Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Ивана Семёнова, второклассника и второгодника - Давыдычев Лев Иванович - Страница 13

- Когда в следующий раз выступать будешь? - спросил отец.

- Не буду я больше, - пробормотал Иван, - не имею права.

- Теперь можешь есть. Заслужил.

Бабушка кормила внука вкусно и долго.

БАБУШКА НА ПОСТУ

Иван сидел на окне и со страхом ждал прихода Аделаиды: ведь она обещала поговорить с его родителями и обо всём им рассказать.

А это значит, что опять начнутся разговоры-переговоры, и никому в голову не придёт, что человека не воспитывать, а жалеть надо. Трудно ведь жить человеку, почти невозможно! А его, видите ли, ещё и на буксир.

Но если вы решили, что Иван растерялся и не знал, что делать, то ошибаетесь. Ему в голову пришла замечательная мысль... Он бегом к бабушке и пожаловался ей.

- Буксир? - возмутилась бабушка. - Я ей покажу буксир! Иди, внучек мой ненаглядный, спокойно отдыхай. А если она сюда заявится, я ей... кое-что скажу. Иди, иди, родименький, отдыхай.

То, что бабушка называла отдыхом, а ребята называли бегать, на самом деле было тяжёлой работой. После такого отдыха домой ребята возвращались, высунув языки. Рукой пошевелить не могли.

Однако на этот раз Иван не бегал. Он всё время поглядывал, не появилась ли во дворе Аделаида. То и дело приходили ребята из других домов и расспрашивали его о выступлении по телевидению.

Как Ивану хотелось похвастаться и приврать! Рты бы разинули от зависти и удивления! Ахнули бы!

Но, кажется, впервые в жизни Иван не врал, и ребята уходили немного разочарованными.

"Все люди как люди живут, - горестно размышлял Иван, - один я несчастный. Заболеть бы, что ли, по-настоящему! Чтоб ни руки, ни ноги не двигались. Нет, чтоб одна рука работала бы - есть-то всё равно надо. Лежал бы себе как суслик раненый и радио бы целыми днями слушал. Благодать!"

На крыльце с вязаньем в руках сидела бабушка. Иван знал, что если бы даже сам директор школы захотел сейчас пожаловаться на него родителям, бабушка бы его не пустила. Больше всего на свете она любила внука и за него была готова идти в бой.

И когда во дворе появилась Аделаида, Иван нисколько не испугался, спрятался за поленницу и издали наблюдал.

Бабушка встала. Вид у неё был воинственный.

"Сейчас она тебе! - торжествующе подумал Иван. - Крокодиловская ты дочь!"

Но что произошло дальше, этого никто не ожидал - ни Иван, ни бабушка.

ГЛАВА 6,

в которой бабушка неожиданно становится

одним из главных действующих лиц,

а Иван Семёнов совершает героический поступок.

АДЕЛАИДА ВЫЯСНЯЕТ ОБСТАНОВКУ

- Добрый вечер, - сказала Аделаида и улыбнулась.

- Добрый вечер, - сквозь зубы проговорила бабушка, - не знаю, как тебя звать-величать.

- Меня зовут Аделаидой.

- Бывает.

Помолчали, внимательно разглядывая друг друга.

- А где ваш внук? Бегает?

- Не твоё дело.

Опять помолчали, внимательно разглядывая друг друга, словно собираясь бороться.

- А уроки он сделал? - спросила Аделаида.

- А ты кто такая? - спросила бабушка. - Чего тебе тут надо? Зачем пришла? Думаешь, он без тебя с учёбой не справится? Я у него буксир, а не ты. Видела, как он по телевизору выступал?

- Видела! Видела! - радостно воскликнула Аделаида. - Замечательно выступил!

- Как настоящий артист, - бабушка посмотрела на неё с подозрением. Просто удивительно.

- Ничего удивительного нет, - осторожно возразила Аделаида, - ведь он очень способный. У него только один недостаток...

- Нет у него недостатков! - грозно перебила бабушка.

- Один маленький недостаток.

- Нет.

- Малюсенький недостаточен. Совсем малюсенький.

- Может быть, - нахмурившись, согласилась бабушка, - поспать он любит.

- Не в том беда. Пусть себе спит сколько ему угодно. Плохо то, что очень уж он добрый.

- Это как понимать? - насторожилась бабушка.

- А вот мы решили помочь ему учиться, - стала объяснять Аделаида. Другой бы на его месте сразу бы согласился: помогайте, пожалуйста, тратьте на меня силы и время! Правда? А он не такой. Ему неудобно беспокоить людей. Он добрый. Вот он от меня и бегает.

- Золотце ты моё! - бабушка всплеснула руками. - Ненаглядная ты моя! Идём, я тебя, милая, вареньем накормлю. Оно у меня восьми сортов: клубничное, земляничное, малиновое, брусника с яблоками, крыжовник...

Бабушка и Аделаида скрылись в подъезде.

"Что делать? - испуганно подумал Иван. - Враг проник в мой дом. Что делать?"

В голове проносилось решение за решением. А если убежать в другой город? Поступить на работу, стать в вечерней школе отличником, потом знаменитым человеком?

"Пусть без меня живут, - думал Иван, - пусть скучают, пусть слёзки льют".

Он так живо представил себе эту грустную картину, что сам чуть не разревелся.

"Нет, нельзя уезжать, - решил он, - жалко всех. Да и поймают. Сядет Егорушкин на свой мотоцикл и догонит".

Иван пошёл домой.

На кухне бабушка и Аделаида пили чай. Весь стол был уставлен банками с вареньем.

- А мы уже по третьему стаканчику! - весело сообщила бабушка. - Налить тебе?

Сидел Иван, без всякого удовольствия пил чай стакан за стаканом, ждал, когда Аделаида заговорит о буксире и прочем, ёрзал на табуретке.

А они разговаривали о варенье.

"Нарочно это она! - думал Иван. - Любит людей мучить. Но я сбегу! Пусть только заикнётся!"

Допили чай, унесли в кладовку банки.

- Можно ему проводить меня? - спросила Аделаида.

- Конечно, конечно, - согласилась бабушка. - Он у меня такой вежливый, такой вежливый! Иди, иди, Ванечка...

УО

Иван был согласен на любой позор, даже на то, чтобы его дразнили женихом, лишь бы увести Аделаиду из дома.

Они вышли на улицу. Бабушка долго махала им вслед рукой. Аделаида оборачивалась и махала ей в ответ.

- Хорошая у тебя бабушка, - сказала она, - только балует тебя очень.

- Зачем приходила?

- Выяснить обстановку.

- Какую обстановку?

- Узнать, в каких условиях ты живёшь, - объяснила Аделаида, - как тебя воспитывают.

- Ну и что выяснила?

- Всё. Теперь я знаю, что ты бабушкин сынок. Нянчится она с тобой. Придётся тебе её с собой в армию брать. Ты ведь даже просыпаться сам не умеешь.

- Врёшь! - неуверенным голосом крикнул Иван.

- Не вру. Это я бабушке немного наврала. Из-за тебя. По телевизору ты выступил ужасно. Я краснела. Стыдно было. Очень стыдно.