Бензиновые короли (Русская мафия на Западе) - Свирский Григорий Цезаревич - Страница 1

Свирский Григорий

Бензиновые короли (Русская мафия на Западе)

Григорий Свирский

Бензиновые короли

Русская мафия на Западе

Все герои сценария "БЕНЗИНОВЫЕ КОРОЛИ" вымышле-ны

По рассказам и записям вора в законе, известного в своем мире под кликухой Жид

Литературный сценарий

Все герои сценария "БЕНЗИНОВЫЕ КОРОЛИ" вымышлены. Вся сюжетно-событийная основа строго документальна.

Русская мафия бесчинствует ныне не только в России, но и в Западной Европе, Америке и Канаде. Российская организованная преступность приобрела такой размах, что ею занимается сейчас, кроме национальных служб безопасности и Интерпола, Сенатский Комитет Соединенных Штатов Америки. ("Русская мафия на панели в американском Сенате".-Нью-Йорк, Н.Р.С. от 18-19 мая 1996 г.)

Главные действующие лица:

Жорес Савицкий - президент компании "ПЕТРОЛЕУМ ЭНД ОЙЛ КОРПОРЕЙШН", интеллигентный, сутулый, подслеповатый; в прошлом законопослушный советский гражданин, по профессии экономист, 30 лет.

Вадя Епифанов - квартирный вор, "скокарь" (по воровской терминологии), твердо решивший "завязать", то есть зажить в Америке честной жизнью. Лицо у вора страшноватое, плоское, монголоидного типа. Заика. Кличка "Интеллигент",

Вадя-Монгол, вор без сантиментов..

Меир Гуревич, по давней лагерной кличке Сперматозоид - неуравновешенный бизнесмен, рвущийся к цели неизменно и через любые преграды; бывший цеховик-подпольщик; мечтатель, а по мнению Вади, "чистый псих". "Психу" далеко за шестьдесят.

Савелий Петров - бывший советский офицер, "белокурая бестия", по мнению Меира Гуревича; руководитель охраны этой компании, затем киллер (наемный убийца), 26 лет.

Компания "НЬЮ-ЙОРКСКИЙ СПОРТКЛУБ"

Леонид Жук - веселый вор по кличке Леня-Доктор, в прошлом студент-медик и спортсмен, капитан баскетбольной команды СССР. Объехал с командой весь мир, знает языки. Многолетний друг главаря русской мафии, 38 лет.

Федор Иванович Фролов-Давыдов. Он же Гришин, Кулаков и Перебейнос. Аферист-легенда. Кличка Норильчанин, он же Федя-Барин. Подлинный глава русской мафии, 58 лет.

Исаак-Цапля - двухметрового роста коммерсант с воровскими замашками. Главный экономист мафии, 40 лет. Кликуха - Малыш,

Никола-Чистодел, тюремная кличка Пылесос, бутлегер, ЦарьВсея Пьющей Руси. В Штатах киллер-профессионал.

Галя, студентка МГУ позднее жена Леонида. Джуди Адамс - американка, ресторанная певица, последняя жена Феди-Барина.

Бывшие спортсмены-профессионалы - охрана "королей", а также прибившиеся к "королям" воры-сподвижники всех возрастов по кличкам Корзубый, Муса-Карабах и Костя-Афганец.

Петр Иванович Мытарь - "новый русский", нувориш, плотно сбитый,

настырный "кабанчик" с белесыми ресницами, 32 года.

"Новые русские", попавшие "на зубок" русской мафии.

Верка-Козырная - знакомая Леонида, подсаженная к Мытарю в секретарши.

Рита- дочь владелицы картин русских художников, 17 лет.

Александр Иванович Лисогуб - генерал-лейтенант КГБ.

Семен Лисогуб - брат Александра Ивановича, полковник КГБ.

Генерал-майор Казимирыч, бывший резидент в США, он же, по диппаспорту, Иван Иванович.

Ганс Груббе, бывший агент Штази ГДР. Ныне работает на Россию.

Грузинский еврей-фальшивомонетчик.

Мазури - глава итальянской мафии в Нью-Иорке. Американцы: - клерки, девочки, агенты ФБР

Часть первая

Толпа громит памятник Феликсу Дзержинскому в центре Лубянской площади. Разбить его голыми руками невозможно, приходит машина-кран и, под восторженные клики толпы, снимает легендарного руководителя ЧК с гранитного пьедестала.

Окна огромного, придавившего все вокруг желтого дома КГБ, выходящие на площадь, зашторены. Но иные шторы чуть сдвинуты. и можно различить припавшие к стеклам белые и, видно, испуганные лица.

