Путь мертвеца - Борисенко Игорь Викторович - Страница 55

– Это друзья Соргена, Повелитель, а не мои.

– Действительно? Как я мог запамятовать? Впрочем, не стоит о них вспоминать: у них своя дорога, у тебя – своя. Говоришь, ты ждал приказа? Ты его дождался.

– Это прекрасно, Повелитель! – Девлик, влекомый сторонней силой, как будто к его конечностям на самом деле были приделаны невидимые нити, встал на колени и протянул руки, сложенные ладонями, к призраку Фонрайля. – Мне было так плохо от осознания неопределенности в судьбе!

– Я знаю! – важно ответил Старец. – Так и должно быть.

– Без ваших приказов мое существование лишено смысла! – снова сдавленно воскликнул Девлик. Странное, будоражащее ощущение владело им при этом. Смутные слова должны были отдаленно описать его: восторг, счастье, удовлетворение… все не то, слишком «по-живому». Настоящих слов для описания подобных "мертвых чувств" не было придумано.

Гротескное лицо Фонрайля довольно качалось. Тьма окружала его, расползаясь вокруг и проникая внутрь. Рядом с лицом во мраке появилась бледная старческая длань с сухими, скрюченными пальцами. Витая в воздухе, она поучительно грозила пальцем и рисовала замысловатые фигуры.

– Итак, сын мой, ты уже выполнил свой долг здесь, в Энгоарде. Теперь пора отправляться в далекий и трудный путь.

– Я? Выполнил долг? – Девлик не осмелился бы прерывать Старца, но тот сделал паузу и даже застыл, перестав кивать и размахивать рукой, явно приглашая задавать вопросы. – Но разве вы считаете, что война с Тарериком закончена? Неужели вы поддерживаете Ргола в его стремлении бежать??

– Хорошая речь! – восхитился Фонрайль. На сей раз его лицо закачалось из стороны в сторону, словно было маятником, подвешенным за макушку. – Какие слова! Какой пыл в этих мертвых устах! Какой жар в холодном сердце! Великий воин, за раз сразивший двух сильнейших волшебников Империи, имеет право опасаться за последствия одержанных им побед.

– Я… Я не хотел сказать, будто Ргол принимает неправильное решение, – склонив голову, Девлик забормотал, пытаясь одновременно разобраться в мыслях. Сегодняшние манеры Фонрайля кого хочешь могли сбить с толку. – Перстенек полностью обескровлен, а у Тарерика еще много резервов – солдаты, гвардия, новые волшебники!

– Ах, сын мой! Когда ты был жив и гораздо более остер умом, то, наверное, все равно оставался страшно далек от сложных интриг, мировой стратегии и политических игр. Скажи, кому нужен был бы Ргол, сокрушивший величайшую страну мира, вобравший в себя славу многих сражений и легендарных побед? Человек на взлете могущества и знаменитости?? Не нам. Не нам!

– Но ведь князь – верный адепт Теракет Таце? – булькнул Девлик, непонимающе уставившийся на танцующее лицо тени.

– Борец за Великую Черную Необходимость? – поддакнул Фонрайль и тоненько засмеялся. – Кто знает, куда бы он мог повернуть эту необходимость, а? Ты ведь уже знаешь, что страшная клятва, которую дают при вступлении в нашу Лигу, не является совершенно надежным замком, сдерживающим в ормане соблазны. Ргол – человек, способный найти лазейку. Возможно, он уже нашел ее, кто знает? Поход Перстенька нужен был для того, чтобы ослабить врага – но не побеждать его! Кому нужны Черные Старцы, зарывшиеся в норы далеких измерений, если рядом могучий герой, уничтоживший Белых лично, лицом к лицу!? Ах, Девлик… Ах, Сорген! Победителями могут быть лишь три Старца. Три твоих повелителя. Те, кто и одержит победу… с помощью совсем иных людей, без Ргола-Перстенька.

– Значит, вы записали его во враги?

– Записали? Он был там уже целую вечность! Разве этот плут не говорил тебе о своих планах по захвату мира? О желании повергнуть старых богов и занять их место? Не ты первый рассказал нам об этих тайных помыслах, так что Ргол был использован, а теперь его следует выбросить.

– Убить?

– Нет, какая глупость! К чему уничтожать тех, кто делает вид, что служит тебе, и неплохо, заметь! Нужно только держать его на поводке, так, чтобы он этого не понимал и прилежно выполнял все, как следует, да еще при этом считал, будто играет в собственную игру, – порхающая длань Фонрайля пренебрежительно махнула, а бородка дернулась, пытаясь спрыгнуть с лица. – Все это ненужная болтовня, в которую мы чрезмерно углубились. Пора оставить излишние подробности политики и перейти наконец к делу. Смотри и слушай!

