Ураган любви (Индиго плэйс, 22; Дом, в котором нет тебя) - Браун Сандра - Страница 28

— А вы разве не будете есть? — спросила Глэдис, у которой в данный момент нашлось больше смелости, чем у Лоры.

— Нет. Лора, я бы хотел поговорить с тобой наверху.

И чтобы пресечь какие-либо возражения с ее стороны, он схватил ее за руку и практически протащил за собой до самых парадных покоев.

Как только они вошли в спальню, он разразился гневной тирадой:

— Я хочу знать, о чем ты, черт побери, думала, когда повезла мою дочь к ней?!

— Не кричи на меня.

— Отвечай мне! — заорал он в ответ.

— Она же твоя мать, Джеймс.

— Это одна из самых жестоких шуток судьбы. Лора вздрогнула.

— Твое отношение к ней просто ужасно. Как тебе не стыдно, Джеймс!

— Я посылал ей деньги каждый месяц. — Его губы скривились в презрительной усмешке.

— Ну конечно! — сердито воскликнула Лора. — Я видела новый дом и новую мебель, машину. Ее одежда, несомненно, гораздо лучше той, что она носила тогда, много лет назад. Она хорошо питается и выглядит здоровой. Но я также увидела ее одиночество и отчаяние. Она просто изголодалась по общению, ей так хотелось поговорить. Тебе нужно было видеть ее с Мэнди. Она…

— Ты не имела права везти туда мою дочь без моего разрешения, Лора.

Она пропустила эти слова мимо ушей.

— Не могу даже описать тебе, как она была нежна с твоим ребенком. Я видела, как ей хочется стиснуть Мэнди в объятиях.

— Я не хочу этого слушать. — Он рассек воздух руками.

— И каждый раз, когда упоминалось твое имя, она ловила каждое слово. На столе в ее гостиной я видела статью из газеты о нашей свадьбе. Она лежала на целой стопке таких вырезок. И все они — о тебе. Их разворачивали и складывали столько раз, что они уже совсем истерлись.

Из глаз у нее потекли слезы при воспоминании о тех газетных вырезках. Это было жалкое зрелище. Нетерпеливым жестом она смахнула слезы, не столько расстроенная, сколько рассерженная.

— Как ты можешь быть таким жестоким? Как ты можешь так бессердечно не пускать в свою жизнь родную мать?

— Это мое дело, — процедил он сквозь зубы.

— Не знаю, что она совершила, чтобы ты так ожесточился, но ведь…

— Не вмешивайся в это. Тебя это не касается.

— Нет, касается. Я твоя жена.

— Не совсем. — Он захлопнул за собой дверь. — Но я намерен исправить это прямо сейчас.

Глава 8

— Что ты собираешься делать? — Лора осторожно отступила назад.

— Я собираюсь сделать тебя своей женой. Сделать тебя женщиной. — Джеймс резко шагнул вперед и схватил ее за плечи.

— Нет! — Она попыталась высвободить руки, но он был слишком силен.

— Хочешь совать свой нос в то, что тебя не касается? — с издевкой спросил Пейден. — Так знай: главное твое место — в моей постели.

Он толкнул Лору на постель. Она упала на спину и попыталась откатиться, но он тут же накрыл ее своим телом.

— Прежде чем вы начнете управлять моей жизнью, миссис Пейден, вам следует научиться управлять лично мною.

— Ты груб! — Ее голубые глаза метали молнии, когда она практически выплюнула эти слова ему в лицо. — Отпусти меня.

— Ни за что, малышка.

— И прекрати называть меня малышкой. Я не одна из твоих случайных подружек.

— Это уж точно, черт побери, — сказал Джеймс, коротко хохотнув. — Ты что, думаешь, я тогда стерпел бы твой гонор? Постель — это не то место, где следует выказывать высокомерие. До сих пор, мисс Лора, вам не удалось произвести на меня впечатление.

Он обрушился на нее, словно утверждая свои права. Его губы безжалостно впились в ее губы. Пальцы пробрались сквозь волосы, сжав голову, словно тисками, а язык пошел в наступление.

Лора, негодуя, стала извиваться под мужем и бить его кулачками по спине и плечам. Этим она ничего не добилась, но Джеймсу скоро надоело неумелое сопротивление, и он, обхватив одной рукой оба ее запястья, закинул ей руки за голову и сильными пальцами прижал их к постели. Пуговицы полетели во все стороны, когда он рванул полы блузки. Та же участь ожидала и лифчик. Свободной рукой он сжал ее грудь.

