за чрезмерной концентрации психических и физических сил зрачки его превратились в узкие щелочки.

Раздался стук в дверь.

— Ну, кто там? Ты, что ли, Хэйман? — весело откликнулся Джексон.

— Я, — ответил тот хриплым, ровным голосом. — У тебя там есть, что мне показать?

— Так, ничего особенного, — произнес Джексон. — Но, возможно, тебе будет интересно взглянуть на этот пустячок.

Дверь от толчка распахнулась настежь, и в ее проеме появился Хэйман. Первый его взгляд был на лицо парня, второй — на замок. А когда увидел результат работы, быстро сделал полшага вперед. На его лице отразилось недоверие.

— Клянусь небесами, Манхэттенец, ты уже был знаком с этим замком! — вырвалось у него.

— Ты что, не знаешь, как это в жизни бывает? — возразил Джексон. — Иногда встречаются парни, которые могут разгадать любой секрет. Я из таких счастливчиков. Вот и все!

Хэйман моргнул. Затем, слегка повернувшись, в упор посмотрел на Джексона. Это выглядело так, словно док хотел запечатлеть в памяти черты его лица, точно как это делает художник, когда жадным взглядом впитывает в себя все то, что потом изобразит на рисунке.

Наконец Хэйман кивнул:

— Задачка была не из легких, Манхэттенец, не так ли?

Джексон не стал лукавить.

— Успел всего лишь за две минуты до срока. — Он улыбнулся той самой холодной улыбкой, которую видели многие люди, а некоторые из них за мгновение до смерти.

Хэйман вновь кивнул. Потом подошел к столу, поднял массивный замок, взвесил на руке и устремил на него такой пристальный взгляд, словно хотел проникнуть в самую сердцевину мудреного механизма, чтобы по достоинству оценить мастерство, продемонстрированное Джексоном. Наконец произнес:

— Манхэттенец, так как твое настоящее имя?

Парень только пожал плечами.

— Я спрашиваю тебя потому, что ты знаменитость в некотором роде, — пояснил главарь, — у тебя другое имя — не Манхэттенец. Если бы я услышал его, то уверен, что сразу же понял бы, с кем имею дело. Парень, сумевший разобраться с таким замком, наверняка разбил сердце не одному шерифу или маршалу. Готов поклясться. Однако я не могу заставить тебя исповедоваться передо мной. Вот только одна мысль мне не дает покоя.

— И что же это за мысль? — поинтересовался Джексон.

— Что привело тебя сюда?

Джесси предпочел бы, чтобы Хэйман глядел прямо на него, но тот по-прежнему задумчиво разглядывал замок.

— Все хотят легко зарабатывать деньги, — уклончиво заявил Джексон.

Главарь банды рассмеялся.

— Манхэттенец, — произнес он. — Если ты сумел определить комбинацию без шпаргалки, — а я знаю, что так оно и есть, — то ты можешь проникнуть сквозь любые запертые двери. Можешь открыть самые надежные в мире сейфы и унести из них целые состояния. Искуснейший слесарь из тех, что когда-либо работали в Шеффилде, потратил на создание этого замка пятнадцать лет, а ты разделался с ним за каких-то полчаса, да и то неполных! Ты достоин похвалы, Манхэттенец. Однако, говоришь, что пришел сюда делать деньги?

— Нет, не только деньги, — возразил Джексон. — Есть и кое-что другое.

— И что же это другое?

— Вы сами, док Хэйман, — с вызовом пояснил парень.

— Вот как?

— Да, представьте себе.

— Хочешь разобраться во мне, если, конечно, сможешь, так же, как разобрался в замке? — мрачно уточнил главарь.

— А почему бы и нет? — невозмутимо заявил Джесси.

Хэйман, впервые за последние несколько минут, повернул голову и пристально посмотрел на своего собеседника.

— Манхэттенец, это заведомая ложь! Ведь ты же знаешь, что я сделан не из стали. Моя начинка из более упругого и замысловатого материала, и в ней сам черт ногу сломит. Так что пока воздержимся от рукопожатия, — давай сначала постараемся узнать друг друга получше. Я думаю, сейчас говорить о том, кто кого, пожалуй, рановато.

Глава 32

Мужчины узнают друг друга интуитивно, и эта способность особая, присущая только им. Когда люди говорят, что большинство женщин руководствуется в жизни интуицией, они забывают, что мужчины также обладают подобным сверхчувством и зачастую сообразуют свое поведение, следуя только ему, вопреки рассудку и логике. Например, когда чемпион по боксу обменивается пробными ударами с незнакомым соперником, бывает так, что в его мозгу вспыхивает искра озарения — ему вдруг становится ясно, что перед ним противник, превосходящий его во всех отношениях, хотя до серьезных ударов дело еще не дошло. Точно так же и бегун, захвативший лидерство на дистанции, знает, даже не оглядываясь, что вот эти ноги, топающие позади, снабжены крыльями, которые помогут их обладателю обойти его на финишной прямой.

Вот так и Джексон, встретив пристальный взгляд Хэймана, внезапно понял, что наконец-то встретил равного себе конкурента. А что, если и более сильного? И это возможно!

Осознать это было не очень приятно.

Джексон не раз оказывался загнанным в угол, но это всегда было вызвано или каким-нибудь чрезвычайным обстоятельством, или тем, что врагов было много и он из-за этого попадал если не в безвыходное положение, то по крайней мере в критическое. Сейчас же он встретил врага-одиночку, перед которым дрогнул. Первый раз в жизни столкнулся с мужчиной, которого не превосходил ни умом, ни ловкостью. То, что ему удалось благодаря своей исключительной сноровке открыть замок и тем самым смутить Хэймана, было слабым утешением и больше уже не радовало. И Джесси продолжал держаться настороже, хотя главарь банды, судя по всему, был в хорошем расположении духа.