Маскировка для злодейки - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 27

– Неохота, конечно, но я согласна. А то маме неприятно будет в грязный дом возвращаться.

И девочки до вечера провозились с уборкой. Саша любила наводить чистоту. Маня терпеть не могла, но выхода у нее не было. А под вечер, когда обе уже с ног валились, позвонил их отец.

К телефону подошла Саша.

– Папа, – обрадовалась она, – ты приехал! Как дела?

– Санечка, я так соскучился, как там Маняшка, она дома?

– Дома, у нас все хорошо.

– А мама в Москве?

– Нет, мама на съемках, скоро приедет, она вчера звонила. Папочка, когда мы увидимся?

– Прямо сегодня!

– Здорово!

– Через час я за вами заеду и повезу ужинать в ресторан, годится?

– Папа!

– Рада?

– Еще бы!

– Маняшку позови, хочу ее голосок тоже услышать.

– Она в ванной, моется! Но я ее позову сейчас!

– Не надо, я скоро приеду! Будьте готовы!

– Маня! – закричала Саша, повесив трубку. – Маня! Открой!

– Тебе чего? – крикнула из-за двери Маня.

– Папа приехал! И пригласил нас в ресторан!

– Врешь!

– Выходи скорее, мне тоже надо помыться!

Через минуту Маня выскочила из ванной.

– Что он сказал?

– Что соскучился! Иди одевайся!

И Саша скрылась в ванной.

Ужин в ресторане удался! Папа был в прекрасном настроении, привез дочкам подарки, они весело болтали, вкусно ели, а потом он сказал, слегка смущаясь:

– Девочки, я скоро женюсь. Вот такие пироги!

– Опять? – охнула Маня. – А как же Лена?

– Ну, это была ошибка, – проворчал папа.

– А если теперь опять будет ошибка? И мама была ошибкой? – не унималась Маня.

– Нет, с мамой все было иначе, но это вопрос сложный, вот станете взрослыми, поймете.

– Но, если мы ничего не понимаем, то зачем ты нам рассказываешь, что опять женишься?

– Потому что я женюсь… Я женюсь на англичанке.

– И будешь жить в Англии, да? – побледнела Саша.

– Нет, пока нет. Пока мы будем жить здесь и там тоже… на две страны, так сказать, сейчас многие так живут. И вы обязательно будете туда ко мне приезжать.

– Она тоже актриса? – спросила Саша.

– Нет, Элли – звукорежиссер, очень высокого класса.

– Папа, а ты разве знаешь английский? – полюбопытствовала Маня.

– Знаю, но плохо. Зато теперь буду знать хорошо. Но Элли неплохо знает русский, она из семьи эмигрантов.

– Ну, тогда ни она русского не выучит, ни ты английского, да еще на родном языке нормально говорить разучитесь, – скривила губы Маня.

Отец расхохотался:

– Что-то в этом роде я и ожидал! Ты злючка, Маняша! Но не сердись, что ж поделать, если папа у вас такой легкомысленный и влюбчивый, но вас я все равно люблю больше всех на свете.

– Больше, чем Элли? – поинтересовалась Маня.

– Дурочка, это же совсем другое. Любовь к женщине рано или поздно проходит, как это ни прискорбно, а любовь к детям – это навсегда. Надеюсь, и вы меня тоже любите!

– Конечно, любим! – горячо воскликнула Саша.

А Маня довольно хмуро осведомилась:

– Но если любовь проходит, так зачем жениться?

– Ну так, может, она еще не скоро пройдет! – И папа подмигнул дочкам.

После ресторана он отвез их домой. Когда они вылезли из машины, Саша тихонько сказала:

– Не волнуйся, это ненадолго!

– Сама знаю! Все равно противно!

– Что ж поделаешь!

– А представляешь, если мама вернется и заявит: «Девочки, я выхожу замуж!» Вот будет номер!

– Вряд ли. Мы уж сколько раз пугались, что мама замуж выйдет, а она не хочет. Это папа все время хочет жениться и жениться. А мама нет.

– Гошкина мама тоже все не хотела, не хотела, а потом раз – и захотела!

– Ну что делать, если жизнь так устроена.

– Плохо жизнь устроена, отвратительно просто! Гнусно!

– Да ладно тебе, Маняша, ну поживет папа в Англии, мы к нему съездим, Лондон посмотрим… Знаешь, как я хочу в Лондон!

– Ну, это еще не факт!

