Наваждение страсти - Крейг Джэсмин - Страница 10

– О мистере Александре? – Сэр Клайв прислонил к креслу трость из эбенового дерева. – Ну, конечно! О мистере Александре… – Он мило улыбнулся леди Аделине. – Как… как удачно, миледи, что я догадался заехать к вам. Похоже, вы с племянницей нашли моего пропавшего приятеля. О, с каким же облегчением вздохнут его друзья!

– Господи, неужели, наконец, нашелся человек, который переведет нам, что говорит мистер Александр?! – обрадовалась леди Аделина.

На благородном челе сэра Клайва было написано недоумение.

– Я не уверен, что понимаю вас, миледи… Тут Шарлотта впервые подала голос:

– Сэр Клайв, вам, вероятно, известно, что мистер Александр не говорит по-английски…

Сэр Клайв слегка кивнул, выражая согласие.

– Да, разумеется. Мой друг с большим трудом изъясняется на нашем языке, мисс Риппон…

– И не только на нашем, – вставила леди Аделина, – но и на французском и немецком. Он все время бормочет что-то невразумительное. Во всяком случае, нам его язык так же непонятен, как китайский или греческий.

Баронет непринужденно рассмеялся.

– Сударыня, вы недалеки от истины. Вероятно, мистер Александр говорит на османском наречии.

– На османском? – воскликнула леди Аделина. – Что-то я о таком никогда не слышала.

– Это турецкий диалект, на котором говорят султан и его приближенные в Оттоманской империи, – объяснил сэр Клайв. – Дело в том, что мистер Александр родом из Валахии, это провинция Оттоманской империи, расположенная к востоку от Венгрии. Мы с ним должны были встретиться на прошлой неделе в Гастингсе и отплыть во Францию. Однако встреча наша не состоялась, и, как вы догадываетесь, я был весьма встревожен.

– Да, но почему уроженец Валахии говорит на османском диалекте? – с искренним интересом спросила Шарлотта.

Сэр Клайв снисходительно улыбнулся.

– Это довольно запутанная история. Видите ли, султан Оттоманской империи по своему усмотрению назначает наместников провинций, и обычно Валахией, в которой живут славяне, правит грек, свободно владеющий турецким языком. А матушка мистера Александра – младшая дочь бывшего наместника Валахии.

– Понятно… – протянула Шарлотта. – Стало быть, вы говорите по-турецки, сэр Клайв? Среди англичан это такая редкость…

– Я говорю довольно плохо, мисс Риппон, однако в состоянии объясниться с моим добрым другом Александром.

Леди Аделина понятия не имела, где находится Оттоманская империя, а о существовании Валахии впервые узнала от сэра Клайва. Она жила по принципу: раз мне о чем-то неведомо, значит, это все ерунда, и на нее не произвело особого впечатления известие, что раненый – не разбойник с большой дороги, а принадлежит к правящему клану некой Валахии. «В такой далекой стране, – рассуждала тетушка, – аристократы, конечно, не блещут изящными манерами английских джентльменов». Для нее это было единственно возможной нормой поведения. Но, будучи все-же по природе женщиной добросердечной, леди Аделина искренне обрадовалась, что у мистера Александра есть друзья и родные. Значит, ему есть куда поехать, когда он поправится!.. Она тепло улыбнулась гостю.

– Мой дорогой сэр Клайв, вы даже не представляете, какое для нас облегчение узнать что-то о бедном мистере Александре! Мы так расстроились вчера, когда выяснилось, что мистер Баррет с ним незнаком!

Сэр Клайв по-прежнему смотрел на нее с улыбкой.

– Насколько я понимаю, мистер Баррет – человек, который тоже интересовался моим другом, не так ли? Увы, к сожалению, я впервые слышу это имя.

– И неудивительно, – поспешила вставить Шарлотта. – Мистера Баррета постигло разочарование, когда он приехал к нам. Выяснилось, что мистер Александр вовсе не его друг. Тот родом из Ирландии, и пока что о его местонахождении ничего не известно.

– Ах, какая жалость! – пробормотал сэр Клайв.