Бесплотная рука Фонрайля описала дугу; за ней из темноты проявилась картина, исполненная бледными тонами – зеленым, черным, коричневым и серым. Девлику понадобилось некоторое время, чтобы понять – это карта, подробная, хотя и несколько мелковатая. Черные извилистые линии, похожие на проступившие сквозь кожу сосуды, изображали реки, которые текли к большой черной кляксе. Очевидно, так, в насмешку, Старец изобразил Белое море. С юга его ограничивали серые полосы гор, с севера – зеленые просторы Энгоарда, с востока – желтые степи Лейды. Тонкий палец Фонрайля взял старт на берегу моря, наверное, недалеко от того места, где в прошлой жизни Сорген прятал превращенный в доску пиратский корабль из Делделена.

– На самом краю мира, на далеком востоке, где по утрам рождается солнце, лежит бескрайняя пустыня, – начал Старец зловещим, заунывным голосом, будто хотел рассказать какую-то страшную сказку. – Это – средоточие всех пустынь, их мать, их концентрация, их неподражаемый эталон. Ее называют Мертвым Востоком, и совершенно справедливо, ибо в этом месте нет ничего, даже воздуха, чтобы живые существа могли вдохнуть его в свою грудь. Этот унылая и жестокая страна лежит от края до края; сколько не иди на север или юг, ее не обойти. Если отправиться вглубь, то за долгие дни пути ты не найдешь там ничего, кроме камней и песка, серых, опаленных светом безжалостного солнца, которое сияет там на совершенно черном, как ночью, небе. Ты, возможно, слышал легенду? Говорят, что много лет назад несколько могучих чародеев превратили в такое состояние богатые и славные страны, пошедшие против их воли. Люди, которые жили там, встали на сторону врагов этих магов, а те не пощадили никого. Может быть, ты не слышал и о Селенгуре Свидетеле? О Первом, Увидевшим Свет? Нет, конечно нет. Память людская коротка и неблагодарна. Они забыли об этом презренном, назвавшим себя первым творением Создателя, за много лет до твоего рождения. В те далекие годы в мире не было веры в Бога-Облако, а именем Черных Старцев не проклинали врагов. Тогда верили в Селенгура – сияющего великана, за один шаг преодолевающего тысячи льюмилов. Верили в Создателя, сотворившего наш мир из пустоты, из тела бескрайней и не имеющей начала Вселенной. Как утверждал Селенгур, Создатель первым вдохнул в него жизнь, и только ему отдал великие знания, все, какие только были доступны ему самому. Оттого Селенгур был величайшим из всех чародеев; магия, что есть в мире сейчас – жалкие крохи от той волшебной премудрости, утаенной Свидетелем от остальных. Долгое время Селенгур один властвовал над миром, насаждая свои порядки и заставляя людей верить в мифического, неизвестно куда сгинувшего Создателя. Затем появились Чародеи, своими силами, без помощи потусторонних «родителей» овладевшие огромными магическими силами. Они бросили Селенгуру вызов – и выиграли, хотя цена была велика, очень велика. Едва ли не полмира в фанатической преданности Свидетелю творили беззакония и не хотели сбросить с себя рабское ярмо. Чародеям пришлось, скрепя сердце, освободить их единственно доступным способом. Убив их, уничтожив, разорив дотла их земли.

Ты верно уже слышал, как владения Черных Старцев называют Адом? Тем местом, куда после смерти отправляются души грешников, живущих не по заветам Облака? Это чушь, конечно, но есть настоящий Ад. Страшный и необъяснимый мир, в который никто из колдунов не может перенестись с помощью врат через Измерения. Все законы, по которым живет нормальная Вселенная, там искажены до неузнаваемости, а то и просто перевернуты с ног на голову. Попасть туда может только тот, кому подвластная магия высшего порядка. Чародеи смогли достигнуть Ада и даже прорубили ворота туда. Точно посреди мятежных земель, молившихся на Селенгура; черный смерч, вставший до самых небес, едва не сгубил весь обитаемый мир. Чародеи смогли обуздать его и выставить заслон, который доныне сдерживает натиск Мертвого Востока. Там, в глубине пустыни, до сих пор находится проход в жуткое царство, которое мы называем Адом. Неизвестно, бродят ли там "души усопших грешников", но, едва взглянув на это, ты можешь помутиться разумом, – тут Фонрайль сделал паузу, глубоко дыша, словно бы устав от рассказа. Его призрачное лицо медленно плавало в темноте, то спускаясь немного вниз, то поднимаясь чуть-чуть вверх. Наконец, он продолжил говорить. – Что-то я заболтался. Конечно, именно твой разум не может помутится, ибо для него картина будет наполовину родной, хе-хе! Но я должен поведать еще кое о чем очень важном. Катаклизм не принес смерти для Селенгура, как ожидали Чародеи. Свидетель пытался сразиться с черным смерчем, высасывавшим соки жизни из целых стран, но даже его силы были не безграничны. Когда Селенгур упал, изможденный и слабый, рядом с прорубленными в Ад вратами, появились Чародеи. Они тоже были измучены, ибо с трудом справились с призванными силами и не дали им поглотить Запад. Однако теперь они смогли сравняться по силе с извечным противником. Селенгур был превращен в камень – но это заклинание само по себе не могло сдерживать его вечно.