Тайна старинной башни - Блайтон Энид - Страница 25

– Иду на помощь! – задыхаясь, крикнул он. – Кому-то плохо! – И, выбежав за дверь, он затопал по саду.

Как на грех, мать Фатти и кухарка в это время срезали в саду ранние желтые нарциссы. Они тоже услышали вой и, мгновенно распрямившись, с тревогой прислушались.

– Кто-то из детей ушибся! – сказала миссис Троттевилл. – О, какие ужасные вопли и стоны! Быстрей, надо пойти узнать, что случилось.

И они со всех ног поспешили к сараю – а тут как раз мистер Гун мчался по дорожке, будто за ним тигры гнались. На повороте дорожки все они столкнулись, и толстуха кухарка сбила с ног мистера Гуна. Он грузно сел на клумбы, где росла мята, и удивленно вытаращил глаза.

– Что случилось? Что случилось? – кричала миссис Троттевилл. – Керосинка в сарае опрокинулась? Кто-то расшибся?

Но мистер Гун не отвечал. Тяжело дыша, он продолжал сидеть среди мяты и только молил Бога, чтобы перед ним не появилась банши. Бедный мистер Гун!

Миссис Троттевилл и кухарка вбежали в сараи в величайшей тревоге. Но что за странный шум услышали они теперь? Вовсе не вой, а раскаты хохота!

– Ха-ха-ха-ха! Ох, никогда не думал, что мистер Гун может так мчаться!

– Хо-хо-хо! Молодец, старушка банши!

– Ха-ха-ха! Хо-хо-хо! Хи-хи-хи!.. – Хохот не прекращался, ребята не умолкли даже тогда, когда миссис Троттевилл появилась в сарае и обвела их негодующим взором.

Все изнемогали от хохота – кто еще сидел на стуле, кто валялся на полу. Фатти влез обратно через окно и утирал слезы. Продолжать дальше изображать воющую банши у него просто уже не хватило дыхания! Бастер и Бинго окончательно обезумели – безостановочно носились по кругу и неистово лаяли.

– ФРЕДЕРИК! ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ? – весьма гневным тоном спросила миссис Троттевилл. Указательным пальцем она сердито ткнула Фатти, который, совершенно обессиленный, лежал в кресле.

– Ой, мама, не трогай! Ты же знаешь, я боюсь щекотки! – сказал Фатти. – Мама, я просто попробовал быть банши. Ну почему ты сердишься? Быть банши – это же не преступление! – И он опять зашелся в приступе хохота.

– Сейчас приведу сюда отца! – сказала мать, пораженная поведением Фатти. – Ничего не могу понять! Что тут на вас всех нашло – и на мистера Гуна тоже!

– Гуна? А он что сделал, чем он так тебя рассердил, мамочка? – живо спросил Фатти.

– Да он, если хочешь знать, сидит на клумбе с мятой. И поделом ему! Налетел на нас прямо с размаха!

– Сидит на клумбе с мятой? Ох, мама, это слишком хорошо, чтобы быть правдой! – сказал Фатти. – Ты что же мама, хочешь сказать, что это ты его сбила с ног! Ох, мама, за такие дела тебя могут посадить в тюрьму. Бедный Гун – от него будет долго-долго пахнуть мятой!

– Фатти, пожалуйста, не надо, а то я тоже расхохочусь, – взмолилась мать, вдруг почувствовав желание присоединиться к общему веселью. – Право, не знаю, что с тобой делать, Фатти! Гадкий ты мальчишка! Иди, помоги мистеру Гуну встать с моей клумбы. Уверена, что бедняга все еще сидит там.

И в самом деле – вот он сидит и с изумлением прислушивается к хохоту, доносящемуся из сарая Фатти.

– Что там теперь происходит? Почему, когда этот толстяк приезжает сюда, всегда что-то случается? – ворчит он. – Фу как воняет мятой! О, в ближайшие дни, юный Фредерик Троттевилл, я тебе покажу! Вот увидишь!

Что ж, мистер Гун, увидим и мы в следующий раз, когда надо будет разгадывать еще какую-нибудь Тайну. Но не будьте чересчур самоуверенны. Вы не подозреваете, на что способен Фатти!