Воин и чародей - Бойе Элизабет - Страница 58

– Ты прав! Вернемся той же дорогой, которой шли, – чтобы не заблудиться. Придется нам взять повыше, чтобы миновать это место. Ты же понимаешь – карты-то у нас теперь нет.

Это был тяжелый удар. Сигурд перевел взгляд на коня Миклы, который неспешно рысил рядом с ним, встряхивая заброшенными на шею поводьями.

Карта канула в пропасть вместе с Миклой, однако его сума и меч Бьярнхарда все еще были приторочены к седлу… Сигурд размышлял о мече – вначале неохотно, потом со все большим волнением. Подобно Рольфу, он все чаще оглядывался назад.

К концу дня они остановились на ночлег. Сигурд без единого слова объявил свое право на меч, сняв его с седла Миклы и приторочив к собственному седлу. Рольф с тревогой глянул на него, но не сказал ни слова. На боку кожаного кошеля он чертил новую карту. Вдвоем им удалось сделать более-менее точную копию карты, вырезанной Грисниром на рунном жезле, – оба они довольно часто вертели жезл в руках и запомнили многое из того, что было на нем изображено. И все же помощи от новой карты было немного. Сигурд угрюмо сожалел, что прежде они не слишком внимательно приглядывались к карте-жезлу и теперь не могли вспомнить верное расстояние между вехами. Рольф, впрочем, был совершенно уверен, что они не пропустили ни одной вехи, а больше они сейчас ничего и не могли сделать.

Гросс-Бьерн, осмелевший после гибели Миклы, этой ночью мучил их отдаленными криками, которые напоминали зов о помощи, и этого Рольф уже не мог перенести. Измученный, он расхаживал по стоянке, качал головой и бормотал, обращаясь к Сигурду:

– Я знаю, я не могу бросить живого друга и пуститься на поиски того, кто наверняка мертв. Ты ведь не отпустишь меня, правда, Сигги? Помоги мне не сойти с ума, а то, боюсь, я натворю глупостей.

– Сядь и успокойся! – твердо повелел ему Сигурд. – Выпей вон чаю. Ты же знаешь, это Гросс-Бьерн пытается выманить тебя из лагеря. Рольф, тебе нельзя рисковать своей жизнью – иначе я останусь совсем один… со своей шкатулкой. – Он вздрогнул и подбросил хвороста в огонь, хотя топлива у них было в обрез. Они расположились на ночлег в небольшом кратере, по стенам которого шумно струились потоки воды. То и дело вниз осыпались камни, потревоженные, вероятно, копытами рыскающего поблизости Гросс-Бьерна. Эта стоянка была так же безопасна, как и предыдущая, однако Сигурд признался, что чувствует себя на редкость уязвимым, и Рольф согласился с ним от всего сердца. Они бодрствовали почти всю ночь, по очереди задремывая под вопли Гросс-Бьерна. Один раз морок подобрался ближе, намереваясь пугнуть коней, чтобы те сорвались с привязи и разбежались по округе, – но тут пробудилась Сила Сигурда и метнула в морока огненный шар.

– Небольшой, но для первой попытки совсем неплохо, – объявил Рольф, опомнясь от первого замешательства. Сигурд был изумлен куда больше. – Для скиплинга ты научился весьма многому, Сигги. Знание точно приходит к тебе само собой. Немного упражнений, и вместо шумного и дымного взрыва у тебя выйдет смертоносное копье чистого пламени. Признаться, я тебе даже завидую. Мне-то всегда удавались лишь пригоршня искр да облако дыма. Скажи мне, как это у тебя вышло?

Сигурд задумался, затем пожал плечами:

– Понятия не имею. Я был так зол на Гросс-Бьерна, что готов был его прикончить, только бы он оказался в пределах досягаемости. Я подумал об этом, и вот что вышло – а больше я ничего на знаю. Как ты думаешь, удалось мне его припугнуть настолько, чтобы он оставил нас в покое до утра?

Рольф зевнул и зябко поежился.

– Хорошо бы! – Он умолк надолго. – Если б он осмелился впрямую напасть на нас – у тебя ведь есть этот меч.

