Бомба мгновенного действия - Джейсон Стюарт - Страница 8

По-прежнему с величайшей осторожностью Бучер немного выпрямился, просунул объектив минископа в щель между досками и начал наводить его на резкость, покручивая зубчатое колесико большим и указательным пальцами. Когда изображение стало в фокус, перед ним в матовой дымке возникла кирпичная кладка отеля. Бучер, тщательно осмотрев всю стену, без труда установил окно, из которого был произведен выстрел.

Он постоянно увеличивал размер изображения, и распахнутое окно предстало перед ним на расстоянии всего в несколько сантиметров. А метрах в двух от окна, в глубине номера, он обнаружил кое-что еще. От изумления Бучер шепотом выругался.

Яркое сверкание, замеченное им ранее, было не чем иным, как отблеском палящего мексиканского солнца, отразившегося от окуляров на винтовке. А сейчас Бучер видел, что эту самую винтовку крупного калибра с оптическим прицелом сжимают костлявые руки Лэппи Рэмзака. И он опять выругался от удивления. Стало быть, где-то в системе оповещения "Белой Шляпы" что-то дьявольски барахлит.

Лэппи Рэмзак был одним из самых высококвалифицированных профессиональных убийц, когда-либо находившихся на службе у Синдиката. Более того, Рэмзак никогда не работал в одиночку, а всегда с Икки Я-Я, о котором до недавней поры Бучер думал, что его уже несколько лет нет в живых, Йортом Свиное Брюхо и Текумсе Хо-Хо – еще тремя убийцами, каждый из которых в изящном искусстве убивать не уступал Лэппи Рэмзаку ни в чем.

"Бог ты мой, – рассеянно думал Бучер, – да на этот раз Синдикат пустил по моему следу целую волчью стаю". Этих подонков ему не удастся запугать так, как Жирного Витторио. Кого угодно, но только не Рэмзака и компанию. Таким громилам страх неведом. Кроме того, они весьма дорожат своей репутацией – перечнем совершенных убийств, – ронять которую не собираются. Это Бучеру было известно. Но теперь ему стало известно и другое. Сам факт, что за ним охотятся именно эти четверо убийц, говорит о том, что он чертовски близко подобрался к раскрытию тайны контрабанды наркотиков.

Нет, вовсе не случайно четверо лучших профессионалов Синдиката поджидали его в отеле "Женева". Кто-то здорово подставил его. Кто-то, кому было известно о том, что он направляется в Мехико, в отель "Женева", подготовил ему тепленькую встречу.

Злобный возглас вырвался из груди Бучера. Этим "кем-то" могла быть только Анна Хелм, потому что больше никто не знал, что они летят в Мехико. Если только Витторио не посадил им на хвост какую-нибудь свою ищейку еще в "Алмазной Тиаре". Эта ищейка легко могла узнать, куда направляются Бучер и Анна, сразу же после того, как их самолет взлетел. Бучер раздраженно тряхнул головой. С выяснением того, кто именно его выдал, можно было и подождать. Сейчас же ему предстоит схватиться с четырьмя матерыми убийцами, одним из которых он займется немедленно.

Крайне тщательно Бучер определил расстояние между собой и Лэппи Рэмзаком – сто метров. Ну, может, сто десять. С поправкой на то, что при выстреле на сто метров пуля, выпущенная из "Вальтера П-38", снижается на десять сантиметров, Лэппи Рэмзака можно уже считать покойником.

Доставая пистолет из наплечной кобуры, Бучер вдруг испытал острое отвращение к происходящему, и его жесткое лицо исказила презрительная гримаса. Убивать человеческое существо, пусть даже подобное Рэмзаку, не дав ему ни единого шанса, – это находилось в вопиющем противоречии с теми убеждениями, которые он разделял и всегда отстаивал.

– Будь я проклят, – пробормотал Бучер, – если изменю этим убеждениям из-за такого подонка, как Лэппи Рэмзак.

И он сделал предупредительный выстрел прямо в окно, под потолок, но тут...

– Бучер!

Он метнулся в сторону и отскочил на несколько метров. В проулке стояла Анна Хелм с озабоченным выражением лица, обеспокоенно глядя на него.

– Бучер, дорогой, с тобой все в порядке?

– Прочь! – бессознательно проревел Бучер. – Глупая баба...

