Заслужить любовь - Браунинг Аманда - Страница 17

— Как я мог считать, что знаю тебя! Я совсем тебя не знаю!

— Это неправда, — возразила она. — Ты все обо мне знаешь.

Он холодно рассмеялся, не сводя глаз с ее напряженной фигуры.

— Знаю точно лишь то, моя дорогая женушка, что ты лгунья.

Таша задержала дыхание, стараясь не выдать внутреннюю дрожь.

— Я солгала тебе только единожды и лишь потому, что знала: мне не вынести такого твоего взгляда, как сейчас! — воскликнула она в отчаянии и разрыдалась от поглотившего ее чувства утраты.

Чейз невозмутимо смотрел на нее.

— И какой же у меня взгляд, Таша? — спросил он с издевкой.

Она с трудом подняла на него глаза.

— Будто ты презираешь меня, — раздался еле слышный шепот, Его губы изогнулись.

— Какая проницательность! От этих слов у нее внутри все похолодело. Бледная, как призрак, Таша вздрогнула.

— Чейз, пожалуйста, не надо. Дай мне объяснить, — умоляла она, забыв о гордости. Зачем ей гордость, если она теряет его?

— И что же, любимая, ты хочешь объяснить?

Что вы с сестричкой — пара авантюристок? Не знаю, кого из вас я презираю сильнее. Твою сестру, смывшуюся из страха быть привязанной к калеке, или тебя, решившую рискнуть! — Чейз допил содержимое стакана и плеснул еще.

— Все совсем не так! — возразила она беспомощно.

— А как, Таша? Расскажи мне. Горю желанием послушать!

Таша поправила волосы и начала:

— Это правда, Наталья хотела выйти за тебя из-за денег, но клянусь, что я не такая! Он скептически поднял бровь:

— Неужели? Сейчас я наверняка услышу, что ты влюбилась в меня с первого взгляда. Ее сердце неровно забилось.

— Так оно и есть.

— Ты всерьез ждешь, что я поверю? — спросил Чейз холодно. — Ты лгала о своей семье, о чем еще?

— Я бы никогда… никогда бы… не солгала о том, что люблю тебя! — воскликнула она.

— Не солгала бы? А о сестре лгать было так легко! Ты сказала, что вы не ладите, что ты не знаешь, где она… — Упреки сыпались на нее как удары.

— Мы в самом деле не ладим! Нат знает, что я не одобряю ее поведение.

— Ты, верно, считаешь, что выйти замуж, притворившись другим человеком, — достойно подражания! — Резкие слова, как удар наотмашь.

— Я знаю, что поступила плохо, но боялась потерять тебя!

— Боялась лишиться хлеба с маслом!

Таша беспомощно качала головой, ее сердце рвалось из груди, не давая ни дышать, ни думать.

— Это неправда! Ты что, не понимаешь? Я влюбилась в тебя и знала, что, если расскажу о Нат, ты возненавидишь и ее и меня. Будешь смотреть на меня, но меня не увидишь, не увидишь, какая я на самом деле.

— И ты притворилась ею, чтобы заполучить меня, — холодно подвел он итог, и Таша закрыла глаза. Он все выворачивает наизнанку.

— Все начиналось не так. Сперва я боялась тебя травмировать и собиралась сказать правду, когда ты поправишься. Не важно, думала я, что все принимают меня за Нат. Потом поняла, что люблю тебя, и решила подождать, пока ты меня не узнаешь поближе. — Ее взгляд умолял о понимании. — И ты узнал меня, Чейз. Заметил разницу. Женщина, которую ты встретил после аварии, была совсем другой. Ты полюбил именно меня.

Жилка нервно запульсировала у него на подбородке.

— Так почему ты тогда мне не сказала? — Он будто подбодрил ее.

— Я думала, что это не важно! Ведь мы полюбили друг друга, — произнесла она тихо.

— Ложь во спасение, не так ли? — иронично подытожил Чейз, наполняя ее сердце ужасающей уверенностью: он не простит ее.

— Я причинила тебе боль. Я не хотела. У меня только одно оправдание — я люблю тебя. — Она глотала слезы, не позволяя им вырваться наружу.

Чейз шагнул к ней и взял ее за подбородок.

— Ты не любишь меня, Таша, ты не знаешь, что это значит!

— Знаю! Я люблю тебя! Он покачал головой.

