Лестница в небо - Кузнецов Иван - Страница 16

Последняя неделя выдалась на редкость безумной даже по меркам того, что происходило ранее. После достославной тренировки меня навестили все, кто имел ко мне хоть малейшее отношение. Хорошо, что большую часть «знакомых» все же составляли элиане.

Беседы проходили в злополучном медотсеке, из которого я все никак не мог выбраться – дважды продляли профилактический курс. Случай, насколько мне известно, уникальный: ну не ошибается диагностическая аппаратура настолько, чтобы два раза приходилось корректировать программу процедур.

В конце концов меня все-таки выписали. Вне регенератора я пробыл всего ничего – начала кружиться голова, а потом стало совсем нехорошо. Даже есть и спать расхотелось. Я притащился в покинутый три часа назад медблок и слезно попросил лечить меня дальше. Не знаю, насколько велико было удивление элианского врача, но вида он не подал. А через пару минут после того, как я забрался в кабинку, в медотсек ворвался радорианин. Кажется, его звали Кэррет…

В капсуле регенератора меня продержали долго – даже успел вздремнуть. С одной стороны, ощутимо полегчало; с другой – сил не прибавилось.

Оказавшись на свободе, я начал маяться. С занятий меня временно сняли, и я не придумал ничего лучше, как пойти в элианское космокафе.

Рассеянно хлебая густую солоноватую смесь – по консистенции нечто среднее между манной кашей и гороховым супом, – я с тоской разглядывал все тот же грустный одуванчик Аара.

Посетителей было немного. Поверхность стола, некогда выглядевшая нежно-белой, казалась теперь бледно-бледно-зеленой. И вообще последние часы зеленоватый оттенок мерещился буквально везде. То ли я в медкапсуле с травянистыми стенами перележал, то ли еще какой обман зрения…

Кашка, несмотря на экзотический вкус, восторгов не вызывала. Я отодвинул миску на противоположный край стола и глотнул из забавного асимметричного бокала слабоалкогольный сироп.

Неожиданно взгрустнулось.

Вселенная лежала передо мною. Какой-то жалкий метр псевдостекла и перегородок, а за ними совершенно иной мир. Мириады звезд, чужие планеты, разворачивающийся для стыковки радорианский кораблик… Она была везде и нигде. Обостренное восприятие, оказавшаяся совершенно бесполезным даром телепатия… Ни черта они не помогали. Вселенная оставалась все такой же близкой и бесконечно далекой. Все тем же небом алмазных искр. Что с балкона на него смотри, что из орбитального кафе.

Я и сам не знал, чего мне хотелось. То ли без скафандра в космос вылезти, то ли меж звезд парить, то ли еще чего.

И тут меня скрутило. Да так, что спазмы в тренажере показались сущим пустяком. Хотя нет. Боль рвала тело буквально несколько мгновений. А потом я почувствовал, как меня мягко, но настойчиво выворачивают наизнанку. Неторопливо, очень аккуратно, чтобы, не дай бог, не повредить какие органы.

И меня действительно вывернуло. По крайней мере ощущение было именно таким. Словно внутри что-то было скомкано и напихано, а теперь это что-то наконец выпустили на свободу. Наверное, схожим образом чувствует себя воздушный шарик, когда его подключают к баллону с гелием.

Это не было похоже на испытанное в симуляторе во время тренировки. Тогда пространство растрескалось, развалилось на миллиарды кадров. Здесь же… Я не успел уловить переход, но в какой-то миг окружающий мир растаял, превратился в однородный густой кисель. Или не совсем однородный… А потом вязкая среда, расширяясь, рванула во все стороны.

Одно бесконечно долгое мгновение я видел все, что происходило вокруг. На станции, Ааре, транспортнике радориан. Вернее, не видел – чувствовал, ощущал, был частью. Или, точнее, мы все стали частью огненно-синего марева, затопившего мир. И еще показалось, что марево неожиданно застыло, начало двигаться под моим взглядом…

Синий мир исчез. Я вновь сидел в кафе. Стакан сиропа, зеленоватый столик и бесконечность за окном.

Наверное, я был внутренне готов к тому, что в очередной раз потеряю сознание и грохнусь на пол. А потому воспринял этот факт без всякого удивления.

