Стражники Иерусалима - Вульф Франциска - Страница 10

– Ах да, вы ведь журналистка, не так ли? – Врач улыбнулась, но глаза ее при этом оставались серьезными. Вне всякого сомнения, она была обеспокоена. Может быть, даже не исключала изнасилования. – Эта поездка была для вас очень утомительной?

– Да вроде бы нет. – Анна пожала плечами. – Не более чем обычно при такого рода заданиях. Конечно, было много деловых встреч, к тому же поезд сильно опаздывал из-за забастовки путевых рабочих. Тем не менее все прошло гладко, и мне даже удалось встретиться со старыми друзьями. Дело в том, что несколько лет назад я жила во Флоренции.

Врач кивнула.

– Да-да, по-моему, вы уже об этом упоминали. – Она понимающе улыбнулась. – Бывают случаи, когда физический или душевный стресс у чувствительных женщин приводит к особенно обильным кровотечениям.

Если бы Анна не чувствовала себя так паршиво, она сейчас наверняка бы расхохоталась. Она – и «чувствительная»! Она была журналисткой, и весьма честолюбивой. Коллеги злословили за ее спиной, говоря, что Анна Нимайер обладает пробивной силой и напором парового катка, что она всегда точно знает, чего и когда хочет, и незамедлительно получает желаемое. Стажеры даже побаивались ее, поскольку она не терпела ни ошибок, ни расхлябанности. О ней можно было много рассказывать, но вот назвать ее чувствительной еще никому не приходило в голову. Тем не менее эта история настолько выбила ее из колеи, что вчера она была даже не в состоянии посмотреть футбол. Фотографу Торстену пришлось заменить ее и сделать за нее кое-какие записи для статьи.

– Для начала я вас обследую и возьму мазок. Иногда кровотечения могут быть вызваны и инфекциями. Пройдите, пожалуйста, в соседнюю комнату.

Анна разделась за ширмой и с трудом взобралась на кресло. Она чувствовала такую усталость и разбитость, словно проделала расстояние от Флоренции до Гамбурга пешком.

Обычно врач во время обследования разговаривала с ней, но сегодня она не проронила ни слова, и Анна с каждой секундой нервничала все больше. Она лежала на кресле с закрытыми глазами и не отваживалась задавать вопросы. Чтобы хоть немного успокоиться и отвлечься, она считала удары своего сердца, но это не помогало. А когда она услышала, как врач с грохотом положила инструменты в лоток с дезинфекционным раствором, ей от страха чуть не стало дурно.

– Одевайтесь, пожалуйста. – Врач принялась тщательно мыть руки. Когда Анна показалась из-за ширмы, та уже снова сидела на своем вращающемся кресле. – Присядьте, фрау Нимайер. – Она указала на стул. Потом глубоко вздохнула, покачала головой и, нахмурившись, посмотрела на Анну. Анна задрожала. В чем дело? – Мне очень жаль, но я не могу вам сказать, какова причина ваших обильных кровотечений, – начата гинеколог. – Результат обследования остается для меня загадкой. Если бы я не знала истинного положения вещей, я бы утверждала, что до вчерашнего дня вы были по крайней мере на восьмом месяце беременности. Однако...

– Беременности? – переспросила Анна, и на секунду ей показалось, что ее сердце сейчас замрет. – А почему вы решили, что я беременна... или была беременной?

– Дело в том, что ваша матка значительно увеличена и очень мягкая, как если бы она была длительное время сильно растянута, что бывает во время беременности. Родовой канал расширен, по нему явно двигалась головка плода, и у вас разрыв промежности. Совсем маленький, его и зашивать не нужно, он сам затянется, тем не менее он присутствует. Обильные кровотечения также вписались бы в эту картину. Но что толку от всех домыслов, ведь когда я осматривала вас месяц назад, вы точно не были беременной. И уж тем более не на седьмом месяце. – Врач опять растерянно покачала головой, смахнув светлую прядь со лба. – Я действительно бессильна объяснить это. Такого в моей практике еще никогда не было.

Анна промолчала. Сейчас ей надо было о многом поразмыслить.

– Если позволите, фрау Нимайер, я проконсультируюсь с коллегой, она работает в университетской клинике Эссена. Может, ей придет что-нибудь в голову. – Анна кивнула. – Хорошо. И до конца следующей недели я выпишу вам больничный. А вам следует щадить себя и наблюдать за своим состоянием. Если появятся боли или температура, без колебаний поезжайте в ближайшую больницу. Если возникнут вопросы, заходите ко мне. Как только я что-нибудь узнаю, я вам тут же позвоню.

Анна поднялась.

– Спасибо, – поблагодарила она, протягивая врачу руку. Все это она проделывала механически, как заученную роль, в то время как в голове кружился хоровод мыслей.

– Вызвать вам такси, фрау Нимайер?

