Главный свидетель - Браун Сандра - Страница 39

– Но женская покорность провозглашена в Писании.

– А в этом Писании сказано, что жена должна покорно сносить издевательства мужа, который терроризирует ее горячими бигуди?

– Согласись, это не слишком подходящая тема для разговора за ужином?

– Это вообще не тема для любого разговора и в любое время, Мэт. – Кендал всеми силами старалась сдерживаться. – Но, возвращаясь к воскресной службе, я могу сказать только одно – эта проповедь закрепляет неравноправие и делает женщин объектом сексуальных домогательств. Среди прихожан немало будущих присяжных заседателей. Как они могут противостоять такому влиянию?

– Боб не оправдывал избиение жен, Кендал, – прервал ее Мэт. – Каждому известно, что Чарли Линэм был жестоким грубияном и пьяницей.

– Но это не давало ей никакого права убивать его, сынок, – возразил Гиб и повернулся к Кендал. – Я сказал Дэбни, – что ты настаиваешь на не виновности Лотти только потому, что как следует ее не знаешь.

– Что значит «я сказал Дэбни»? Разве он обсуждал это с вами? Его совершенно не касается…

Гиб поднял руку, призывая к молчанию.

– Мы с Дэбни очень старинные друзья, Кендал. Фактически я уговорил его занять должность прокурора и поддержал во время выборов. Именно на правах друга он поинтересовался моим мнением относительно того, что ты хочешь добиться оправдательного приговора. Я честно высказал все, что думаю по этому поводу.

– Ты ведь не местная, Кендал, – продолжал он без остановки. – Лотти навешала тебе лапши на уши. Тебе и невдомек, что она всегда занималась проституцией, во всяком случае с тех пор, как стала женщиной. И замужество совершенно не изменило ее привычек. Именно поэтому Чарли с каждым днем пил все больше и больше.

Кендал просто потеряла дар речи от возмущения. Прокурор Горн нарушил адвокатскую этику самым вопиющим образом. Он выяснял позицию Гиба относительно предстоящего дела об убийстве, но Гиб, кажется, ничего не понял. Он весь отдался страсти переубедить свою невестку и заставить ее встать на сторону подонка.

– Гиб, – наконец тихо вымолвила Кендал, – мистер Горн не имел права обсуждать с вами подобные вопросы. А моральные устои миссис Линэм абсолютно никакого отношения к предстоящему суду не имеют. Вы сами подошли к опасной черте, перейдя которую, вы с легкостью произнесете, что она заслуживает быть изнасилованной и избитой до смерти.

– Это же совсем другое дело, – возразил Гиб. – Мне плевать на все ваши законы, но объясни, как муж может изнасиловать свою собственную жену?

Кендал не успела ответить на этот дурацкий вопрос, как в разговор вмешался Мэт.

– Отец, Кендал не имеет права обсуждать с нами свои адвокатские дела. Она очень устала. Давай-ка закругляться, и я отвезу ее домой.

Кендал вернулась к этому разговору, прежде чем они отошли на достаточное расстояние от дома Гиба.

– Больше всего меня пугает, что подавляющее большинство будущих, потенциальных присяжных заседателей готовы поддержать идеи Гиба о полном подчинении жены мужу. Они не станут вдаваться в подробности. Боюсь, придется потребовать изменения судебного округа. Моя подзащитная никогда не дождется справедливого суда в Проспере.

– Отец принадлежит к совершенно другому поколению, Кендал. Смешно требовать от них придерживаться таких же, как мы, социальных и моральных принципов.

– В отношении, например, хронического пьянства и изнасилования жены?

– Давай не будем ссориться, – попросил Мэт, чувствуя, как изменился ее голос. – Я нисколько не оспариваю твою позицию.

– Но ты и не принимаешь ее.

– Я просто не хотел участвовать в этом бессмысленном споре.

– Не думаю, что этот спор лишен смысла, – возразила она. – Да и миссис Линэм вряд ли найдет его вздорным.

– Я не присяжный заседатель, – пытался успокоить ее Мэт. – Тебе ни к чему оправдываться передо мной. Точно так же, как обсуждать свои дела с отцом.

