Розы от киллера - Браун Сандра - Страница 11

Вик вышел из ванной и принялся рыться в сумке, разыскивая чистую одежду. Надел джинсы и сувенирную футболку, которую он получил на концерте «Иглз» в Остине в прошлом году. Мокрые волосы он пригладил ладонями.

Орен занял пост Тинпена у окна. Он через плечо критически оглядел Вика.

– Странная одежонка для копа.

– А я и не коп. Орен хмыкнул:

– Полагаю, пиво против правил.

– Тинпен нас продаст. Там в морозильнике кока-кола.

Вик взял бутылку, открыл крышку и отпил большой глоток.

– Хочешь?

– Нет, спасибо.

Вик швырнул кроссовки в сторону сумки и уселся в кресло. Отпил еще глоток. Орен внимательно наблюдал за каждым его движением. Наконец Вик не выдержал:

– В чем дело?

– Что ты нашел в ее доме?

– Я же рассказал. – Все?

Вик развел руками и с самым невинным видом пожал плечами:

– Почему я стану что-то от тебя скрывать?

– Из-за твоего члена.

– Прости, не понял.

– Для хирурга эта женщина довольно симпатичная.

Вик рассмеялся, потом сказал:

– Согласен. Ну и что?

Орен многозначительно взглянул на него.

– Неужели ты в самом деле считаешь… – Вик призадумался, покачал головой и отвернулся. Потом сказал, глядя ему в глаза: – Слушай, если она в паре с Лозадо, я к ней не приближусь, будь она хоть гребаной Еленой из этой проклятой Трои. Течной Еленой. Я хочу прищучить этого мерзавца, Орен. Ты знаешь, как я этого хочу. Я сделаю все возможное, ни перед чем не остановлюсь, чтобы достать его.

Орен, далеко не убежденный, мягко сказал:

– И это может быть второй причиной, почему ты способен скрыть от меня информацию.

– Не понял.

– Не превращай это дело в личную вендетту, Вик.

– Интересно, кто к кому в дверь стучался? Орен повысил голос:

– Я позвал тебя, потому что нуждался в хорошем парне. С твоими инстинктами. И еще я считал, что ты должен в этом участвовать после того, что произошло между тобой и Лозадо. Не заставляй меня жалеть о том, что я тебя позвал. – Он сурово взглянул на Вика, и Вик первым отвел взгляд.

Орен всегда играл по правилам. Вику правила мешали, и он редко им подчинялся. Именно из-за этого приятели часто ссорились. И, кстати, именно это больше всего нравилось им друг в друге. Хотя Орен часто порицал Вика за пренебрежение к инструкциям, он восхищался его настойчивостью. Вик восставал против правил, но уважал Орена за то, что он их придерживается.

Орен вернулся к окну, чтобы продолжить наблюдение за домом Ренни Ньютон. После небольшой паузы Вик сказал:

– Мне одна вещь показалась странной. В стенном шкафу куча синих джинсов. Не дизайнерское дерьмо. Поношенные, вроде моих. – Он хлопнул ладонью по своим много раз стиранным джинсам. – Три пары ковбойских сапог. Не ожидал.

– Она ездит верхом.

– На лошадях?

– Это было в ее биографии. В «Стар телегрэм» на нее обширное досье. Я попросил, чтобы они прислали мне копии всех материалов. Доктор Ньютон неоднократно попадала в газеты. Благотворительность. Общественные поручения. Врачи без границ.

– А это еще что?

На столе лежал крафтовый конверт. Орен взял его и бросил Вику на колени:

– Сам посмотри. Грейс ждет меня к ужину.

Он встал, потянулся, взял папку с чертежами, которые носил с собой в качестве прикрытия, и направился к двери.

– Мы вчера видео не досмотрели. Оно здесь, если вздумаешь взглянуть. Но пусть это не отвлекает тебя от наблюдения за домом.

– Я бы хотел досмотреть. Может, что и бросится в глаза.

Орен кивнул.

– Я оставлю тебе свой пейджер. Позвони, если случится что-то из ряда вон выходящее.

– Вроде появления Лозадо?

– Ну да, вроде того. Я смогу быть здесь через десять минут. Увидимся утром.

– Здесь есть что пожрать?

– Бутерброды в холодильнике.

