Розы от киллера - Браун Сандра - Страница 9

– При случае.

– Но один раз он использовал ракетницу. Орен поморщился:

– Господи, вот было зрелище.

Части тела той жертвы были обнаружены в разных частях горного озера. И убил он того парня не по заказу, как других. Бедолага его просто рассердил. Разумеется, они так и не смогли доказать, что он совершил эти убийства. Они просто знали.

Вик встал и подошел к камину. Посмотрел на фотографии Стефани и Лауры, стоящие на каминной доске, отошел к окну и вгляделся в темноту, раздвинув жалюзи, снова вернулся к камину, постоял и сел на диван.

– Так ты думаешь, что эта доктор Ньютон наняла Лозадо убить своего соперника? Или Лозадо убил его по собственной инициативе? Так?

– Это его манера убивать: тихо, быстро. Оставил орудие убийства, как всегда.

– Я с этим не спорю, Орен. Я сомневаюсь, что она в этом участвовала. – Вик кивнул в сторону телевизора. – Хирург с прекрасной репутацией и наверняка большой зарплатой находит подонка – а мы знаем, что Лозадо подонок, как бы красиво он ни одевался – и платит ему за убийство своего коллеги? Не получается. Прости, я не могу согласиться.

– Почему? Слишком образованна? Прекрасно одета? Чистенькая?

– Нет, она чересчур… бесстрастна. Не знаю, – нетерпеливо сказал Вик. – Есть какие-нибудь данные насчет ее возможной связи с Лозадо?

– Ищем.

– Значит, нет.

– Это значит, ищем, – рассердился Орен. Вик глубоко вздохнул.

– Ты прав. Лозадо мог встречаться с папой, а мы бы узнали последними. Он скользкий, как уж.

– Докторша тоже может оказаться скользкой. Большую часть времени она проводит в больнице. Но никто, понимаешь, никто ничего не знает о ее личной жизни. Именно поэтому все ржали, когда я спрашивал про шуры-муры между ней и Хоуэллом. Если она с кем и встречается, никто про это не знает. Она одиночка. И действительно превосходный хирург, – неохотно признал Орен. – Тут все единодушны. И вообще к ней все относятся хорошо. Она дружелюбна. Добра. Но держится отстраненно. Так многие говорили.

– Этого мало, – заметил Вик.

– Согласен.

Орен полез в карман рубашки, достал листок бумаги и положил его на диван между собой и Виком.

– Что это?

– Ее адрес.

Вик понимал, что под этим подразумевается, что Орен от него хочет. Он покачал головой.

– Прости, Орен, но ты меня не убедил. У нас на нее практически ничего нет. Только предположения, ничего существенного. И уж точно ничего конкретного. Нет никаких оснований, чтобы…

– Ты ведь слышал о последнем судебном процессе над Лозадо? Или сидел в Галвестоне, сунув голову глубоко в песок?

– Конечно, слышал. Обвинение в убийстве. Очередной оправдательный приговор, – с горечью сказал Вик. – Та же старая песня. Ну и что?

Орен наклонился вперед и театральным шепотом произнес:

– Его оправдало жюри…

– Ну и что?

– Догадайся с одного раза, кто был старостой?

4

На Вике были спортивные шорты, майка и беговые туфли. Если он вдруг столкнется с каким-нибудь соседом, то вполне может сойти за бегуна трусцой, который ищет, где бы отлить. Не слишком убедительно, но куда лучше, чем правда: он оказывает услугу приятелю-полицейскому и для этого должен незаконно проникнуть в дом подозреваемой в поисках возможных улик.

Чтобы выглядеть убедительнее, он несколько раз обежал вокруг городского парка, находившегося в паре кварталов от дома Ренни Ньютон. Когда он перепрыгнул через забор, отделяющий ее двор от переулка, он изрядно вспотел. С лужайки на некотором расстоянии от дома Ренни доносился шум газонокосилки. В остальном было тихо. Они специально выбрали это время. Слишком рано, чтобы возвращаться с работы, и слишком жарко для тех, кто остался дома, чтобы работать на участке.