– Нет... я... – Анна осеклась. – Спасибо, мне тут недалеко. Небольшая прогулка пойдет мне на пользу.

Спустя четверть часа, сидя на диване в своей комнате, Анна едва ли могла бы вспомнить, как прошла путь от клиники до своей квартиры, настолько она была поглощена своими мыслями. Находясь в каком-то трансе, забрала по направлению врача свой больничный листок, затем пересекла две улицы и отперла дверь своей квартиры. По пути даже встретила соседей, узнала их и поздоровалась, хотя видела их лица как в тумане. Мысли ее все время крутились вокруг одного вопроса. Если врач была права, значит, она и в самом деле была беременна? Но если так, значит, она все это действительно пережила и все это было в реальности? Ее связь с Джулиано ди Медичи, торжественное представление «Рождения Венеры» Боттичелли в загородном доме Медичи. Загадочная смерть Джованны ди Пацци. Джакомо. Убийство Джулиано. Таинственный эликсир вечности, о котором ей рассказывал Джакомо. И, разумеется, Козимо. Козимо ди Медичи, который выглядел точно так же, как другой Козимо, пригласивший ее во Флоренции на свой бал-маскарад и практически принудивший ее выпить кроваво-красную жидкость.

На следующий день Анна сидела за своим письменным столом, преисполненная желания наконец приступить к работе. В редакции все привыкли к тому, что свои задания она выполняла молниеносно. И там уже наверняка ждали статью, которую она должна была написать о маскараде. Но на этот раз ничего не получалось. Анна тяжко вздохнула.

Перед ней стоял открытый ноутбук, рядом были разложены все материалы: целая пачка исписанных ее рукою листков, четыре салфетки, покрытые трудно читаемыми каракулями Торстена, несколько статей, скачанных из интернета, два путеводителя по Флоренции. После завтрака она села за стол с твердым намерением написать статью. Ей хотелось как можно скорее отделаться от задания и, по рекомендации гинеколога, расслабиться и отдохнуть. В первую очередь ей, конечно, хотелось освободить голову и сосредоточиться на проблемах, обрушившихся на нее после поездки во Флоренцию. Вместо этого она сидела, откинувшись на спинку дивана и уставившись в окно, не в состоянии сконцентрироваться ни на том, ни на другом. Был час дня. Четыре часа уже выброшены коту под хвост. Раньше одна мысль об этом свела бы ее с ума. Но не сегодня. После Флоренции все стало другим. Изменился ее мир.

Флоренция. Прошло уже два дня со времени ее отъезда оттуда. Целых два дня. А ей казалось, что она все еще не вернулась домой, что какая-то часть ее осталась в Италии.

Курсор на экране нетерпеливо подрагивал, ожидая ее текста. Анна сделала еще одну из бесконечных малодушных попыток поработать, но посреди строки ее руки опустились, и она опять уставилась в окно. Заказанная статья даже не была большой – три журнальных разворота, что означало максимум сорок строк, поскольку должно было остаться достаточно места для фотографий, сделанных ею и Торстеном на рынке и на футболе. Рутинная работа, которую раньше она сделала бы за час между обеденным перерывом и редакционным совещанием. А сейчас Анна никак не могла заставить себя собраться и хотя бы начать писать. Она не узнавала саму себя. Как, впрочем, не в первый раз за последние дни. Проснувшись воскресным утром в небольшой комнатке, примыкающей к бальному залу в палаццо Даванцати, она перестала быть самой собой.

При этом еще в субботу вечером ее голова была полна идей о статье. О необычном бале-маскараде ей рассказал Джанкарло, ее добрый друг, принадлежавший к флорентийскому высшему обществу. Все, что он смог сообщить ей об этом празднестве и его устроителе, Козимо Медичи, звучало на редкость заманчиво и интригующе. Это было не просто интересно, это напоминало сценарий фильма. Таинственный, баснословно богатый человек. Праздник, на который приглашались лишь избранные гости и место проведения которого держалось в таком же строжайшем секрете, как и все, что там происходило. О том, что бал состоялся в субботу, как раз перед футбольным матчем, публика узнала в лучшем случае через пару дней. Это был материал, который прошел бы у читательниц «на ура». Анна буквально на коленях умоляла Джанкарло раздобыть ей приглашение. И он сделал это. Она получила одно из немногих личных приглашений от синьора Козимо. Почему именно она, немецкая журналистка абсолютно неизвестного в Италии женского журнала, удостоилась этой привилегии, она не анализировала. Может, была чересчур глупа, а может, чересчур высокомерна. Ибо стоило ей задуматься об этом хотя бы на секунду, в ее голове наверняка зародились бы сомнения и у нее хватило бы ума остаться в субботу в отеле. Но она не дала себе труда подумать. Сгорая от любопытства, отправилась на маскарад в палаццо синьора Козимо, предвкушая необыкновенные впечатления и собираясь рассказать об этом читателям. А потом...