Сексуальная клиника - Браун Картер - Страница 23

Проехав после поворота ярдов тридцать, я остановился и закурил сигарету. Самое время хорошенько пораскинуть мозгами. На моих часах было без пяти восемь, и не имело смысла слишком торопиться, особенно когда держишь путь на собственные похороны: без тебя их все равно не начнут. Прижимая левую руку к боку, я всякий раз ощущал бодрящую тяжесть пушки 38-го калибра под мышкой, и это несколько успокаивало.

Остатки дневного света быстро догорали, и тени деревьев на проселочной дороге впереди заметно густели. Еще полмили – и я должен наткнуться на хижину, в которой, предположительно, меня ожидает Бэйкер. Ожидает для того, чтобы заключить сделку? Или же чтобы получить шанс разнести мне башку? Вот одна из сомнительных прелестей профессии частного сыщика, подумалось мне. Одно неверное решение – и сообщение о тебе появится на страницах газет в том разделе, где печатают некрологи.

Докурив сигарету, я выщелкнул окурок в открытое окно машины. Есть только один способ узнать, что у Бэйкера на уме, и я вполне сознавал, насколько тяжело мне при этом придется.

Покосившаяся хижина, стоящая на высоком фундаменте, неизвестно зачем сделанном для такой халупы, выглядела так, как того и можно было ожидать от жилья, построенного в такой глуши. Я ударил по тормозам, потом заглушил движок. Глубокая тишина и покой сельской местности сразу же обступили меня и распространились на всю ближайшую округу, и вскоре я уже различал в общем хоре насекомых гудение мух и назойливый писк комаров. Я вылез из машины и пошел к хижине, на ходу доставая пушку из наплечной кобуры.

Эти двадцать ярдов показались мне самыми длинными из тех, что довелось пройти за всю предшествующую жизнь. Я поднялся по трем коротким деревянным лестничным пролетам на изъеденную термитами веранду и ощутил, как на лбу выступила испарина. Входная дверь оказалась прикрытой. Я притаился за косяком и с силой пнул по нижней части дверной панели. С протестующим визгом основательно проржавевших петель дверь широко распахнулась.

– Бэйкер! – настороженно окликнул я.

Мириады насекомых загудели на все лады, соперничая за честь привлечь к себе мое внимание, но это было все, что я услышал в ответ. Быстро заглянув в дверной проем, я тут же отдернул голову, успев различить, однако, длинный темный коридор. А, будь что будет, решил я и окликнул Бэйкера громко, во весь голос.

– Бойд! – донесся еле слышный ответ откуда-то из глубины хижины. Голос был настолько слаб, что я подумал было, что это лишь плод моего больного воображения.

– Бэйкер! – заорал я. – Где вы, черт побери?

– Здесь, внутри. – Голос настолько усилился, что походил уже на внятный шепот. – Я в дальней комнате и не могу пошевельнуться. Одна из гнилых половиц проломилась подо мной, и кажется, я подвернул ногу.

– Хорошо! – выкрикнул я. – Сейчас иду!

– Пожалуйста, – проныл голос, – пожалуйста, помогите мне!

Похоже, настало время не раздумывать, а действовать. Я встал на четвереньки, затем прокрался через открытую дверь и продолжал двигаться таким же манером, пока не одолел, по моей прикидке, более половины зловещего коридора.

– Где вы, Бэйкер? – громко окликнул я, а через долю секунды прижался к пыльному полу.

Мрак впереди меня разорвали оранжевые вспышки, звуки выстрелов громом отдались в ушах. Я мог бы поклясться, что слышал, как пули свистели над моей головой, но, возможно, опять подвело разыгравшееся воображение. Мой палец на спусковом крючке отреагировал чисто рефлекторно, и я, даже не осознавая, что делаю, выпустил пару ответных пуль. Эхо от выстрелов медленно стихало, в то время как я плотнее вжимался в гнилые половицы. Мне показалось, что я чертовски долго лежал так, выставив пушку перед собой, прежде чем услышал слабый скрип закрываемой двери.