Однако в элианский регенератор меня запихнуть не успели – пришла директива от Корректоров. Тело мое быстренько погрузили на тележку и перевезли в главный медблок, где я отлеживался уже четырежды, во время предыдущих усовершенствований. Программу изменений опять-таки загружали корректорскую – радорианский вариант названия сверхрасы в этот раз подходил на все сто.

В утробе центрального регенератора бессознательное состояние быстро перетекло в глубокий здоровый сон. Очнулся я только на исходе следующих суток. Следили за мной пристально, и едва я сонно заморгал, как дежуривший элианин приветственно помахал и быстренько ввел в курс дел.

Узнав, что мне предстоит отлеживаться дня три как минимум, я радостно улыбнулся инопланетнику и снова уснул.

Окончательно прийти в себя удалось лишь неделю спустя.

– Быстрее! Еще быстрее! Стоп! – Кэлеон покачал головой. – Ритма нет. Действуешь правильно, но синхронно со мной. Это ошибка. Забудь о собственном восприятии ситуации. Просто повторяй показанные движения. Правильными они тебе кажутся или нет – не важно. Просто повторяй. Быстрее!..

По возвращении в строй меня окончательно поставили на особое расписание. Количество тренировок с фериями удвоилось, и на первой же Ирейн наглядно показал, что озарение штука хорошая, но разовая. То ли он начал относиться к спаррингу серьезнее, то ли я обнаглел, но в первые несколько боев меня возили по полу куда больше обычного. График остальных занятий поменялся не столь сильно, хотя в той или иной степени изменения коснулись и его. И вот сейчас Кэлеон лично пытался сделать из меня отменного бойца-рукопашника.

До него занятия по бою без оружия вел Реттор. Черт возьми! Небо и земля. Все, что я слышал от Реттора, было логично, просто и понятно. Кэлеон хотел вещей странных. Например, ритма при отработке защиты.

– Ну как, как я в ритм могу войти?! Атакуешь же ты! В конечном итоге ритм задает твоя атака!

– Не важно. При защите возможны только два ритма. Ты говоришь про зеркальный вариант. Ничего хорошего в нем нет. Пройденный этап. Навяжи противнику свою ритмику. Ту, что удобна тебе.

– Да как я это могу сделать, если ты атакуешь?! – Я и вправду не понимал. – Ты же сам запрещаешь переходить в контратаку, говоришь – только защищаться!

– Просто повторяй разученные движения.

Я честно попытался и через пару секунд оказался на полу. Вскочил. Занял позицию. Попробовал еще раз. Занимались мы в легких скафах, и нанести противнику сколь-либо серьезный ущерб было невозможно. Даже синяков не оставалось, только ощущение обиды.

Через полчаса Кэл сделал перерыв. Скорее всего только ради меня. В очередной раз ощутив собственную никчемность, я стянул с лица маску и с мрачным видом принялся бродить по маленькой зале. Координатор даже маски не снял. Присел на низкий стульчик и наблюдал за моим недомоционом.

– В мое отсутствие случилось что-нибудь интересное? – Я спросил скорее автоматически.

– Интересное? Случилось. – Кэлеон был сама прямолинейность.

– А что именно? Нет, не так. – Я принял позу патриция, выступающего в сенате, и изобразил крайнюю степень задумчивости. – Расскажи мне, что из случившегося наиболее интересно!

– Землянин, ты неподражаем! Ведь можешь, когда хочешь! – Фраза прозвучала настолько по-земному, что я чуть рот не открыл. Кэлеон то ли не заметил моей реакции, то ли счел ее несущественной. – Хорошо. Наиболее интересной для тебя будет следующая новость: через двое суток земного времени ты наконец получишь возможность увидеть полноценный инопланетный мир.

Я переваривал сказанное непростительно долго. А переварив, нашел силы на сарказм.

– Вывезете меня на прогулку? Почетный эскорт, мундиры, флаги? А маршрут посмотреть можно?

– Странный ты, землянин. – Голос Кэлеона звучал на удивление мягко. – Я думал, ты только об этом и мечтаешь.

– Ты объясни толком. – Неспособность радориан к юмору вызывала сейчас лишь раздражение. – Кто, когда, куда, с какой целью. По пунктам.