Греховные поцелуи - Блэйк Стефани - Страница 46

– Что за улики? – поинтересовалась Джильберта.

– К сожалению, этого мы никогда не узнаем. Пикап, как я вам уже говорил, полностью разграблен. Если там и было что-то, то эти вандалы забрали с собой. Возможно, убийца как раз на это и рассчитывал. Хотя это не важно... Господи, я снова говорю о работе, думаю вслух. Своего рода профессиональная болезнь, с которой приходится мириться женам полицейских и слушателям поневоле.

Капитан остановился только после того, как нашел место для парковки. Джильберта уже собиралась открыть дверцу, но Джордж коснулся ее руки.

– Когда вы уезжаете из Нью-Йорка?

– Ну, я хотела вернуться домой сразу же после этой церемонии.

– Джилли, разве вы мне не говорили, что у вас здесь дела в четверг?

– Да. Я действительно собиралась прилететь сюда в среду вечером, так как моя первая деловая встреча назначена на девять часов утра.

– Но сегодня вторник. Не имеет ли смысл остаться? Джильберта уклонилась от прямого ответа.

– Я обещала мужу вернуться сегодня вечером, и Анита ожидает, что я, полная сил, появлюсь в офисе завтра утром.

– Боссу не нужно отмечать время прихода на работу. Она рассмеялась.

– Должна признать, что действительно нет смысла лететь домой всего на один день... Я позвоню в Сил-вер-Сити после церемонии и объясню... Почему вы улыбаетесь?

– Потому что у меня выходной день, и мы можем перенести наш завтрак на среду, – ответил Лаурентис.

Они подошли к церкви Святого Варфоломея. На ступеньках их встретил Милош Алански.

– Хорошо, что ты пришла вовремя... Капитан Лаурентис! Какой приятный сюрприз! Хотя событие не из приятных. – Он нервно рассмеялся и протянул руку.

Джордж крепко пожал ее и заметил:

– Я, так сказать, при исполнении служебных обязанностей, мистер Алански.

– При исполнении служебных обязанностей? – повторил Алански, с тревогой посмотрев на Джильберту, а затем на капитана.

– Совсем как в кино, Милош, – беспечно заметила Джильберта. – Дело в том, что мы все здесь, на похоронах Джули, являемся потенциальными подозреваемыми.

– За исключением присутствующих, – вежливо улыбнулся капитан.

– Я требую равноправия, – игриво сказала Джильберта. – Женщины, так же как и мужчины, способны совершить убийство.

По-прежнему улыбаясь, он ответил:

– Поскольку вы наверняка не хотели бы считать меня шовинистом, я заверяю вас, миссис Киллингтон, что буду подозревать вас наравне со всеми остальными.

Чувствуя себя явно не в своей тарелке, Милош поспешил прервать эту пикировку:

– Господа, хватит поддразнивать друг друга. Служба вот-вот начнется. Давайте войдем.

Хотя Джильберта и не была религиозной, но в большом соборе всегда проникалась чувством безмятежности и покоя. Здесь благодаря массивным каменным стенам почти не слышна была какофония огромного города. И еще она ощущала, что воздух здесь такой же естественно свежий, каким никогда не был кондиционированный воздух.

Пока они проходили к своим местам, глаза Джильберты были прикованы к сводчатому потолку, настолько высокому, что вентилятор был едва заметен. Солнечный свет, просачиваясь сквозь великолепные витражи, образовывал сияние вокруг большого распятия в апсиде.

Джильберта прошла вслед за Алански и села на деревянную скамью. Прежде чем сесть рядом с ней, капитан преклонил колени в проходе между рядами. Джильберта ничего не сказала, а он, застенчиво улыбнувшись, произнес:

– Старые привычки трудно ломать.

– Они нерушимы, – подтвердила она.

Джильберта рассматривала тех, кто пришел отдать свой последний долг Джулсу Марстону: деловые партнеры, биржевые маклеры, друзья – все в одинаковых костюмах, в которых, как правило, присутствовали на собраниях акционеров. Джильберта узнала нескольких политиков, двух братьев Джулса и их семьи, которые сидели в первом ряду перед алтарем.

Епископ в необъятных размеров ризе напоминал большую птицу с белой атласной грудью. К радости Джильберты, его надгробное слово было коротким и не слишком слащавым. После того как он закончил службу, все присутствовавшие выстроились в очередь, чтобы выразить соболезнование семье покойного.

