Ночь ястреба - Браун Дейл - Страница 30

— Так вот, как вы знаете, милая мисс Гринфилд, моя страна импортирует значительное количество продовольственных товаров — молоко, сыр, мясо, колбасы и тому подобное — из государств Балтии и некоторых других бывших советских республик. Мы заинтересованы в таком сотрудничестве, хотя, прямо скажу, далеко не все здесь, в Москве, приветствуют то, что мы вынуждены платить довольно большие суммы в твердой валюте вчерашним братьям-соседям. Однако теперь есть определенные подвижки, то есть похоже, что одно из государств Балтии или даже парочка хотят объединиться с республикой, входящей в Содружество. Это меняет ситуацию.

— Объединиться? Называйте вещи своими именами. Вы имеете в виду, что какая-то республика СНГ может осуществить вторжение в Балтийское государство?

— Исторически этому есть серьезные обоснования, — поспешно заметил Дворников. — Мы здесь все соседи, друг без друга обойтись не можем. Не секрет, что все ныне суверенные Балтийские государства когда-то входили в состав великой и неделимой России, это было даже до образования Союза Советских Социалистических Республик, а другие государства, например, Беларусь и Украина, тесно связаны с прибалтами. Но оставим в стороне историю. Ответьте мне честно: какова будет возможная реакция Вашингтона?

— Чего там отвечать, вы сами отлично знаете, мистер Дворников. Соединенные Штаты Америки всегда защищали страну, правительство которой избрано демократическим путем, где не нарушаются основные права и свободы человеческой личности.

— Конечно, демократическая солидарность, — Борис Георгиевич скривился в усмешке, — только не забудьте, это никак не мешало вам поддерживать авторитарные режимы, диктаторов — Маркоса, Норьегу и Пиночета, иранского шаха... Мне продолжить?

— Не нужно, давайте ближе к теме, остановимся на странах Балтии. Они сейчас такие же независимые, как, скажем, США, Ирландия, Великобритания. Если кто-то из них обратится за помощью к Штатам, президент будет вынужден ее предоставить.

— Военную помощь? Ваш президент рискнет начать войну против Содружества из-за какой-то прибалтийской провинции?

— Да, — уверенно ответила Гринфилд. — Президент может урезать военный бюджет даже на целую треть, закрывать военные базы за рубежом, но он прекрасно помнит свою роль лидера свободного мира и никогда не уступит в главном. Да, он пошлет войска в Европу, чтобы защитить прибалтов.

— Даже если это будет означать ядерную конфронтацию?

— Вы шутите! — В голосе Шарон сквозило искреннее изумление. — Россия пойдет на атомную войну, лишь бы оккупировать Прибалтику?

— Ха-ха, — искусственно захохотал Дворников, — вы чисто по-женски все склонны преувеличивать. Я и словом не обмолвился о том, что Россия хочет вернуть Прибалтику.

Шарон закипела. Ее что, за дурочку здесь держат?

— Послушайте, я еще не выжила из ума. Давайте говорить прямо, без экивоков. Если вы меня позвали сюда играть в ваши игры, строить какие-то теоретические комбинации, мнить из себя великого аналитика, то мне наплевать, я ухожу. А напоследок все же подчеркну: любое нападение на Балтийские государства вернет нас к мрачным временам «холодной войны», сведет на нет все положительное, что было сделано в предыдущие годы.

— Ах, Шарон, дорогая моя, — вздохнул Дворников, погруженный в собственные мысли, — если бы вы знали: то, в чем Запад усматривает наши успехи последних лет, считает за приобретения, многие здесь, в бывшем Советском Союзе, рассматривают как неудачи, потери. Некоторые вообще говорят, что всему виной перестройка, якобы она привела к распаду, смуте и потенциальному хаосу.

— Думаю, вы, как умный человек, все же считаете иначе. Ваши политические и экономические проблемы накапливались десятилетиями во время коммунистического правления — это не результат демократии и перемен. Нападение на Балтийские государства будет охарактеризовано в мире как серьезный акт агрессии. Соединенные Штаты отреагируют на него незамедлительно.

