Хозяева Острога - Чадович Николай Трофимович - Страница 32

– Конечно, имея на своей стороне свирепое чудовище, можно не стесняться в выражениях. Но ведь игра-то получается нечестная.

– Это вы так полагаете. А я придерживаюсь другой точки зрения. Нечестно жить воровством. Во всех странах, где я побывал, это считается великим грехом и карается соответствующим образом.

– Вот и возвращайся в эти страны! И Годзю с собой прихвати. Ты здесь чужак и в нашей жизни ничего не понимаешь.

– Всё последнее время я только тем и занимаюсь, что пытаюсь покинуть Острог. Пока, правда, без всякого успеха. Но даже когда это случится, прежние порядки уже не вернутся. Улица Сторожей останется навсегда. И воровство будет считаться пороком, а не почтенным ремеслом.

– Похоже, ты отказываешь нам в праве на жизнь, – голос Шняги перешел в зловещий шепот, а его приятели сразу набычились.

– Ни в коем разе! Не надо извращать смысл моих слов. Разве я не предлагал вам иные способы существования?

– Всем скопом перейти в Сторожа? – Шняга презрительно скривился. – Благодарим покорно.

– А что здесь зазорного? Вы бы преспокойно получали всё то, что сейчас получаете с риском для жизни. Пусть и не в тех количествах…

– Вот именно, – ухмыльнулся Шняга.

– Копать колодцы, столь необходимые для Острога, вы тоже отказались.

– Сам их копай! Это не колодцы, а что-то совсем другое. Говорят, таким способом ты хочешь разрушить Острог.

– Глупости. Кроме того, есть возможность превратить вашу улицу в место отдыха и развлечений. Всё сосредоточится там – и зрелища, и дружеские попойки, и даже блудодеяния. Будете жить припеваючи.

– Ишь чего захотел! – Шняга чуть не задохнулся от возмущения. – Мы честные Воры и разврата в своем доме не допустим. Не смей даже заикаться об этом.

– Вот видишь, вы упорно отклоняете все мои предложения, даже заведомо приемлемые. Похоже, что дело здесь не в ваших принципах, кстати, весьма сомнительных, а во мне самом. Но если я вас так не устраиваю, найдите способ выдворить меня за пределы Острога. Буду вам весьма признателен.

– Есть другой способ избавиться от тебя. Попроще, – буркнул Шняга.

– Убить?

– Заметь, не я это первый сказал.

– Иногда намёки бывают красноречивее любых слов. Но убить меня, предупреждаю заранее, не так-то просто. Многие уже пытались. Кроме того, подумайте о последствиях. Покушение на меня посеет в Остроге невиданную прежде рознь. А его организаторы наживут себе массу неприятностей.

– Все обойдется миром, если ты угомонишь свое чудовище.

– Ночные прогулки я Годзе запретить не могу. Однако обещаю заказать для него намордник, не позволяющий раскрывать пасть, – Темняк приставил к своему лицу сложенные решеткой пальцы.

– Хм, – Шняга задумался. – В этом что-то есть. Но ведь твой Годзя может зашибить человека даже хвостом. Придётся ещё и нахвостник заказывать. Не лучше ли будет вообще посадить его на прочную верёвку? Пусть сторожит твою нору.

– Мысль, конечно, глубокая. Обещаю подумать над ней. Но и вы не забывайте о моих предложениях. Пора менять воровское ремесло. Я понимаю, что учиться варить кисель или лепить свечи вам уже поздно, но существует немало других полезных занятий, плоды которых обеспечат вам благоденствие. Просто нужно немного пошевелить мозгами. Удачи вам.

– И тебе, – дружно ответили Воры, но никто из них при этом не улыбнулся.

Едва первые посетители ушли, оставив после себя ошметки грязи и запах кисельного перегара, как сразу появился Бадюг, сжимавший в руке тяжелую кочергу, – не «хозяйскую», с помощью которой был когда-то повержен Смотритель, а обыкновенную, закопченную дымом очага.

– Наглецы! – громко возмущался он. – Да как они только посмели заявиться сюда с подобными претензиями! Случай просто неслыханный! Я бы на твоем месте гнал их в три шеи.

– Конечно, ребята были малость не в себе, – согласился Темняк. – Наверное, горевали о своих приятелях. Вот и позволили себе лишнее.

– Да о чем ты! – Бадюг замахнулся кочергой на одному ему видимого противника. – Горюют они, как же! Шняга с этим самым Свугом давным-давно враждовал. Да он, если по справедливости, должен нашего Годзю под хвост поцеловать… Нет, тут что-то другое. Воры не от себя пришли. Кто-то настраивает их против тебя.

