Двойная игра - Босуэлл Барбара - Страница 45

— Интересно было наблюдать за обезьянами, они ведь такие смешные? — напомнил ей Корд.

Макси сразу же начала изображать обезьян, сопровождая действо звуковыми эффектами. Дэйзи смеялась, наблюдая за ней своими темными светящимися глазами.

— А еще раз, — попросила она, хихикая.

Макси, довольная вниманием аудитории, повторила свое выступление, совершенствуя актерское мастерство.

Дэйзи держала маленького, похожего на кошку медведя, которого дала ей Макси, и, казалось, совсем не завидовала своей сестре, прижимавшей к себе полную сумку с сувенирами. Но Эшлин, несомненно, затаила негодование на него за то, что он купил все эти подарки, мрачно подумал Корд. Она теперь ни смотреть на него, ни разговаривать с ним не захочет.

— Мама, мне нужно кое-куда сходить, — зашептала Дэйзи Эшлин.

— А мне не нужно! — пропела Макси, не дожидаясь, пока ее спросят. — Я останусь с дядей Кордом.

Корду показалось, что она избегает оставаться наедине со своей матерью, но он не обвинял ее.

— Макси и я посидим здесь и подождем вас, — сказал он, указывая на скамью под высоким деревом. Эшлин не ответила и пошла за Дэйзи.

Несколько позже Макси передумала.

— Я тоже хочу.

— Это вон там. — Корд показал на компактное здание в пятидесяти ярдах от них, к которому вела цементная дорожка.

— Вы последите за моими вещами, дядя Корд? — спросила Макси, осторожно ставя свою сумку ему на колени.

Он пообещал ей, что с сумкой ничего не случится. Она запрыгала по дорожке, и два хвостика на ее голове качались взад-вперед в такт прыжкам. Улыбаясь, Корд наблюдал за ней.

Когда она скрылась в домике, к нему подошли три пожилые женщины со схемой зоопарка в руках и на ломаном английском спросили дорогу. Схема сбила их с толку, а его разъяснения, казалось, запутали их окончательно. Когда подошли Эшлин и Дэйзи, в разговор были вовлечены еще несколько прохожих, но безрезультатно.

— Послушайте, следуйте за мной. Я проведу вас к слонам, — наконец предложил какой-то студент.

Женщины ушли с ним, перешептываясь на своем языке.

— Где Макси? — спросила Дэйзи, оглядываясь вокруг.

Корд тоже оглянулся. Макси не было видно.

— Она пошла туда же, куда и вы, через несколько минут. — Он посмотрел на Эшлин, чьи голубые глаза становились все шире и шире от страха. — Ты разве не встретила ее?

— Нет, — коротко ответила Эшлин.

— Я видел, как она вошла туда, — успокоил ее Корд. — Она наверняка еще там, вы просто не заметили ее.

— Дэйзи, будь здесь, — сказала Эшлин, с трудом дыша. Она побежала обратно. Макси должна была быть там, она просто не заметила ее — Макси! — закричала она, не в силах сдержать своего волнения. В домике никого не оказалось, но несколько кабинок были заняты. Однако ни в одной из них из-под двери не было видно розовых носочков и белых спортивных тапочек шестилетней девочки. — Макси! — снова закричала Эшлин и начала расспрашивать вышедших из кабинок женщин, не видели ли они маленькой девочки со светлыми волосами, одетой в розовое с белым летнее платье.

Никто не видел.

Корд и Дэйзи стояли у скамьи. Сходство их глаз, цвета волос и выражения беспокойства на лицах было столь очевидным, что Эшлин вздрогнула от удивления. Затем ужас, посеянный исчезновением Макси, навалился на нее со страшной силой. Она начала задыхаться. Внутри все словно перевернулось, к горлу подступила тошнота.

— Ее там не было! — Эшлин услышала свои собственные слова, которые эхом отдавались в ее голове.

Дэйзи закрыла рот руками.

— Макси нет!

У Эшлин подогнулись колени. Корд увидел, как она покачнулась, и обнял ее за талию, чтобы она не потеряла равновесие.

— Мы найдем ее. Она, возможно, вышла не в ту дверь. Я пойду схожу туда и обойду вокруг здания. А вы сидите здесь и ждите ее. Не беспокойтесь, Макси вернется через минуту-другую.