Он бросил взгляд на окно, увидел Лэппи Рэмзака, целящегося из своей винтовки в Анну, и вскинул "вальтер".

Пых-х! Пых-х! Пых-х!

Три несущих смерть выдоха отшвырнули Лэппи Рэмзака вместе с его крупнокалиберной винтовкой в глубь номера, и он исчез из пределов видимости. Бучер не видел, куда именно попали три торопливо выпущенные им пули, но знал наверняка, что Лэппи Рэмзак никакой угрозы больше собой не представляет.

– Бучер! Сзади! – в отчаянии воскликнула Анна.

Бучер развернулся на сто восемьдесят градусов. Икки Я-Я, рябой и надушенный, всегда предпочитал холодное оружие. Когда Бучер обернулся, тот находился метрах в двадцати пяти и теперь, крадучись, быстро приближался, сжимая в левой руке грозно сверкающее, отточенное, как бритва, полуметровое мексиканское мачете.

– Брось мачете, Икки, – крикнул Бучер. – У тебя нет шансов.

Взрыв безумного хохота ясно показал, что наступающий не имеет ни малейшего намерения бросать на землю свое смертоносное оружие, а по яркому неестественному блеску глаз Икки Бучер догадался, что тот накачался героином. Когда их разделяло не более десяти метров, Икки с торжествующим душераздирающим воплем кинулся вперед, занеся мачете высоко над головой.

Пых-х! Пых-х!

Два смертоносных выдоха – и нападающий застыл на месте. Словно натолкнувшись на невидимую бетонную стену, он рухнул к самым ногам Бучера и, распростершись на земле, больше не двигался.

– Бучер, я... мне... – Анна торопливо сделала два шага в его направлении, прежде чем он повернулся к ней.

– В машину, дура! Быстро!

Анна метнулась назад.

Когда она ушла, Бучер вставил в "вальтер" новую обойму и несколько секунд стоял, глубоко задумавшись. Пока все шло хорошо, однако оставались еще двое убийц – Йорт Свиное Брюхо и Текумсе Хо-Хо, ничуть не менее опасные, чем Рэмзак или тот, чей труп валялся у него под ногами. Как оценивал ситуацию Бучер, у него был выбор: либо сворачивать все и сматываться (он был уверен, что в "Женеве" Джонни Просетти не окажется), либо самому ввязаться в бой и выяснить отношения с двумя оставшимися громилами, чтобы покончить с этим делом навсегда.

Он решил пойти по второму пути. Если повезет, у него может появиться возможность поговорить по душам хотя бы с одним из мерзавцев перед тем, как начнется фейерверк. Ему чертовски хотелось знать, кто же пустил Синдикат по его следу в Мехико. Пару минут назад он пришел к выводу, что Анна Хелм выдать его никак не могла. Кем бы она ни оказалась впоследствии – это ему предстояло выяснить, – с Синдикатом она не связана. Лэппи Рэмзак чуть было не пристрелил ее, рассуждал Бучер, и она же предупредила его о нападении Икки Я-Я, поэтому к Синдикату она никакого отношения иметь не могла. Поняв это, Бучер испытал безотчетное, неясное ему самому, странное, но тем не менее громаднейшее облегчение.

Скорее всего, Йорт и Текумсе знают, кто подставил его, – Жирный Витторио, не иначе. Во всяком случае в таком рассуждении прослеживается хоть какая-то логика.

"В общем, я вычищу Йорта Свиное Брюхо и Текумсе Хо-Хо из "Женевы", – решил про себя Бучер, – и если возможно, узнаю то, что известно им". Перерезав ножом кожаные ремни, которыми крепилась дверь, и шагнув вперед, он понял, что оказался на небольшой огороженной площадке – заднем дворике отеля, у самой кухни ресторана. Стало ясно, что лучше всего в здание проникнуть именно через кухню.

Шеф-повар "Женевы" полнокровный индеец Диего Якатек, родом из Четумала, мексиканской территории Куинтана Роо, был настолько восхищен тем, что Бучер не только бегло говорил на чистейшем испанском, но так же свободно владел и труднейшим языком древнего народа майя, что, казалось, был готов передать в полное распоряжение Бучера всю кухню ресторана.

– Одна вам, шеф, а вторую поделите между своими подчиненными, если желаете, – произнес Бучер на безукоризненном языке майя, протягивая Якатеку две пятидесятидолларовые купюры.