...Внутри желтого дома. Среди тех офицеров ГБ, которые нет-нет да и поглядывают нервно в окна, и моложавый подтянутый генерал Лисогуб Александр Иванович, один из руководителей пятого отдела КГБ.

Пятый отдел охотится на диссидентов. Это нетрудно понять по нескольким делам с фотографиями, лежащим на письменном столе генерал-лейтенанта Лисогуба, и диалогу между генералом и вызванным в кабинет пожилым полковником.

- Что делать с пиитом-анекдотчиком? - Полковник кладет на стол генерала новое дело. - По-старому, так чистое КРА?

- Кра! Кра! Раскаркался! Ты же видишь, что творится там? - Кивок генерала в сторону окна. - За контрреволюцию скоро ордена будут давать... Забыл, что ли, свое первое дело - Исаака Ба6еля?Его писательские выверты: "Что ты сделал для того, чтобы тебя повесили, когда придет контрреволюция?"

С врачами-убийцами не вышел номер, отыграются на санитарах. Нас с тобой на этом же кране и повесят!.. Оставь, старик, свои штучки. Кроме КРА, других статей нет? Иди и оформи как надо...

. ..Подмосковье. Зима. Большая дача генерала Лисогуба. У него гости. Лисогуб в лыжном костюме с одним из гостей помоложе, очень похожим на него, видно, братом, собрались в баню. Спускаясь с чемоданчиками по скрипящим ступенькам застекленной терррасы, весело окликают оставшегося там гостя: Казимирыч, с утра банька топилась! Присоединяйся!

Казимирыч - белоголовый сутуловатый генерал-майор в расстегнутом по-домашнему кителе, вышедший на террасу покурить. Отвечает жестом: без меня! - Я погреюсь, други, в вашей сауне.

Лисогуб остановился, сказал укоризненно: - Мой отец говорил: в сауне не тот скус... Испортил тебя, Казимирыч, Новый Свет... Неужто там не парился?.. Никогда?.. Ну, нет, мы люди русские, кондовые, для нас со времен царя Гороха "баба да баня - одна забава".

Откинутое назад, пухловато-гордое, породистое, точно со старинной гравюры, лицо Казимирыча с пушистыми черными бровями н вислым багровым носом любителя дегустаций колышется от беззвучного смеха.

Эпоха "удобства во дворе" для меня, други, уже минула... - Затянувшись папиросой, он добавил с улыбкой: - Конечно, верь я старику Далю: "Баня все грехи смоет", - не то что пошел, а кинулся бы следом за вами сломя голову. Но это утешение тоже осталось в эпохе напрасных надежд... Идите-идите, други, я погреюсь в вашей сауне...

Проскрипели по морозцу через весь двор. К деревянному срубу, вросшему в землю на задах дачного участка.

Бревна баньки старые, сероватые, похоже, перевез Лисогуб сруб из ближайшей деревушки. В раздевалке дух легкий, сухой, но прохладно. Разделись по-быстрому и - в парную. Шибануло раскаленным воздухом, запахом распаренных в шайках березовых веников. Лисогуб коснулся высокой, до бревенчатого потолка печи, отдернул пальцы. Заломил над головой руки, простонал от удовольствия.

Парная мала, коротенькая лавка внизу, кран и две шайки из жести. Старший Лисогуб тут же стал карабкаться по приступкам на полок, бросив: Семен, поддай!

Семен плеснул на камни полную шайку воды. Зашипело, стегануло белесым паром, старший Лисогуб словно улетел куда-то, за паром и не видно его.

Семен вскарабкался по сырым приступкам к брату, спросил: - А чего Казимирыча звал? Тут троим не развернуться.

- В тесноте, да не в обиде, - бросил старший, намыливаясь жесткой мочалкой, надетой на руку, и круто багровея, - от могучей, как у вола, шеи до тонких жилистых ног, словно наливаясь огнем. Опрокинув на себя шайку мыльной воды, добавил словно вскользь: -Только здесь и поговорить, без подслушки...

Семен Лисогуб долго на высоте не продержался, пополз на животе по скользким мыльным приступкам вниз. - Слабак! - кинул вдогон старший.

- У тебя, брат, сердце железное, а у меня человеческое. - Он выскочил в раздевалку, глотнул воздуха и назад.

Все равно, более получаса не выдержал, остался в прихожей, набросив на спину свой армейский китель с погонами подполковника. Достал из старенького холодильника поллитра "Столичной", запотелые бутылки чешского пива, из своего кожаного "дипломата" - тараньку, развернул приготовленные женами бутерброды с семгой и икоркой.