– О да, – кивнул Сигурд, с некоторой гордостью глянув на меч, который лежал в ножнах поперек седла. В конце концов, он оказался прав, а Микла ошибался – можно владеть мечом и не поддаться соблазну творить зло и насилие. События последних дней, думал Сигурд, сделали его мудрее, печальней и, несомненно, сильнее. Размышления о том, насколько он становится лучше, скоро усыпили Сигурда, и он задремал, уже не тревожимый никакими выходками Гросс-Бьерна…

Несколько дней Рольф пребывал в унынии, и Сигурд полагал, что это из-за гибели Миклы. Рольф почти все время оглядывался, быть может ожидая увидеть Миклу, который нагоняет их, чудесно живой и невредимый. Ночи стали короткими, и на вечерней заре Рольф часто восседал на каком-нибудь пригорке, неотрывно глядя на дорогу, по которой они шли днем. Как-то раз Сигурд поднялся к нему, твердо решив убедить друга, что бессмысленно на что-то надеяться – ведь после злосчастного происшествия на леднике прошла почти неделя.

– Рольф, и что ты там выглядываешь? – довольно раздраженно начал он, поскольку сам предпочитал вечерами отдыхать и есть, благо на двоих еды было более чем достаточно. – Если ты полагаешь, что Микла все еще жив и пытается нагнать нас…

– О нет, нет! Я бы хотел, чтобы всего лишь бесплодная надежда вынуждала меня оглядываться назад. Сигги, неужели ты не чувствуешь? Неужели ничто не возмущает твоего покоя? – Рольф нахмурил брови и теснее запахнулся в плащ – холодный ветер погребально завывал в расселинах скал.

– Ну да, признаться, я в последние дни и сам об этом думал, – отозвался Сигурд. – С тех пор, как меч вернулся ко мне, я чувствую себя уверенней, однако, что верно, то верно – в том месте, где мы потеряли Миклу, мне было слегка не по себе. Как по-твоему, что бы это было такое? Сейчас-то, после твоих слов, я тоже чувствую беспокойство, но это, может быть, из-за морока? Я всегда чую, когда он поблизости.

– Может, это и еще из-за кого-нибудь, кто тоже тебе знаком, – отозвался Рольф, многозначительно глянув на Сигурда.

– Ты имеешь в виду Йотулла? – Сигурд обвел взглядом пустынные окрестности – сплошь нагромождения камней и льда. Приближавшаяся буря медленно заволакивала горные вершины туманной мглой. – Но, понимаешь ли, я, в отличие от тебя, не чую опасности. – Он нахмурился, подумав, что дело, может быть, в том, что Рольф всегда считал Йотулла и Бьярнхарда врагами, а Сигурд испытывал к ним довольно смешанные чувства.

Рольф вздохнул, и изо рта его вылетело облачко индевеющего пара.

– Давай-ка спустимся вниз да разведем костер в пещере, чем мерзнуть здесь, на камне. Даже у Йотулла достанет здравого смысла не пускаться в путь такой ночью. Того и гляди к рассвету выпадет снег.

Пещера, в которой они остановились на ночь, не раз служила приютом для путешественников, и это как будто показывало, что они на верном пути к Свартафеллу и другим поселениям двергов на севере. Стены пещеры почернели от копоти бесчисленных костров, и неведомые руки нацарапали на них множество рун и посланий к другим путникам. Из оставшегося от прежних ночлегов хвороста Сигурд сложил костер, и кони, оставшиеся снаружи, пришли к пещере, поближе к теплу и свету.

При свете пламени Рольф разглядывал начертанную ими карту.

– Приближаемся, – с надеждой в голосе сообщил он. – Завтра, если все пойдет как надо, мы начнем спускаться с северных склонов этих гор, прямо в Двергарриг. Там я уж буду поспокойнее – дверги Бьярнхарду не друзья, и он даже не пытается изгнать их из подгорных чертогов. Завтра в это же время мы будем ночевать в жилище гнома, а не трястись от холода в жалкой пещере, на камнях и в грязи. Да… А там уж рукой подать до Свартафелла и Бергтора!

Он отложил карту и вытянулся у огня в том месте, где вогнутая стена собирала тепло от костра, однако вид у него при этом был не такой уж довольный. Сигурду казалось, что Рольф прислушивается к звукам, доносящимся снаружи, но сам он ощущал только приближение бури, которое вызывало в нем радостное возбуждение. Он то и дело поднимался с тюфяка и поглядывал на чернеющую стену, которая залила долины и теперь подползала к их скромной пещерке, неся с собой порывы ветра с дождем.

В пятый раз он отвернулся от этого зрелища и уселся на свое место, прежде глянув на лошадей и убедившись, что они не разбегутся во время бури. Затем вдруг поднялся, напряженно прислушиваясь. Рольф встретился с ним взглядом и потянулся к луку.