Первые шаги по Тропе: Злой Котел - Чадович Николай Трофимович - Страница 36

На мое счастье, погода выдалась нежаркая, к тому же и от леса веяло прохладой. Курорт, да и только. Еще бы сервис нормальный наладить. Хотя бы подачу прохладительных напитков.

Пару раз кто-то приближался ко мне сзади, о чем можно было судить по теням, появлявшимся и исчезавшим в поле моего зрения, весьма и весьма ограниченном. И если первый гость задержался всего лишь на мгновение и сразу умчался прочь, подняв вихрь, шевельнувший волосы на моем затылке, то второй, стараясь держаться в сторонке, изучал меня долго и вдумчиво.

В третий раз мною занялись уже вплотную – сначала тщательно обыскали одежду и обувь, а потом перетряхнули содержимое котомки. Уж там-то всяческих сюрпризов хватало! Откуда, спрашивается, среди имущества бродяги взялось миленькое девичье платьице? А алмаз невероятной красоты? Про яйцо с его страстью к шокирующим фокусам я уже и не говорю. Хотя любопытно было бы знать, какой вид оно примет на сей раз.

Когда с обыском было покончено, состоялось очное знакомство. Этот подлый тип, самым бессовестным образом нарушивший мои неотъемлемые права на свободу и неприкосновенность (впрочем, в Злом Котле постоянно третируемые), встал так, чтобы я мог его видеть.

И каково же было мое удивление, когда в своем предполагаемом обидчике я опознал вещуна. Наконец-то после затянувшейся серии вальтов и шестерок мне выпал козырный туз!

Отношения у нас всегда были сложные, но, думаю, что в беде он меня не бросит, а недоразумение с яйцом разрешится к всеобщему удовлетворению. Ведь это оно меня выбрало, а не я его!

Но стоило только присмотреться к вещуну повнимательней, как внезапно вспыхнувшая шальная надежда сменилась глубоким разочарованием.

Как говорится, хороша Маша, да не наша. То же самое касалось и существа, стоявшего передо мной. Оно и ростом было пониже, и одевалось совсем иначе, а главное – имело совсем другие глаза. У моего вещуна они были бедовые, а у этого какие-то вороватые.

Тыкая пальцем в яйцо, имевшее изначальный цвет и форму, чужой вещун что-то спрашивал. Вопрос раз за разом повторялся, и, когда очередь дошла до языка тенетников (или вредоносцев), я понял его смысл:

– Где ты взял эту штуку?

Дабы не выдавать себя, я промолчал. Глухой он и есть глухой, с него и спрос соответствующий. Так и не добившись от меня никакого ответа, вещун сложил все вещи обратно в котомку, немного замешкался с яйцом, но потом и его сунул туда же.

После этого он подозвал к дереву нескольких некрашей, которые, оказывается, постоянно находились где-то поблизости. По приказанию вещуна они немного ослабили веревки, что позволило хотя бы головой шевелить, и вдоволь напоили меня. Сервис, о котором я так мечтал, постепенно налаживался. Но это ничуть не радовало. Смертник до поры до времени тоже имеет кое-какие потачки.

По всему выходило, что теперь, когда моя личность была окончательно установлена, сюда должны явиться вредоносцы. Поведение некрашей подтверждало такое предположение – они постоянно поглядывали в сторону леса и вообще вели себя так, словно зеленая трава жгла им пятки. И что только заставляет этих гигантов трепетать перед крошечными прытниками?

Получив возможность озираться по сторонам, я не собирался упускать момент появления тех, кто, вне всякого сомнения, должен был решить мою судьбу. Однако, вопреки всем ожиданиям, по мою душу опять послали вещуна. Это уже становилось смешным. Столько лишней возни из-за какого-то глухого голошмыги.

Еще издали вещун что-то приказал некрашам, и те, быстренько сняв с меня веревки, убрались восвояси. Не по душе им были подобные делишки, ох не по душе!

Мы остались наедине, и ничего вроде бы не мешало мне проломить этому мозгляку голову. Надо было только нагнуться и подобрать с земли подходящий камень.

Однако взволнованный возглас вещуна опередил меня:

– Не задавай никаких вопросов! Хватай мешок и бежим отсюда!