Он поднялся по ступенькам к черному ходу и расстегнул «молнию» на забавном мешочке, подвешенном к поясу. Оттуда он достал латексные перчатки и надел их. Объяснить их наличие любопытному соседу было бы затруднительно, они плохо вписывались в сценарий насчет необходимости пописать. Но лучше сосед, чем судья с бесспорными отпечатками пальцев. Затем он достал свою кредитку, и через три секунды замок был открыт.

Вик проскользнул внутрь, невольно вспомнив последнее напутствие Орена:

– Если попадешься, я тебя не знаю.

Вика затруднительно было лишить дара речи. Последнее слово всегда за ним. Но вчера, когда Орен поведал ему о том, какую недавно доктор Ньютон выполняла общественную обязанность и что в связи с этим произошло, прошло несколько минут, пока он снова не обрел способность говорить, да и то не смог произнести ничего более вразумительного, чем «гм».

Орен бросил ему наживку и поймал на крючок.

Теперь он находился в доме бывшей старосты жюри. Прислушался. Охранной сигнализации быть не должно. Орен проверил городские списки регистрации и ничего не нашел. Да уже бы сработала.

Пустая тишина пустого дома. Уже неделю за доктором Ньютон следили копы. Они знали, что живет она одна и, как сказал Орен, по ней можно проверять часы. Она возвращается домой только после вечернего обхода. По его словам, расхождения в ее расписании не превышали двадцати минут.

Через заднюю дверь Вик попал на кухню, маленькую и идеально чистую. В раковине только чашка из-под кофе. В ней немного мыльной воды.

В ящике рядом с плитой аккуратно разложены различные кухонные принадлежности, как хирургические инструменты на стерильном подносе. Среди них нож для разделки мяса с пластиковой ручкой.

В ящике для хранения хлеба он нашел полбатона пшеничного хлеба, тщательно запечатанного в полиэтиленовый пакет. Банки с крупой приоткрыты, и в отверстие засунуты бумажки с названием. Консервы, конечно, не были расставлены по алфавиту, но стройность их рядов производила почти такой же эффект.

Содержимое холодильника говорило о том, что она старается есть здоровую пищу, но за весом особенно не следит. В морозильнике обнаружились две большие коробки с мороженым. Хотя мороженое могло предназначаться гостям.

Он порылся в ящике стола и обнаружил там список самых необходимых номеров телефонов, блокнот без всяких записей и несколько ручек, все черные. Ничего личного или важного.

Из кухни он прошел в гостиную. Такое впечатление, что смотришь на фотографию из каталога. Диванные подушки взбиты и аккуратно расставлены. Журналы сложены в стопки, края выровнены, как у карточной колоды. Пульт дистанционного управления телевизором лежал строго параллельно краю стола.

– Вот это да! – прошептал Вик, вспомнив, в каком состоянии он оставил свою халупу в Галвестоне. Утром, когда он уходил, его комната в мотеле выглядела так, будто по ней прошелся торнадо.

Спустившись по короткому коридору, он обнаружил маленькую комнату, которую, видимо, использовали как кабинет. Он очень надеялся, что уж там накопает чего-нибудь, что расскажет ему о хозяйке дома. Не тут-то было. На полках – медицинские книги, несколько атласов и путеводителей, романы, в основном серьезная литература, ничего такого, что могло бы угодить его невзыскательному вкусу.

На письменном столе два металлических ящика для почты: один – для открытой, второй – для еще не прочитанной. Он бегло просмотрел почту. В ящике стола он обнаружил стопку квитанций, разделенных помесячно. Он их внимательно просмотрел, но не нашел ни одной, свидетельствующей об уплате определенной суммы наемному убийце.

В первый раз удивился он в спальне. Он стоял на пороге и оценивающе оглядывал просторное помещение. В сравнении с другими комнатами, здесь было не прибрано. В этой комнате жил не хирург, а женщина.

Он рассчитывал, что кровать будет застелена с военной тщательностью, но ошибся и удивился своей ошибке: кровать была не застелена. Он прошел мимо к окну. Оттуда со второго этажа дома, стоящего наискосок от этого, его смогут увидеть Орен и Тинпен. Вик сделал непристойный жест.

Повернувшись, принялся рыться в ящиках. Белье аккуратно сложено, трусики в одном ящике, бюстгальтеры в другом, ниже. Она поделила все на две стопки – кокетливые и попроще.