Секрет похищенной дискеты - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 46

– Да. Я позвонил в фирму, где он работал, и мне сказали, что он уволился и уехал в Бельгию.

– А Дашке ты сказал?

– Конечно.

– Бедняжка… Ну ничего, переживет. Первая любовь редко добром кончается…

– Соня! Соня! – услышали они чей-то голос.

– Поля! – удивилась Софья Осиповна и поспешила навстречу подруге.

– Соня! Соня! Такие новости! – захлебывалась Полина Евгеньевна. – Только дай мне сперва стакан воды!

– Стасик! Принеси воды! – попросила Софья Осиповна, усаживая разгоряченную подругу в плетеное кресло.

Стас принес стакан нарзана.

– Ну, ребята! Я такие новости вам привезла, – отпив глоток, проговорила Полина Евгеньевна. Глаза у нее при этом сверкали. – А где Дашка?

– Ей не здоровится, – ответила Софья Осиповна, – а зачем она тебе?

– Зовите ее! Пусть тоже услышит!

– Попробую! – сказал весьма заинтригованный Стас и побежал в дом. – Дашка, что ты тут киснешь? Идем скорее, там Полина Евгеньевна примчалась с какими-то потрясающими новостями!

– Ну и что? Я-то тут при чем?

– А при том, что она без тебя говорить не хочет!

– Стасик, мне неохота… Ну пожалуйста, скажи, что я сплю, или умираю, или ушла… Придумай что-нибудь! Я не могу больше притворяться! У меня сил нет!

– Не надо притворяться! Просто пойди послушай, что она расскажет! А потом иди себе и валяйся опять, как… мешок с картошкой! – рассердился вдруг Стас.

Он в последние дни был так ласков и бережен с ней, что она страшно удивилась и даже спустила ноги с кровати.

– Ладно, пойду, – кивнула она. Ссориться еще и с ним ей вовсе не хотелось.

– А вот и они! – сказала бабушка, испытующе глядя на внучку. Вид у девочки хуже некуда. Оно и понятно. Хорошо, что приехала Поля, хоть отвлечет ее немножко. – Ну, Поля, что там стряслось у тебя?

Полина Евгеньевна загадочно улыбнулась, выдержала паузу по всем законам театра и выпалила:

– Воскресенский арестован!

– Как?

– Когда?

– Откуда ты знаешь? – посыпались вопросы.

– Слушайте меня внимательно! Вчера днем ко мне заявились два ваших мальчика, Петя и Кирюша.

– К вам? Зачем? – воскликнула Даша. Опять Петька что-то учудил!

– Они были одержимы идеей помешать браку Воскресенского с Маришей Корабеловой. И хотели, чтобы я с нею поговорила. Но, честно признаюсь, я струсила!

– Ты струсила? – удивилась Софья Осиповна. – На тебя не похоже.

– Тем не менее. Я подумала, что мне неловко вмешиваться в такое сугубо частное дело, а потом… Я попросту испугалась, что Марина наплюет на мои советы, скажет своему Воскресенскому, ну и… Мы же знаем, на что он способен. Но мальчики, кажется, не были в претензии, а просто попросили дать им адрес Марины. Ну я и дала. А сегодня утром весь поселок уже гудел, что вчера на даче Корабеловых была перестрелка, и милицейская засада, и еще куча всяких ужасов, и в результате арестовали Воскресенского! Он якобы запер Марину в погреб, стрелял в каких-то мальчишек, а повязал его будто бы Шура! Где там правда, где нет, не знаю. Точно только то, что Воскресенского арестовали, на его даче был обыск, но никто вроде бы серьезно не пострадал. А вы еще ничего не знаете?

– Ничего, – покачала головой Софья Осиповна. – Но ты точно знаешь, что никто не пострадал?

– Да! В этом меня уверяли все! А я всех с пристрастием допрашивала, я же знала, что мальчики туда пошли! Боже мой, вон же они. Приехали!

В самом деле, к калитке подошли Петька и Кирилл. В руках у Петьки был большущий букет ноготков.

При виде друга Даша задохнулась от радости.

– Петька! – бросилась она навстречу ему. – Петька, привет! Это мне?

– А кому же еще? – зарделся Петька.

– Кирка, здравствуй! – сказала Даша.

– Здорово, Лавря!

– Мальчики! Мальчики! – кричала Полина Евгеньевна. – С вами ничего не случилось? Нет? Вы там были? Были?

– Были! – с достоинством ответил Петька и поздоровался с дамами и Стасом.

– Мальчики, умоляю! Расскажите, что там случилось? Я так волновалась! Там действительно стреляли? Марину и вправду заперли?

– Полина Евгеньевна, – улыбнулся Петька, – если позволите, мы все расскажем по порядку!

– Да-да! Молчу, молчу!

– Кирюха, а может, ты расскажешь, а? – предложил Петька.

– Нет, давай вместе, ты говори, а я дополню, если ты что упустишь!

– Как хочешь, – пожал плечами Петька. – Так вот, когда мы пришли к Марине…

Все слушали затаив дыхание. Только Полина Евгеньевна время от времени восклицала в адрес Воскресенского: «Боже мой, какая сволочь! Нет, каков мерзавец! Вот выродок!»

– Эх, слышали бы вы, как Петька с ним разговаривал! – встрял в его рассказ Кирилл. – Как будто и не боялся…

– Петь, а ты боялся? – спросила Даша.

– Естественно, боялся. Не боятся только психи! Когда сидишь, как болван, на полу, скованный с Кирюхой, а тебя по морде веником лупят и пушкой грозят… Ясное дело…

Софья Осиповна смотрела на Петьку с нежностью. Вот это по-мужски! Он не строит из себя невесть какого храбреца перед девочкой, в которую по уши влюблен, и у него хватает чувства юмора, чтобы рассказать, как его лупили веником по морде…

Когда рассказ был окончен, Даша улучила момент и тихонько спросила:

– Петь, а почему ты сегодня привез мне цветы?

– Они тебе понравились?

– Обожаю ноготки! – с улыбкой сказала Даша.

– Вот за этим я их и привез.

– Зачем?

– Чтобы ты улыбнулась. Ты в последнее время что-то редко улыбалась…