Итак, Бэйкер смылся через другой выход. Или же пытается заставить меня поверить, будто он смылся. Я сосчитал до пятидесяти, затем еще раз пальнул в темноту, а через секунду был уже на ногах. Единственной ответной реакцией был громкий стук моего сердца. Я покинул дом тем же путем, что и вошел: через коридор на веранду. Ночь уже опускалась на землю, и я, должно быть, упустил убийцу. На небе не было ни луны, ни звезд – так, наверное, начинается мой путь в чистилище, решил я, пока добирался до своей машины.

Присев на корточки возле задней дверцы, я дотянулся рукой и открыл переднюю. Включившийся в салоне свет показался мне ярким, как фейерверк при открытии карнавала в Лас-Вегасе, но никто не открыл огонь по машине. Спустя немного времени я набрался смелости, забрался на переднее сиденье и запустил двигатель.

Мои часы показывали лишь половину девятого, когда я припарковался перед клиникой, но для меня эти полчаса были целой вечностью.

За столом регистрации никого не было, поэтому я проследовал по коридору прямо до офиса Ландела и открыл дверь. Доктор работал за письменным столом, и свет настольной лампы серебрил седые пряди его черной блестящей шевелюры.

– Надеюсь, штат суррогатов-мужчин у вас еще недоукомплектован? Если так – я готов предложить вам свои услуги. Вдруг какая-нибудь пациентка лежит сейчас в постели одна-одинешенька?

Он быстро поднял голову с испуганным выражением на лице.

– Бойд! Что вы здесь делаете в столь поздний час?

– Ищу, где бы выпить. Я только что обогатил свой опыт по части помощи пострадавшим от травм, и притом самым печальным для меня образом.

– Пожалуйста, без ваших шуточек! – Он до боли ущипнул кончик своего мясистого носа. – Я не в том настроении.

– И никто не в настроении платить Бэйкеру деньги за шантаж, – поспешил я обрадовать его. – Беверли на этот счет заручилась полной поддержкой Моргана, а Эллен Драри – та с самого начала не собиралась давать ни цента. Правда, Бэйкер пока еще ничего у нее и не требовал.

– Мне очень хочется услышать от вас что-то, в чем будет хоть крупица здравого смысла, – язвительно заметил Ландел.

– Для того мне и нужна выпивка, – продолжал настаивать я. – Алкоголь оказывает благотворное влияние на мое прирожденное глубокое чувство логики.

– Ну ладно, – нехотя сдался доктор. – Раз вы настаиваете…

Я с невольным восхищением наблюдал за тем, как ловко он извлек из верхнего ящика картотечного шкафа бутылку виски и два стакана. Ландел налил щедрые дозы и пустил один стакан по столешнице в мою сторону.

– Благодарю! – Я глотнул неразбавленный виски и сразу же почувствовал себя немного лучше. – Как там Кэрол Драри?

– С ней все в порядке, – последовал краткий ответ. – А почему вы об этом спрашиваете?

– Вы не говорили мне, что она была вашей пациенткой.

– Не было необходимости, – огрызнулся он. – После исчезновения Бэйкера ее история болезни осталась на месте. Конечно, я желаю сохранить ее анонимность, впрочем, как и любой другой пациентки.

– Что она сказала вам насчет того, почему вернулась?

Его пальцы выбили стаккато на крышке стола.

– Уверяла, что ужасно повздорила со своей сестрой. Похоже, она рассматривает нашу клинику как своего рода убежище. Я не вижу в этом особого смысла, но ей точно не повредит, если она немного побудет у нас.

– Особенно когда она платит за привилегию находиться здесь, не будучи пациенткой, – не замедлил согласиться я.

– Типичный для вас комментарий, хотя, вопреки обыкновению, он не совсем лишен здравого смысла, – процедил Ландел сквозь зубы. – Не верится, будто вы ехали сюда, в такую даль и в столь поздний час, только затем, чтобы обсудить причины, из-за которых Кэрол решила вернуться в клинику.

– Вы правы. Мой приезд вызван желанием увидеть Эврил Пасколл.

– Зачем?

– Я бьюсь над вашим делом уже около трех суток. Ни Эллен Драри, ни Беверли Гамильтон так и не смогли дать мне внятного описания Пола Бэйкера. Эврил Пасколл – моя последняя надежда.

– Боюсь, будет просто невозможно увидеться с ней в такой поздний час, – уклончиво ответил Ландел. – Она уже легла спать.

– Придется ее разбудить, – настаивал я.

Я ждал ответа в наступившей тишине, не спеша потягивая виски.