– Это ему не следовало обсуждать судебные дела с прокурором. – Кендал не на шутку расстроилась и одновременно была озадачена. – Слушай, Мэт, почему Дэбни всегда обсуждает свои профессиональные дела с Гибом?

– Отец тебе уже объяснял. Как старые приятели им всегда хочется просто о чем-то поболтать. Ты придаешь этому слишком большое значение.

– Вряд ли, – задумчиво отозвалась она. – Я весьма обеспокоена тем обстоятельством, что Дэбни бегает докладывать обо всем Гибу, словно тот полностью контролирует мою адвокатскую деятельность.

Дело и так слишком запутанное, а тут еще это вмешательство Гиба! Кендал нисколько не сомневалась в том, что оправдательного приговора в Проспере практически не добиться. Остается уповать только на чудо.

– Ты не возражаешь, если я возьму интервью у миссис Линэм?

– Что? – Она настолько погрузилась в свои грустные мысли, что даже не поняла о чем он. – Что это будет за статья?

– Миссис Линэм уже давно является объектом нападок и злословия в церкви, на улице и так далее. Даже со стороны моей газеты, – признался он неохотно. – Дадим же ей высказаться.

Кендал поблагодарила мужа за внимание, но сразу же добавила, что пока воздержится. По дороге домой они говорили только об этом. Даже направляясь в спальню, Мэт все еще настаивал на том, что публикация пойдет ей только на пользу.

– Я знаю, как урезонить отца, – не отставал от нее Мэт. – Он здорово избалован всеобщим внимание, вот и не скупится на советы. Он, видимо, просто не осознает, что ставит тебя в неловкое положение своими рекомендациями Дэбни. Положись на меня, Кендал. Клянусь, в этой статье не будет ни капли интриганства.

– Вообще-то, – продолжал он с энтузиазмом, – я могу отпечатать перечень вопросов заранее. Ты предварительно ознакомишься и сориентируешь миссис Линэм. Статья будет состоять только из этих вопросов, ты просмотришь готовый материал заранее. И вычеркнешь лишнее, если сочтешь нужным.

Кендал ничего вразумительного ответить не могла и наконец согласилась.

– Ладно, – сдалась она. – Спасибо.

Мэт робко потянулся к ней.

– Иди сюда. Мне кажется, ты хочешь, чтобы я тебя обнял.

Она в порыве нежности прильнула к нему и замерла в его объятиях. За ужином у Гиба ей так и не удалось порадовать мужа сногсшибательной новостью.

Сперва она хотела осчастливить их обоих, но потом передумала. Все-таки Гиб для нее оставался чужим, а это особое событие требовало определенной интимности. Она ревностно относилась к мужу и ждала, когда они окажутся одни.

И вот наконец они остались вдвоем.

Кендал уже открыла было рот, но он первым нарушил тишину.

– Кендал? – Он слегка отстранился и ласково потрепал по щеке. – Ты так расстроилась сегодня. Могу ли я рассчитывать сейчас на исключительное внимание с твоей стороны?

Так даже лучше, подумала женщина. Сначала они займутся любовью, а затем, утомленные страстью, захотят отдохнуть. Вот тогда она ему и сообщит… Кендал с радостью обвила его за шею.

– С огромным удовольствием, – шепнула она. Она нежно ласкала мужа, наслаждаясь его физическим совершенством, скрытой энергией выпуклых мышц, страждущим мужским естеством. Очаровательное, волнующее состояние близости, в которое, по его словам, они давно уже не погружались.

Но самый интимный момент оказался не таким упоительным, как раньше. Почувствовав сильное возбуждение, он в нетерпении сильно и резко вошел в нее, и ей, не совсем еще готовой, стало больно. Вместо невероятного наслаждения, которое ей так хорошо знакомо!

Правда, при этом предполагалась продолжительная любовная игра, постепенно пробуждающая глубокое желание и лишающая ситуацию свойственной ей неловкости.

Некоторое время спустя он виновато улыбнулся.

– Как ты?

Она, не колеблясь, соврала, чтобы не задеть его самолюбия.

– Ты слишком занята в последнее время, Кендал, – буркнул Мэт недовольно. – Мы перестали понимать друг друга. Отец прав.

Она приподнялась на локтях.

– Прав в чем?

– Ты слишком много времени проводишь на работе и почти не бываешь дома.