— Ты хочешь меня. Но страсть — это еще не любовь. Любящий человек не поступил бы так, как ты. Не отнял бы у меня свободу выбора.

У нее пересохло в горле, когда она взглянула на ситуацию его глазами. Да, она совершила непростительную ошибку, остается только оправдываться и надеяться, что он услышит ее.

— Я знаю, что такое любовь. Любить — значит не жить, когда тебя нет рядом, радоваться при звуке твоего голоса, согреваться от твоей улыбки, чувствовать твою боль, — произнесла она на одном дыхании.

— Даже зная, что я презираю тебя? — Он бросил вызов, будто острым ножом разрубив ей сердце, стремясь ранить ее так, как она ранила его.

— Даже тогда, я ведь знаю, что ты меня любишь, — сказала она в замешательстве.

Он отпустил ее и повернулся к темной глубине окна.

— Разве? Как может быть любовь без доверия? Я не верю тебе, Таша, и вряд ли когда-нибудь поверю.

Она еле удержалась на ногах, бессознательно прижав руку к животу.

— Это означает, что тебе нужен развод? — спросила она еле слышно.

Он обернулся, и от его застывшего лица, напоминавшего маску, у нее по спине пробежал холодок.

— Это было первым моим порывом. Я хотел убраться от тебя подальше. Но потом вспомнил о ребенке.

Комната поплыла у нее перед глазами, показалось, что она теряет сознание.

— Ты отнимешь у меня ребенка? — Она не верила своим ушам.

Полный отвращения взгляд дал ей понять, как она ошиблась на его счет.

— Бог мой, ты полагаешь, я на такое способен?

У нее упало сердце. Она, конечно, знала, что нет. Просто думать сейчас была не в состоянии.

— Прости, я…

Чейз перебил ее робкую попытку извиниться.

— Я придерживаюсь мнения, что ребенку нужны оба родителя, — сказал он, и Таша затаила дыхание.

— Ты хочешь сказать, что мы останемся вместе ради ребенка? — спросила она осторожно.

— Я не собираюсь отказываться от моего ребенка. И буду бороться, если потребуется, — подтвердил он спокойно.

— А я? — Она знала, что тоже будет бороться и победит. Принимая во внимание ситуацию, суд, скорее всего, будет на ее стороне, но это еще больше разозлит Чейза.

— Я отдаю себе отчет, что, если хочу ребенка, придется взять и тебя. Я готов к этому, но брак останется чистой формальностью. Ты будешь всем обеспечена. Не волнуйся, получишь свои денежки. Назови любую сумму, за которую ты с ребенком останешься здесь. Думаю, обмен честный. Открытый чек за моего ребенка.

Таша знала, что не должна спускать ему это оскорбление. Однако выбор невелик. Если она уйдет, то почти не будет видеть его, если останется, подвергнет себя мучениям.

— Не стоит решать прямо сейчас, — заявил Чейз, вглядываясь в ночь. — Подождем до завтра.

Она не осознавала, что все решила, пока не услышала свой собственный голос.

— Я остаюсь.

Потом Таша спрашивала себя, не спятила ли окончательно, добровольно обрекая себя на муки. Но другого выхода не видела. Не хотела забрать ребенка и потерять Чейза. Хотела их обоих.

Чейз обернулся к ней с хмурым смешком.

— Так я и думал. — Он направился к двери. — В таком случае я перееду в свободную комнату. — И оставил ее одну.

Упав в кресло, Таша откинула голову на подушку. Она вся дрожала от множества ран, полученных за один вечер. Это напоминало дурной сон, от которого не так-то просто очнуться. Сердце ее кровоточило. Но брезжил еще слабенький лучик надежды: Чейз не сказал, что больше не любит ее.

Она сознавала, что очень обидела его и потеряла его доверие. А ведь брак в основном строится на доверии. Почва ушла у нее из-под ног, и непонятно, обретет ли она ее когда-нибудь снова. Но будет стараться, потому что чувства ее еще живы. Она слишком любит Чейза, чтобы так просто сдаться.

Глава 6

Если у Таши и оставались сомнения насчет истинного смысла слов Чейза, очень скоро они улетучились. Таша с ним практически не встречалась. Спал он, как и решил, в комнате для гостей и уезжал на работу чуть свет. Смириться с этим было трудно: она привыкла чувствовать его тепло и каждую ночь безуспешно боролась с бессонницей.