Трудно сказать, почему эти безобидные слова так насторожили Шарлотту. Она внимательно вгляделась в красивое лицо баронета. Странно! Она ни с того ни с сего стала ужасно подозрительной! Вчера заподозрила, что мистер Баррет знает раненого, хотя он уверял ее в обратном. А сегодня – совсем уж неизвестно почему – ей кажется, что сэр Клайв вовсе не близкий друг мистера Александра, каковым пытается себя представить. Если рассуждать логически, то не доверять сэру Клайву просто абсурдно, и она сама не понимает, почему столь решительно пресекла его расспросы насчет мистера Баррета. Такое впечатление, что она пытается защитить американца! С какой стати ей пылко уверять сэра Клайва, что мистер Баррет не представляет для него никакого интереса? Ведь вчера она сама усомнилась в искренности мистера Баррета…

Шарлотта настолько погрузилась в тревожные раздумья, что потеряла нить разговора и вернулась к действительности только когда сэр Клайв и тетушка Аделина поднялись с кресел и направились в комнату больного. Она поспешила за ними, гадая, проснулся ли мистер Александр. После ланча Шарлотта заходила к нему, и тогда он крепко спал.

Снотворное еще не прекратило своего действия. Сэр Клайв внимательно вгляделся в неподвижно лежавшего Александра, а затем перевел взгляд с лица, обрамленного иссиня-черными волосами, на руку с двумя сломанными пальцами, лежавшую поверх покрывала.

– А он не так плох, как можно было бы ожидать, – тихо заметил сэр Клайв.

– Доктор говорит, он быстро поправляется, – откликнулась Шарлотта.

– Это хорошая новость, но давайте не будем его беспокоить, пусть поспит, – предложил сэр Клайв. – Может быть, нам лучше вернуться в гостиную и там обсудить, как перевезти его?

– Перевезти? – недоуменно переспросила Шарлотта.

– Т-с-с, – шикнула на нее тетка, на цыпочках выходя в коридор. – Ты же слышала, что сказал сэр Клайв, Шарлотта. Мы все обсудим в гостиной, не надо будить мистера Александра.

Пока миссис Стабс заваривала свежий чай, сэр Клайв развлекал дам остроумными, но безобидными историями о лондонском светском обществе. Он был в ударе. Леди Аделина блаженствовала, слушая сплетни про новую герцогиню Бланчфорд, но зато Шарлотта еле дождалась, пока в разговоре наступит пауза.

– Итак, вы собираетесь отвезти мистера Александра в Лондон? – спросила она.

Сэр Клайв улыбнулся, однако от этой улыбки Шарлотте стало еще тревожнее.

– Я вижу, вы беспокоитесь за своего пациента, мисс Риппон. Поверьте, ваши волнения напрасны.

– Мистер Александр еще не поправился, сэр Клайв. Его нельзя перевозить!

– Ну, это еще как сказать… Мистер Александр отличается удивительной выносливостью, мисс Риппон, да и я сумею за ним поухаживать. Карета у меня на прекрасных рессорах, подушек и одеял целый ворох. А в Лондоне Александра ждет мой личный доктор. Я не женат, но моя экономка – чудесная женщина, у нее большой опыт ухода за больными.

Шарлотта сама поражалась тому, что планы сэра Клайва вызывают у нее такое яростное сопротивление.

– Конечно, я понимаю, мистер Александр – ваш друг, а мы с тетушкой – самозванки, лишь по случайному стечению обстоятельств оказавшиеся на месте происшествия… – начала она.

– Ну что вы! Какие же вы самозванки? – горячо перебил ее сэр Клайв. – Скорее вас следовало бы назвать посланницами Провидения.

Услышав столь лестный комплимент, леди Аделина вспыхнула от удовольствия, а Шарлотта подавила нетерпеливый вздох.

– Неважно, кем нас считать, сэр Клайв, – самозванками или посланницами Провидения, но мистер Александр – в своем роде наш пациент. И мы обязаны действовать ему во благо. Доктор неоднократно повторял, что мистер Александр еще слишком слаб и его нельзя перевозить, так что, к сожалению, я не могу вам позволить забрать его сегодня в Лондон.

Сэр Клайв поскучнел.

– Моя дорогая мисс Риппон, вам, вероятно, кажется, что Лондон очень далеко, но на самом деле до него около шестидесяти миль. Для человека, привыкшего к путешествиям, это небольшое расстояние.

Шарлотта готова была вскипеть, но все-таки сумела взять себя в руки.

– Немало постранствовав по свету, сэр Клайв, вы, разумеется, понимаете, что в это время года поездка даже на столь небольшое расстояние займет от десяти до пятнадцати часов. Дороги на Сассекс размыло. Поверьте, ваш друг не перенесет тряски. Доктор неоднократно предупреждал, что мистеру Александру необходим полный покой, иначе его раны не зарубцуются. Рана на плече только-только начала затягиваться, тряска в дороге может свести на нет все наши усилия.