Прокурор - Безуглов Анатолий Алексеевич - Страница 108

Первый секретарь пристально посмотрел на Самсонова. Тот, не выдержав взгляда, опустил глаза. Наступила тишина. После небольшой паузы Железнов продолжил:

- И вам, товарищ Самсонов, придется держать ответ перед партией и народом. И не только вам! Каждому, кто нарушит закон! Каждому, кто формально, бездушно относится к своим служебным обязанностям! Каждому, независимо от того, какой пост занимает. Более того, с руководителей спрос должен быть особый! Повышенный!

Если бы у меня спросили, что я считаю сегодня самым большим злом, я бы сказал: безответственность, равнодушие, терпимость к недостаткам.

Убежден: в том, что у нас кое-где вольготно живется лодырям, пьяницам, хапугам, виноваты в первую очередь руководители этих предприятий. Да, это по вашей, товарищ Самсонов, вине рабочие дни превратились в выходные, а выходные - в рабочие. Это по вашей вине пьяницы чувствуют себя безнаказанно. Это по вашей вине они, получив большие деньги в воскресенье, тут же отправляются их пропивать, а в понедельник или вовсе не выходят на завод, или думают, где и чем опохмелиться. Широко бытует мнение: "Велика ли беда - выпивает человек, так ведь на свои пьет!" А беда между тем поистине велика, огромна. Да и на свои ли только пьет пьяница? Ведь он семью, детей своих обворовывает. Да и нас всех, общество, если каждый день недодает продукцию. А сколько денег идет на бюллетени, на лечение пьяниц... Доколе же терпеть все это? А вы, товарищ Самсонов, не только терпите пьяниц, но и рекомендуете их портреты помещать на страницах областной газеты как передовиков. Уже за один этот факт мы должны с вас спросить. И спросим!

В процессе сегодняшнего обсуждения был затронут вопрос о пропаганде закона. Создается впечатление, что к ней на заводе относятся формально. Хорошо, что выступившие здесь товарищи обратили на это внимание. Возможно, было бы целесообразным открыть на самом крупном предприятии города филиал народного университета правовых знаний. И не откладывать в долгий ящик, а нынешней же осенью...

Предложение Железнова поддержали все. В том числе и Самсонов.

- Теперь о статье в газете "Вперед", - говорил Егор Исаевич. Выступить действительно было надо. И давно. Но не так. Звонить во все колокола! И не брать под защиту товарища Самсонова, которому закон якобы мешает широко шагать. Простите меня за резкость, но к закону директор машиностроительного завода относится наплевательски, по принципу: что хочу, то и ворочу! В материалах проверки и выступлении прокурора фактов приведено более чем достаточно. Повторять не стану. Но скажу, что подобное отношение к закону и законности ни со стороны директора, ни со стороны его подчиненных больше нетерпимо. Закон есть закон. И соблюдать его должны мы все. Да, все без исключения!..

Железнов сделал паузу, оглядел всех присутствующих внимательным взглядом и перешел к заключительной части своего выступления:

- Я считаю, что мы можем принять решение по вопросу о соблюдении трудового законодательства на машиностроительном заводе. Тут все ясно. Исправлять положение надо самым решительным образом. Но нарушения, которые имеют место там, наблюдаются, увы, и на других предприятиях. Возможно, не в таких масштабах, но есть. Думаю, об этом стоит поговорить на сессии горсовета. И подготовиться к ней со всей серьезностью. Привлечь для этого кроме работников прокуратуры также народный контроль и постоянную комиссию по социалистической законности и охране общественного порядка горсовета. Так, товарищи? - Члены бюро горкома выразили одобрение предложению Железнова, а он заключил: - Что же касается персональной ответственности за нарушения, выявленные на машиностроительном заводе, то этот вопрос, по-моему, придется оставить открытым. Пока прокуратура не разберется с приписками. Причем разберется основательно и объективно, без всяких скидок на заслуги и ранги товарища Самсонова. И не только Самсонова... - Железнов перевел взгляд на Бархатова. - Нам стало известно, что вы, товарищ Бархатов, в свой последний приезд в Зорянск не захотели разобраться с положением дел на заводе, не вникли, не помогли... Более того, даже пытались взять под защиту. Почему? Не потому ли, что директор так много внимания уделил вашему досугу? Конечно, мы спросим с товарища Самсонова и за это. Но и на ваше поведение мы не имеем права закрывать глаза. Вот почему наш долг проинформировать руководство и партком министерства о вашей роли, товарищ Бархатов, во всей этой неприглядной истории... Хочу еще заметить: если приписки действительно имели место, то виновные не могут оставаться не только на руководящей работе, но и в рядах партии... Товарищ Измайлов, - обратился к прокурору первый секретарь, - месяца вам будет достаточно?