– Разве Воры самостоятельной силы не представляют?

– Какое там! Людей у них – раз, два и обчелся. Да и те при первой же серьезной заварухе разбегутся. Ночные работнички, клопы их закусай!

– Твое мнение дорого мне ещё и потому, что оно соответствует истинному положению вещей с точностью да наоборот, – улыбнулся Темняк. – Если ты называешь кого-то порядочным человеком, я заранее уверен, что это редкая мразь. То же самое и во всем остальном.

– Ну-ну, – надулся Бадюг.

– Попомнишь ты когда-нибудь мои слова, да поздно будет…

– Следующего посетителя звать?

– Зови. Пусть бы это была женщина… – мечтательно улыбнулся Темняк.

– Не надейся. Избегают тебя женщины, а особенно порядочные. Говорят, что ты с Годзей живешь, как с женой. И даже прижил с ним детишек, прячущихся от посторонних глаз в большой норе, которую роют под Острогом.

– Всегда приятно узнать о себе что-нибудь новенькое… Да ты не стой, а иди к посетителям. Только кочергу положи на место.

Следующим посетителем оказался Свист Свеча, чего Темняк уж никак не ожидал – их отношения после возвращения с Бойла как-то не заладились.

Ради такого случая даже пришлось встать и раскрыть объятия. Едва только обмен любезностями завершился – свой предел имеют даже самые изощрённые комплименты – как Темняк устроил Бадюгу очередную выволочку:

– Почему ты не пропустил нашего любезного друга Свиста первым? Сам ведь говорил, что Свечи идут вне всякой очереди.

– Он только что подошел, – огрызнулся Бадюг. – Да и не обязан я поминутно на улицу выскакивать и проверять, кто это к нам изволил пожаловать… И вообще, пусть вас всех блохи заедят! У меня своих дел невпроворот. Пойду в зверином дерьме копаться. Дожил на старости лет!

– Не понимаю, при чём здесь дерьмо? – поинтересовался Свист, едва только Бадюг удалился. – Ты поручил ему уборку отхожего места?

– Нет. Тут случай особый. Годзя по недосмотру сожрал двух типчиков. Из Воров. А теперь их родня требует вернуть останки. Сам понимаешь, какой вид имеют сей час эти останки.

– А я-то ещё удивился, почему возле твоей норы гробы стоят… У нас с этим делом строго. Покойник должен быть похоронен не позднее, чем на следующий день после смерти, и обязательно в гробу. Иначе ему закрыта дорога на небеса.

– Ну нам-то с тобой об этом ещё рано думать, – Темняк похлопал Свиста по плечу. – Молодцом выглядишь… А почему ко мне редко заходишь?

– Разве к тебе прорвёшься? Какие-то приёмные дни назначены. Видно, ты дюже занятой.

– Для тебя я всегда свободный. Да ты садись… С чем пришел?

– Прислали меня, – ответил Свист, когда они расселись (не напротив друг друга, как это было со Шнягой, а рядышком).

– Кто, Свечи?

– Я бы так не сказал…

– Ага, понял. Группа товарищей, пожелавших остаться неизвестными.

– Я бы выразился иначе, – Свист на мгновение задумался. – Люди, разделяющие мои убеждения. Близкие мне по взглядам. Озабоченные теми же проблемами.

– И что же эти озабоченные люди требуют от меня? Утихомирить Годзю? Прекратить рытьё подземного хода? Покончить с воздухоплавательными опытами? А ещё лучше, закрыть всю эту лавочку и не вводить в искушение простодушный народ?

– Вижу, нелегко тебе приходится. Блюстители патриархальных устоев, наверное, досаждают день и ночь. Но мои друзья не так твердолобы, как большинство острожан. Косность претит нам. Можешь рыть землю и дальше. Преспокойно летай по воздуху. Разгуливай с Годзей. Во всем поступай так, как тебе заблагорассудится. Наши интересы лежат совсем в иной области.

– В той? – Темняк указал пальцем вверх. – Угадал?

– Почти… Я не отношусь к числу твоих горячих приверженцев, которых за последнее время и так развелось предостаточно, но вместе с тем отдаю должное твоим заслугам. Ты подорвал веру во всемогущество и всеведенье Хозяев. Доказал уязвимость того, что прежде казалось незыблемым. Благодаря тебе цель, едва-едва маячившая где-то в далеком будущем, стала казаться вполне достижимой.