– Почему? Вон Гошка твой тоже все не верил, что отец его в Германию пригласит, но ведь пригласил же и еще пол-Европы показал.

– Вообще-то да.

– А представляешь, как здорово может получиться, если наш папа нас пригласит, а Гошкин – Гошку, и мы там все вместе встретимся…

– Где там?

– В Европе, где же еще!

Глава XI

Мобильник

Маша! – Из темноты к ним подбежал Зорик. – Куда вы пропали, я волновался! Привет, Манечка!

– Мы с папой встречались, а ты давно ждешь? – каким-то удивительным голосом спросила Саша.

«Воркует, – подумала Маня. – Голуби у нас на балконе иногда так воркуют…»

– Зорик, пойдем к нам! – пригласила Саша.

– Нет, уже поздно, мне надо домой, я обещал маме…

– Маняшка, ты хотела к соседке зайти, помнишь? – смущаясь, сказала Саша.

– Избавиться хочешь? Ладно, я пошла!

Ей было почему-то до слез обидно. Вот Гошка небось не ждет ее во дворе, не волнуется, куда она запропастилась. Маня посмотрела на окно Маргариты. Там было темно. Ничего, поговорю с ней завтра…

Саша вернулась минут через десять, раскрасневшаяся, с блестящими глазами.

– Целовались?

– Манька! Тебе не стыдно?

– Это тебе должно быть стыдно, а не мне!

– Вот еще! – надула губки Саша. – Мне стыдиться нечего.

– Сашка, а целоваться приятно?

– Смотря с кем! – засмеялась Саша, любуясь на себя в зеркало.

– А ты что, до Зорика с кем-то целовалась?

– Ха! Сколько раз!

– Ничего себе! И с кем?

– Не с Гошкой! А остальное тебе ведь не важно, правда? Слушай, я Зорику все-таки рассказала про тетю Мику и про Ларису.

– Ясно, язык у тебя как помело!

– А еще я ему рассказала про свою версию, ну, насчет Омска, он сказал, что тоже думал в этом направлении и попробует найти каких-нибудь знакомых в Омске и связаться с ними по Интернету.

– Попытка – не пытка.

– А ты к Маргарите заходила?

– Нет, ее дома нет, окна темные.

– Но завтра надо с ней поговорить, зачем человеку зря мучиться.

– Ладно, я спать хочу!

– Маняшка, скажи, правда ведь, Зорик красивый?

– Согласна, красивый, а день был паршивый!

– О, давно ты что-то ничего не рифмовала.

– У меня, сестренка, так болит печенка!

– Маня, правда? Где болит?

– Дура ты, Санька, я просто так… Ничего у меня не болит! Только душа… Иду спать не спеша!

– Сама дура! Напугала меня!

Зорик вернулся домой в самом радужном настроении. И дело было не только в Саше. Просто, пока он ехал в метро, его осенила поистине гениальная идея. Сначала он думал спросить отца, нет ли у того знакомых в Омске, более того, в Омском университете, что, кстати, было вполне возможно. Зорик помнил, года два назад отец ездил в Омск оппонировать на защите докторской диссертации. Но отец ведь непременно захочет узнать, зачем Зорику это нужно, а посвящать родителей в свои дела он не очень любил. И хотя родители ему доверяли, но зачем им лишняя информация? Но в метро Зорик вспомнил о Карене. Карен так помог им в их последнем деле, к тому же родители Зорика и Карена давно дружили. Карен уже взрослый, учится на журналиста, он проходил стажировку в «Известиях», он умный, веселый и, если ему все рассказать, наверняка поможет.

– Зорик, ты где был? – встретила его мама.

– Мамуля, я пришел вовремя? Не опоздал?

– Нет.

– Тогда не задавай нескромных вопросов! – Он чмокнул маму в лоб. Она была на голову ниже сына.

– О, все поняла, ты был у Саши! Больше вопросов не задаю, я машинально! Ужинать будешь? Ты, наверное, голоден, как волк?

– Нет, мамуля, как целая стая волков! А папа дома?

– Папа сидит в Интернете.

– Понял.

После ужина Зорик взял телефон и ушел к себе в комнату. Отыскал в книжке номер Карена и позвонил. Он знал, что Карен ложится поздно. Хорошо еще, если он дома окажется. Но тот был дома и сам снял трубку. И надо заметить, крайне удивился.

– Зорик, какими судьбами? Не верю, что звонишь просто так! Наверняка я зачем-то понадобился вашей классной компании, я верно мыслю?