- Вполне, - ответил Захар Петрович.

- Хорошо, - кивнул Железнов. - Действуйте. Надо будет - возбуждайте уголовное дело по фактам приписок. И палки в колеса вам ставить мы не позволим никому...

* * *

По личной просьбе Зарембы телережиссер запечатлел производственное совещание у директора фабрики. Баринову на деле отстранили от участия в съемках. План съемок, который она, что говорится, вынашивала и лелеяла, столько времени сидя в Южноморске, Олег Стариков игнорировал. Ей было обидно. А главное, не с кем даже поделиться, поплакаться, что ли.

"Неужели так будет всегда?" - думала она, безучастно присутствуя в кабинете Фадея Борисовича, когда Олег лихо отснимал сцену за сценой.

Она маялась, но со съемок уйти не решилась.

Маялся и еще один человек - Евгений Иванович Анегин. После ночного загула на хуторе. В комнате было душно и жарко от осветительных приборов и набившихся людей. Даже кондиционер не справлялся.

Когда наконец Стариков торжественно произнес: "Стоп! Объект закончили!", начальник СЭЦа едва ли не первым бросился к дверям. Но его окликнул Боржанский и знаком показал зайти к нему.

- Уж лучше бы не появлялся сегодня на фабрике, - ворчливо заметил главный художник у себя в кабинете. - Ты хоть в зеркало смотрелся?

- Эти прожекторы... - попытался оправдаться Анегин.

- Помолчи! - оборвал его Боржанский и спросил: - Оператор действовал как надо?

- Будь спок! - заверил Евгений Иванович. - Между прочим, на хутор я вчера поехал не зря...

И он рассказал Боржанскому о беседе с Витюней по поводу Мурадяна.

- Неужели ты думаешь, что Мурадян возьмет на лапу? - покачал головой Герман Васильевич, выслушав Анегина. - Майор! Замначальника ОБХСС!

- А что, майоры милиции не люди? - усмехнулся Евгений Иванович. - Им деньги не нужны?.. По-моему, не берут только те, кому не дают... Предложить кусок пожирнее - наверняка не устоит...

- Ну ты и замахиваешься, Казак, - уже несколько одобрительно произнес главный художник. - Высоко метишь!

- Поэтому ты и прозвал меня Казаком! - развеселился Анегин.

- Да уж скорее за пагубную страсть непременно иметь породистую лошадку - не смог удержаться от подковырки Боржанский. - Ох, подведешь ты нас под монастырь своими замашками!..

- Да будет тебе! - поморщился начальник СЭЦа. - Лучше давай обмозгуем, как получше подъехать к Мурадяну...

Это они обсуждали долго и тщательно. А когда кончили, Евгений Иванович сказал:

- Козолуп, так сказать, безвременно выбыл. Нужен новый шофер-экспедитор.

- Только из своих, - подчеркнул главный художник.

- А как же! Против Митьки не возражаешь?

- Громила? - удивился Боржанский. - В принципе - нет. Но он же твой заместитель в цеху. Не покажется ли подозрительным понижение в должности?

- Ты, Герман, скоро начнешь бояться собственной тени, - в свою очередь, подколол Боржанского Анегин. - Выдадим за порыв энтузиаста! Подхватил почин погибшего товарища...

- Ладно, - кивнул Боржанский.

- Завтра готовь приказ.

- Хорошо. Еще что?

- Сам знаешь, я разрываюсь на части. На мне теперь не только функции Марчука, но и надомники...

- Понятно, - перебил Герман Васильевич. - Какие предложения?