Жена Уолтера Марстона, Сильвия, с которой Джильберта встречалась всего два раза, не сводила с нее глаз, грустно, но в то же время хитро улыбаясь. Джилли знала, что она подозревает их с Джулсом в любовной связи. Ну что ж, лицемерная дамочка была права!

– Это был такой шок, Сильвия, – сказала Джильберта, пожимая ее руку в перчатке.

– Ужасно... Когда вы в последний раз видели Джули? – Вопрос прозвучал как обвинение.

– В прошлом месяце в Денвере.

– Так любезно с вашей стороны, что вы пришли. Джули очень... любил вас.

– Мы все его тоже очень любили, – ответила Джильберта.

– Безусловно. А где вы были, когда услышали это известие?

– На приеме по случаю праздника Четвертого июля в ратуше.

– О да, я видела ваше выступление по телевизору. Вы в самом деле хорошо говорили.

– Спасибо, Сильвия. А сейчас мне, право, надо идти.

– Разве вы не едете в крематорий?

– Думаю, нет. – Джильберта украдкой взглянула на капитана, прежде чем солгать: – Мне нужно успеть на самолет.

– Я надеялась увидеть здесь губернатора Киллингтона, – никак не могла успокоиться Сильвия.

– Он очень хотел приехать, но не смог выбраться. Эти последние несколько месяцев он был чрезвычайно занят, – объяснила Джильберта, прочитав в глазах Сильвии: «Как это удобно для вас!»

В любое другое время она непременно осталась бы и в словесном поединке уничтожила бы Сильвию, но присутствие капитана Лаурентиса смущало ее. Джильберта была уверена, что эти глаза и уши ничего не упускают.

Когда они выходили из церкви, наблюдательный Джордж, как бы подтверждая то, что Джильберта интуитивно чувствовала, заметил:

– Похоже, вы с Сильвией приятельницы.

– Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы сделать такой вывод, – небрежно заметила Джили. – Кстати, а что ваша способность к дедукции подсказала вам о присутствующих на похоронах?

– Они богаты и могущественны.

– И это все?

– Пока. – Капитан загадочно улыбнулся. – Я не могу думать на пустой желудок. Как насчет завтрака? Вы не голодны?

– Умираю с голоду, – ответила Джильберта.

– Хорошо. Мне только что вспомнилось одно местечко.

Несколько минут спустя они уже направлялись в южную часть города.

– Куда мы едем? Я что-то не припомню никаких заслуживающих внимания ресторанов в этом районе.

– Сюрприз.

Джильберта кокетливо улыбнулась:

– Я люблю сюрпризы.

Они проехали через туннель Мидтаун и двинулись по автостраде Лонг-Айленд до Джерико. Вскоре капитан припарковался на стоянке автомобилей у облицованной необработанным камнем загородной гостиницы.

– «Миллридж инн», – объявил Лаурентис. – Вы когда-нибудь были здесь?

– Нет, но она мне уже нравится, – ответила Джильберта.

Внутреннее оформление гостиницы было в раннем американском стиле: потолки из балок, приколоченные половицы, столы из сосны, стулья с вогнутыми сиденьями. Как только они сели в отдельном кабинете, официантка, хорошенькая девушка в костюме, соответствующем стилю ресторана, приняла у них заказ на спиртные напитки.

– Вы часто приходите сюда? – спросила Джильберта, вынимая сигарету из золотого портсигара.

– Довольно часто. У меня здесь, в Хантингтоне, усадьба, – ответил он.

– Дом?

– Пока он еще не готов. Прошло пять лет с тех пор, как был возведен фундамент – это единственное, что я не мог сделать сам, ну а все, что выше фундамента, – это моя работа.

Джильберта была поражена.

– Как это чудесно! Вы чрезвычайно разносторонний и талантливый человек, капитан Лаурентис.

– Это у меня в крови. Я из простой рабочей семьи. Мой отец был каменщиком, мой дед – каменотесом, и так на протяжении многих поколений. Мне нравится ощущение и мокрого цемента, и шершавой сосновой доски. Этот дом – плод любви. Каждую свободную минуту, которую можно урвать от работы, я провожу на строительстве. Сейчас осталось возвести лишь небольшие постройки: гараж, мастерскую. Все остальное – столовая, гостиная, кухня, рабочий кабинет и три спальни – уже закончено, даже обставлено.