Двести веков сомнений (Ралион 6) - Бояндин Константин Юрьевич Sagari - Страница 11

Д. улыбнулся.

– Молодец, – ответил он. – Поступаешь правильно. Не беспокойся, там ничего уже нет.

Клеммен осторожно повернулся. Просто стена, скупо освещённая дрожащими язычками двух свечей. И всё.

– Я довольна, – произнесла К., прижав ладони к груди. – Приношу извинения, Клеммен, за причинённые неудобства. Это наименее мучительный способ.

– А как же экзамены? – спросил юноша, часто моргая. – Извините, Д., если я чего-то не понимаю…

– Оба экзамена сданы успешно, – ответил Д. – Даже если тебе показалось иначе. Теперь некоторые формальности – и сможешь приступать к новой работе.

Втроём они вернулись в предыдущую комнату и уселись – К. за стол (сидение было причудливым и довольно высоким – наверное, потому, что сама она была всего-то метра полтора ростом), Д. и его ученик напротив.

– Действуем обычным образом, – объявила К., сделав несколько пометок на листе бумаги. – Две недели на подготовку. Вначале придётся работать дежурным, но с этого начинают все. В течение двух недель Вы, Клеммен, можете отказаться работать с нами.

– С кем? – не понял Клеммен. – Извините, но я хотел бы знать, где я буду работать.

– Названия как такового нет, – пояснил Д. – Будешь заниматься расследованием разного рода дел по заказу Наблюдателей или родственных организаций. Своего рода бюро расследований.

– А что… я могу отказаться?

– Можете, – кивнула К.

– Можешь, – кивнул Д.

– И ничего не случится?

К. непонимающе посмотрела на Д., а тот рассмеялся.

– Случится, случится, – пообещал он. – Мы отрежем тебе голову и зажарим на обед то, что останется. Разумеется, ничего не будет. Выйти можно в любой момент. Правда, придётся забыть всё время, которое работал в Бюро.

Юноша долго смотрел то на человека, то на рептилию.

– Так просто? После того, как вы потратили столько сил? – о деньгах он предпочёл не вспоминать.

– Почему бы и нет? – пожал плечами бородач. – Но обратного пути у тебя не будет. Займёшься, чем сможешь… но уже сам по себе.

– То есть это – на всю жизнь? – усмехнулся Клеммен невесело.

– Как правило, да, – ответила рептилия. – Но за вредность полагается и хороший отдых, и разумное вознаграждение. Последнее слово за Вами.

– Я должен решить прямо сейчас?

– Нет, – Д. переглянулся с рептилией, и та кивнула. – В течение двух недель. Первое время я буду тебе помогать… впрочем, помогать-то я буду всегда, но первое время – особенно много. Твоим непосредственным начальником будет она, – указал он на рептилию.

– А ваши имена мне знать не положено? – спросил Клеммен, не удержавшись.

– Моего имени не положено знать даже мне, – вздохнул Д. – А её она назовёт, если захочет.

Клеммен почувствовал, что в нём борются два желания. Первое – убежать подальше. Во-первых, у него руки растут откуда положено, и заработать на жизнь будет не так уж сложно. Ну их подальше, с тайнами и расследованиями!

Миг спустя это желание как-то прошло. Само собой. И второе желание – согласиться – стало не менее сильным. Всё же он некоторое время сидел и делал вид, что изо всех сил размышляет.

– Я согласен, – произнёс он, наконец, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. Увы, старался он напрасно.

Оба его собеседника кивнули и вновь переглянулись.

– Правда, незабываемое зрелище? – Д. наслаждался видом. Я, отчасти, тоже. Признаться, это походит не на парк, а на руины. Живописные, красивые, но руины. Жалко, что начало работы приходится на Каммтон, самое начало лета. Эх, сейчас бы искупаться…

– Действительно, – отозвался я. – А что мы тут забыли?

Он посмотрел на меня, как будто я сделал что-то неподобающее.

– Странно, – выговорил Д., почёсывая затылок. – Мне казалось, что подобные вещи тебя заинтересуют. Ну а потеряли мы здесь некоторых хороших знакомых. Дел пока нет, отчего бы не отдохнуть? Или у тебя иные планы?