Это был уже не чужак, бесцеремонно перерывший мои вещи, а старый приятель, с которым мы недавно расстались в Ясмене. Что за чудеса! Неужели он обзавелся двойником? Или я стал свидетелем какой-то оптической иллюзии?

Впрочем, сейчас было не до выяснения отношений. Близость Вредоносного бора внушала трепет и мне. Бегом отсюда и как можно быстрее! Да только откуда взяться резвости, если до этого ты много часов простоял неподвижно, выставив на потеху всему свету свой ничем не защищенный зад? Ничего, еще аукнется некрашам мой позор!

Вещун, по-видимому, хорошо знавший местность, вел меня какими-то балками и оврагами, где за буйной травой не было видно неба. Любопытство просто разбирало меня, но беседовать на ходу не так-то просто, особенно если одному собеседнику нужно все время следить за губами другого.

Вот почему я решил отложить расспросы до лучших времен.

Лучшие времена настали лишь после того, как мы достигли берега широкой полноводной реки и, соорудив из подручных средств плот, пустились вниз по течению.

Здесь было полно местных крокодилов и местных бегемотов, но они присматривали в основном друг за другом и на такую мелочь, как три связанных вместе бревна, никакого внимания не обращали.

Отдышавшись и сполоснув разгоряченное лицо, я спросил:

– Как ты вообще оказался здесь? Ведь отсюда до Ясменя топать и топать.

– Это дуракам топать, а умный всегда что-нибудь придумает, – за время нашей разлуки апломб вещуна ничуть не убавился.

– И что же ты такое, интересно, придумал?

– Узнаешь когда-нибудь… Но сначала спасибо тебе за яйцо. Удружил! Такого подвоха и от худшего врага не дождешься.

– Клянусь, моей вины здесь нет, – я пнул шестом слишком близко подплывшего бегемота. – Яйцо я обнаружил только после приземления.

– Вот бы сразу и выбросил его. Само бы ко мне прикатилось.

– Прости, не догадался…

– Что уж сейчас прошлое вспоминать, – вещун слегка смягчился. – Но и ты войди в мое положение. Потеря яйца – страшный удар для любого вещуна. Ведь в этом случае рассчитывать на второе уже не приходится. Кто не смог сберечь дар королевы, тот больше не смеет предстать перед ее прозорливым взором. Вот мне и пришлось отправиться в погоню за вами.

– По воздуху? – догадался я.

– А как же иначе! Другим путем из Ясменя не выбраться.

– Нелегко, наверное, было уломать тенетников, – посочувствовал я.

– Очень нужно, – фыркнул вещун. – Пусть их вредоносцы уламывают. А я пошел на хитрость. Сначала разузнал, куда, когда и с каким грузом полетят тенетники. Потом, подгадав удобный момент, проник в башню, где сейчас хранятся все товары. Распорол тюк, забрался внутрь и зашил дырку за собой. Знаешь, что было самое сложное в этом деле?

– Буду знать, если скажешь.

– Сложнее всего было сделать так, чтобы мой тюк по весу и форме не отличался от всех остальных. Над этим пришлось попотеть. А полет и посадка прошли гладко. Сейчас, наверное, тенетники ломают себе головы над тем, куда это я подевался.

– Теперь ты к ним больше ни ногой?

– Почему же… Если приспичит, придумаю какую-нибудь правдоподобную историю. Будто бы меня, например, похитили вредоносцы.

– А как встретил тебя новый хозяин товара? В обморок не упал?

– Нет. Мне удалось незаметно покинуть тюк еще до начала торгов.

– С этим, положим, все понятно. Но как ты напал на мой след? Я ведь ни с кем не общался и условных знаков не оставлял.

– Не забывай, я ведь искал не тебя, а свое яйцо, с которым мы связаны неразрывной духовной общностью. Расстояния не властны над этим чувством. Мы стремимся друг к другу, как железо к магниту.

– Не знаю, не знаю… В последнее время яйцо не очень-то рвалось к тебе, – сказано это было не для того, чтобы уязвить вещуна, а исключительно ради объективности.

Но он все равно обиделся:

– Издеваешься надо мной?

– Даже в мыслях ничего такого не было. Просто к слову пришлось… Лучше расскажи про свои нынешние дела. Хлебнул, наверное, горя?