Эшлин опустилась на скамейку. У нее голова шла кругом. В памяти одна за другой всплывали слышанные когда-то жуткие истории о том, как внезапно исчезали дети и больше их никто не видел. Буквально парализованная от страха, она уставилась на Дэйзи, которая стояла позади нее на скамейке и вытягивала шею, высматривая сестру.

— Мама, а вдруг Макси съел аллигатор? — спросила она, и ее голосок дрожал от страха.

Гревшиеся на солнце аллигаторы произвели впечатление на Дэйзи. К тому же малосимпатичный подросток, стоявший рядом с ними, рассказал кровавую историю об аллигаторе, который проглотил ребенка во Флориде.

— Такого не может быть, Дэйзи.

Эшлин постаралась взять себя в руки, чтобы успокоить девочку.

Как бы ей хотелось чувствовать себя такой уверенной, какой она старалась казаться в присутствии Дэйзи. А что, если Макси и в самом деле забрела на территорию, отведенную для диких животных? Однако она знала, что Макси угрожала гораздо большая опасность со стороны хищников в человеческом обличье, которые видели в беззащитном ребенке добычу. Испугавшись своих темных мыслей, Эшлин схватила Дэйзи и прижала ее к себе.

Вернулся Корд. Он совсем упал духом, когда увидел, что Макси не появилась.

— Пойдем в бюро находок. Незачем устраивать панику. — Он попытался успокоить их. — Дети каждый день пропадают. В прошлом году восьмилетний мальчик ушел куда-то с нашей базы, и весь город всю ночь искал его. Он нашелся в лесу, живой и невредимый, и, если не считать испуга и царапин, он ничуть не пострадал.

Продолжая говорить, Корд взял на руки Дэйзи и пошел так быстро, что Эшлин пришлось просто бежать рядом, чтобы не отстать от него. У первого же встретившегося им справочного бюро Корд без очереди пробрался к окошку. Его обеспокоенный вид заставил стоявших в очереди расступиться.

— Мы ищем маленькую девочку…

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Уатт чувствовал себя как выжатый лимон. Рано утром он встречался с творческим коллективом газеты «Вечерний Экстон», где провел два изнурительных часа, отвечая на вопросы, а затем отправился в крупнейший торговый центр Экстона на традиционную встречу с избирателями. Радости не испытал ни тут, ни там. Вопросы журналистов были жалящими или откровенно враждебными, а многие начинались со слов «Дэн думает» и «Дэн говорит»… Нетрудно было вычислить, что Дэн Кларкстон был именно тем кандидатом, которого продвигала газета. И только природная сдержанность Уатта не позволила ему раздавать обещания направо и налево так же легко, как это делал Дэн Кларкстон.

Сразу после полудня расписанием предусматривалась остановка в штаб-квартире избирательного округа для короткой мозговой атаки на своих штатных сотрудников. Собрание получилось поверхностным и вылилось в попытку подбодрить работников низшего звена и добровольных помощников. На самом деле, кампания планировалась наверху, теми, у кого были собственные офисы далеко отсюда, но штат и волонтеры, казалось, получали удовольствие от обмена мнениями.

После собрания, вместо того чтобы поехать домой, чего ему так хотелось весь день, Уатт, следуя внезапному и непреодолимому импульсу, рванулся вниз по улице в кафе.

Его глаза встретились с глазами Кендры в тот момент, когда он входил в дверь. Мгновение она бесстрастно смотрела на него, а затем продолжила аккуратно разрезать на куски пирог.

— Приветствую вас, мистер Уатт, — воскликнула Летти, выплывая из-за стойки ему навстречу. — Что я моту для вас сделать? — Она воздавала ему должное, обращаясь персонально и провожая его в отдельный кабинетов глубине зала. — Сегодня свежий домашний пирог, — добавила она.

— Ну, и какой же у вас пирог, Летти? — спросил он, хотя его не интересовала еда, во всяком случае пирог.

— Сегодня особенный, клубничный. И еще остался кусок шоколадного торта.

Именно эти два он любил меньше всего. Но он не мог сообразить, что бы еще заказать, поскольку пришел совсем не для того, чтобы есть. Его взгляд следовал за Кендрой. Каждый раз, когда он думал о ее страстных объятиях, о двух мягких округлостях, дразняще прижимавшихся к нему, о ее тихих женских вздохах, когда он целовал и касался ее, его тело тяжелело от желания.