Так я ему и сказал! Правда, я уже успел – надеюсь, незаметно для Д. – осведомиться, куда именно уехала та памятная выставка… оказалось, далеко на юг, в Оннд. Не судьба мне в ближайшее время снова встретиться с…

– О, посмотри-ка вон туда! – Д. приставил ладонь ко лбу, вглядываясь в южном направлении. – Вот, кстати, очень интересная личность. Ну-ка…

Силуэт вдалеке шевельнулся и Д., убрав ладонь, удовлетворённо кивнул и улыбнулся.

– Чёрточка, – пояснил он. – Давай, парень, познакомься с ним. Рано или поздно придётся. Очень интересный собеседник.

– Что за чёрточка? – опешил я. Ничего общего силуэт в оранжевой одежде с чёрточкой не имел. Напротив, приземистый, толстенький… ничего не пойму!

– Давай-давай, – поторопил меня Д., не переставая улыбаться. – Не то ускользнёт.

Я пожал плечами и отправился в путь. Конечно, здесь полным-полно интересных штуковин, но Д. прав: голова у меня совсем другим забита. А напрасно. Надо как-то произвести впечатление на Бюро… поскольку, откровенно говоря, я так и не понял, с чем именно придётся сталкиваться.

…Невысокий человек в оранжевой рясе. Что-то я про таких слышал. Опять же, не очень лестное. Гхм. Ну и что я должен делать? Ладно, для начала поздороваемся, а там видно будет.

– Здравствуйте, – Клеммен остановился шагах в пяти. Человек в оранжевом сидел, устремив взгляд на невысокую каменную плиту прямо перед собой и пытался, судя по движению головы, что-то разобрать на ней. При звуках голоса он встал, оглянулся, поправил съехавшие с носа очки и вежливо поклонился.

Клеммен поклонился в ответ.

– Д. сказал, что мне стоит познакомиться с вами, – честно признался Клеммен в ответ на вопросительный взгляд. Выражение лица у человека было на редкость загадочным. Отчасти – хитрым.

– А, так вы его новый ученик! – воскликнул он. – В таком случае, вас зовут Клеммен. Очень приятно. Я – У-Цзин.

– Уцзин?

– Нет, У-Цзин, через чёрточку, – поправил человек с важным видом, и Клеммену потребовалось немало усилий, чтобы не улыбнуться.

– А в чём разница?

У-Цзин укоризненно посмотрел на нового знакомого.

– Неужели вам не говорили, насколько бережно нужно обращаться с именами? Потому, что его полагается писать и произносить именно так, а не иначе.

– Понятно, – кивнул Клеммен, всё ещё борясь с неуместным смехом. – Извините.

– Не за что, – У-Цзин махнул добродушно рукой. – О, вот и он сам. Очень хорошо, очень хорошо. Нам найдётся, что обсудить…

– Скажите, – Клеммен неожиданно вспомнил то, что всё время прорывалось сквозь толщу других воспоминаний. – А это не про вас ходит столько странных историй? Ну там, про всякие беспорядки, про то, как вы милостыню собираете…

– Вряд ли это всё про меня, – пожал плечами У-Цзин. – Я здесь не так уж долго. Хотя и я являюсь потомком того же славного предка, от которого посчастливилось произойти моему предшественнику, Унэну…

– У-нэну?

– Нет, просто Унэну, без чёрточки, – поправил Чёрточка. Надо не забыть никогда не называть его так, подумалось Клеммену. Вряд ли ему понравится. Во всяком случае, сейчас. – Он никогда не относился к именам с должным почтением. Вот о нём действительно ходит множество легенд. Вполне возможно, – он поправил очки, – что и я когда-нибудь так же прославлюсь.

– А что с ним, кстати? – вступил в разговор Д. – Здравствуй, Уцзин.

– У-Цзин.

– Виноват. Никак не могу запомнить.

Чёрточка снисходительно улыбнулся.

– Брось, Д., – отозвался он. – Тебе лишь бы посмеяться. А Унэн просто ушёл от дел. Последние события его несколько утомили. Странствует где-то, надо полагать. Ищет приключения на свою… – он оглянулся. – …шею. А что? Что-нибудь передать?

– Да нет, мы, собственно, к тебе. Молодому человеку могла бы пригодиться твоя школа. Как считаешь?

– Не вижу препятствий, – У-Цзин был явно обрадован. – В монастыре через шесть дней пройдут показательные выступления. Встретимся после них, да и обсудим…