Ступеньки заскрипели под весом Орена. Он ушел, и дом затих, только иногда постанывало старое дерево. В пустой комнате пахло опилками, оставшимися после незаконченного ремонта. Большинству людей это место показалось бы не подходящим для ночевки, но Вику было безразлично. Больше того, он сам напросился на ночную смену. Орену нужно побыть с семьей. Тинпену тоже. Хотя Вик и шутил, что миссис Тинпен наверняка предпочитает, чтобы мужа подольше не было дома.

Он взял бинокль и вгляделся в дом Ренни Ньютон. Она еще не вернулась. Он воспользовался этим обстоятельством и слазил в маленький холодильник, где обнаружил два завернутых в фольгу бутерброда. Один с тунцом, другой с индейкой и сыром. Он выбрал индейку и отнес бутерброд на стол около окна. Затем вставил кассету в видеомагнитофон и уселся перед экраном, пережевывая бутерброд.

Воспроизведение началось с того места, где накануне Орен нажал на кнопку «стоп». Орен сказал с экрана:

– Доктор Ньютон, вы были недавно членом жюри, которое оправдало убийцу, мистера Лозадо?

Ее адвокат наклонился вперед:

– Какое это имеет отношение к нашему делу?

– Я объясню немного погодя.

– Уж будьте так добры. Доктора Ньютон ждут ее пациенты.

– Может статься, другому хирургу придется заменить ее.

– Вы что, угрожаете мне задержанием? – спросила Ренни Ньютон.

Орен уклонился от прямого ответа.

– Чем быстрее вы ответите на мои вопросы, доктор Ньютон, тем скорее освободитесь.

Она вздохнула так, будто все ей ужасно надоело.

– Да, я была членом жюри, которое оправдало мистера Лозадо. Вы наверняка об этом знаете, иначе бы не задали такого вопроса.

– Совершенно верно. Скажу больше, я опросил остальных одиннадцать членов жюри.

– Зачем?

– Любопытство.

– По какому поводу?

– Мне показалось, что убийство доктора Хоуэлла похоже на заказное. И, по сути дела, у него был только один враг. Вы.

Она воскликнула, пораженная этим заявлением:

– Мы с Ли никогда не были врагами! Мы были коллегами. И друзьями.

– Которые постоянно ссорились.

– Да, у нас были разногласия. Но вряд ли…

– Вы были его коллегой и другом, который только что выпустил на улицы наемного убийцу.

– Преступления мистера Лозадо не доказаны, – вмешался адвокат. – И ваши домыслы не имеют никакого отношения к убийству доктора Хоуэлла. Доктор Ньютон, я настаиваю, чтобы вы больше ничего не говорили.

Вик прокрутил кусок, где Орен доказывал адвокату, что в интересах его клиентки ответить на все вопросы. Насчет помощи следствию и так далее. Вик знал все это наизусть. Сам тысячу раз пользовался таким приемом.

Он вновь запустил пленку, как раз когда Орен сказал:

– Как сказали мне остальные члены жюри, вы были за оправдательный приговор с самого начала.

– Это неверно, – с удивительным спокойствием заявила она. – Я не была за оправдание. Я полагала, что мистер Лозадо, скорее всего, виновен. Но прокурор не сумел избавить меня от всех сомнений. Из-за этого я не могла с чистой совестью поддержать обвинительное заключение.

– Значит, это чистая совесть побудила вас убедить других членов жюри голосовать за оправдание?

Она резко втянула воздух и медленно выдохнула.

– Мой долг, как старосты, был убедиться, что рассмотрены все обстоятельства. Преступление было ужасным, но я постаралась убедить других членов жюри не руководствоваться эмоциями, которые могут помешать им следовать закону, каким бы несовершенным он ни был. После двух дней размышлений каждый член жюри проголосовал так, как велела ему совесть.

– Я думаю, вы получили исчерпывающий ответ на ваш вопрос. – Адвокат снова встал. – Надеюсь, инспектор Уэсли, у вас больше не найдется не относящейся к делу темы, о которой вы хотели бы поболтать?

Орен согласился, что на данный момент у него больше нет вопросов, и выключил камеру.

Перематывая пленку, Вик припоминал, о чем они с Ореном говорили накануне.

– Создалось впечатление, что во время процесса Лозадо установил с ней… какую-то связь, – сказал ему Орен.

– Связь?

– Многие это заметили. Я спросил судебного пристава, был ли член жюри, на которого особо давил Лозадо, и он тут же спросил: «Вы имеете в виду старосту?» Сам сказал, я даже не упоминал о докторе Ньютон. Он сказал, наш парень пялился на нее постоянно. Все заметили.