— Шарон, поймите, на СНГ и московское правительство оказывается большое давление. Во многих регионах страны голодают, нарастает социальная напряженность. В центральной власти наметился раскол. Если у нас у руля полностью встанет военная хунта, не повезет всему мировому сообществу. Распад Содружества и военная диктатура в России — вот те реальные напасти, которых я не пожелаю даже врагу.

— А что вы, собственно, хотите от США, мы-то в чем виноваты, если вы профукали ваши реформы и ситуацию в обществе? Все реформаторские попытки откатываются назад, как волны. Чиновничий аппарат, бюрократия и номенклатура и мысли не допускают, что придется делиться властью с новоявленными буржуа, что те будут богаче и влиятельнее, чем они...

— Больше вам скажу, мисс Гринфилд, некоторые политические лидеры вынуждены думать так, как я говорил, ибо приход к власти национал-патриотов, установление диктатуры равносильно для них смерти, гибели. Нет, не политической — куда хуже, физической!

— Ладно, теперь у меня к вам вопрос. Что сделает Содружество, если какая-то из входящих в него республик нападет на Балтийские государства?

— А что оно, думаете, может сделать? Разве у него есть реальная сила?

— Ну-ну, не скромничайте, мистер Дворников. У вас ведь трехмиллионная армия, две трети которой как раз в европейской части.

— Вы забываете, у некоторых наших республик фактически на руках ядерное оружие. Они должны были его дезактивировать или вернуть в Россию. Большинство межконтинентальных баллистических ракет действительно разобраны, но осталось оперативно-тактическое и тактическое оружие. В случае крутых разборок внутри Содружества существует потенциальная опасность вооруженного конфликта с применением ядерного оружия. И еще, руководство СНГ может закрыть глаза на вторжение в Прибалтику потому, что захочет переключить все внимание туда, на горячую точку, где свистят пули и льется кровь, чтобы самому усидеть. В любом случае ядерный конфликт возможен, особенно при подключении Запада. Поймите, это не Ирак и Персидский залив, мисс Гринфилд, это реальные ядерные ракеты и решимость их при необходимости применить. — Дворников встал, приблизился к женщине почти вплотную и прошептал: — Из вышесказанного хочу сделать один вывод: Соединенные Штаты не должны что-то предпринимать, если произойдет вторжение в государства Балтии.

Так, ясно, подумала Шарон, вот мы и добрались до сути, не прошло и года. Наконец-то он вывалил карты на стол.

— Интересно, так ли все звучало в беседе Гитлера со Сталиным в 1939 году? Что-то вроде следующего: в обмен на мирный договор можете взять Эстонию, Латвию и Литву, а мы тогда возьмем Чехословакию и Венгрию...

— Ох, Шарон, ценю ваше чувство юмора, хорошо, что вы не растеряли его за те годы, что я вас знаю, но мне кажется, эмоции вас подводят.

— Бросьте, Борис. Я здесь уже слишком давно, чтобы отличить, где правда, а где блеф. Та информация, которую вы мне предоставили, очень ценная, не скрою, но мы отслеживаем ситуацию в Прибалтике по клеточкам. Кроме того, ваш сценарий — некая гипотетическая возможность, он лежит вне конкретной плоскости. Я сейчас хочу более реального — американца в «Физикоусе». Любая информация относительно него была бы оценена по достоинству, помощь с вашей стороны могла бы обеспечить вам въездную визу в Штаты и пресловутую «зеленую карточку», символ признательности ЦРУ. Вы сможете отдохнуть, заняться преподавательской деятельностью и зарабатывать уйму денег — больше, чем президент. Помогите мне найти в окружении американца надежного человека, проверьте его по своим каналам, посодействуйте в организации спасательной операции и можете называть свою цену.

— Очень занимательно, — с иронией проворчал Дворников, — вот только преподавательскую деятельность я не люблю, она представляется мне нудной. Кроме того, какого хрена, извините за выражение, я должен покидать свою любимую, дорогую сердцу матушку-Россию? Если уж всему суждено разбиться, как зеркалу, на куски, я могу подобрать себе маленький хороший кусочек и зажить с ним, особо ни в чем не нуждаясь. Поди плохо?