Ладонью Джеймс чувствовал удары ее сердца, и они сказали ему нечто очень важное. Он резко вскинул голову, приподнялся на руках и посмотрел Лоре в лицо. Жена дышала так же тяжело, как и он, а милое лицо выражало вовсе не отвращение или страх. Это было желание — совершенно явное.

И вновь его рот овладел ее губами — только на этот раз это был совсем иной поцелуй. Да, он был столь же жадный и неистовый, но без капли ожесточенности. Джеймс уже больше не стремился наказать жену, а напротив — жаждал доставить ей удовольствие.

Гнев Лоры постепенно перерастал в другое чувство. Из самого-средоточия ее женственности поднималась горячая волна. Лора по-прежнему пыталась освободить руки, но не для того, чтобы оттолкнуть его, а чтобы активно участвовать в этом бурном обмене поцелуями. Когда Джеймс наконец отпустил их, Лора вцепилась ему в волосы, притянув голову к себе, чтобы удержать его рот.

Застонав, он нагнул голову и стал целовать ее шею так пылко, что на нежной коже выступили чуть заметные отметины.

— Я больше не смогу ждать, малышка. Ты должна быть моей. Сейчас!

Он просунул руку между их телами и поднял ее юбку. Лора помогала ему, приподняв бедра, когда он спускал ее трусики. Джеймс стал судорожно дергать молнию на джинсах, чтобы освободиться от них. Его плоть была твердой и теплой, когда он приник к Лоре.

— Я сделаю тебе больно?

— Не знаю.

— Тебя это пугает? Она помотала головой: — Нет.

Джеймс вошел в нее очень осторожно. Затем, ободренный тем, как ее тело подчиняется ему, завершил вхождение одним быстрым толчком.

Сжав зубы от обуревавших его чувств, Джеймс зарылся лицом в пышную шевелюру Лоры. Он давал ее телу время освоиться с его вторжением, но даже самая неимоверная сдержанность не смогла предотвратить то, чего требовала природа. Ритм движений Джеймса нарастал до тех пор, пока пик блаженства не сотряс его, словно взрыв.

Он навалился на Лору, тяжело дыша.

— Тебе больно?

— Нет, — честно ответила она. Боли не было — только огромное чувство неудовлетворенности. Ее тело все еще не успокоилось.

— Прости, — сказал он, поцеловав ее в ухо.

— За что?

Мягко засмеявшись, Джеймс поднял голову и посмотрел в ее озадаченное лицо. Она все еще не знала, чего ей не довелось испытать.

— Моя дорогая, невинная, интеллигентная девочка.

Глаза его были полны тепла, когда он вновь потянулся к ее губам. Его поцелуй был бесконечно нежен. Это было его извинение за то, что он так грубо целовал ее чуть раньше, хотя Джеймсу казалось, что с тех пор прошла целая вечность, словно это было в другой жизни.

Лора отвечала на его поцелуй с неожиданным для него пылом.

— Лора! Лора! Малышка.

Губы Джеймса еще сильнее прижались к ее губам. Его язык проникал все глубже во влажную теплоту ее рта. Она обняла руками его спину, ноги обхватили его бедра.

— Я снова хочу тебя.

— Мы что, опять этим займемся?

— А мы можем?

— Разве не можем?

— Ты хочешь? — Он с удивлением посмотрел на Лору.

Она решительно кивнула.

Джеймс тут же соскочил с кровати и стал раздеваться с безрассудной небрежностью, отбрасывая одежду в стороны, как только срывал ее с себя. Лора, остававшаяся в постели, раздевалась с такой же торопливостью.

— Черт, что это я такое делаю? — спросил Джеймс вслух сам себя. Стоя обнаженным у постели, он запустил руку в волосы и покачал головой, удивляясь самому себе.

Лора облизнула губы.

— Я думала, мы будем…

— О да, малышка, будем, конечно. Но что за спешка?

Лора выразительно взглянула на нижнюю часть его тела, которая явно говорила о необходимости поторопиться. Он хмыкнул, нагнулся и нежно поцеловал ее в губы.

— Это никуда не денется.

— Обещаешь?

— Обещаю, — хрипло проговорил Джеймс. Он приподнял жену на подушки и откинул покрывало, прежде чем присоединился к ней в постели. А потом нежно заключил ее в объятия. — Ты прекрасна. Ты мне нравишься обнаженной. — Он безудержно целовал ее. Язык любовно изучал ее тело. Лора, испытывавшая поначалу застенчивость, постепенно отдалась во власть ощущений, вызванных его губами, знакомившимися с ее телом.