Лила, оборотень - Бигл Питер Сойер - Страница 7

Владельцы собак с опаской подходили поближе, уцелевшие псы бежали им навстречу. Управляющий, обхватив ладонями голову, сидел на краю тротуара. Усталый, придушенный голос сказал:

– Ради всего святого, Берника, ну что ты на меня навалилась? Можешь выть дальше, если тебе так хочется, только слезь с меня.

Когда она поднялась во весь рост, на улице снова начали останавливаться машины. Полицейским пришлось приложить немало усилий, чтобы пробиться через толпу.

Никаких обвинений никто не выдвинул, поскольку предъявить их было некому. Собака-убийца – или волчица, как настаивали некоторые, – исчезла, а ее владельца, если он вообще существовал, отыскать так и не удалось. Что же касается людей, своими глазами видевших, как волчица при первом прикосновении солнца обратилась в юную девушку, то большей их части как-то удалось совсем ничего не увидеть, хоть впрочем и забыть увиденного они уже никогда не смогли. Вполне понявших, что они видели, было очень немного, но и эти, также не сумев увиденного забыть, ничего никому не сказали. Они, правда, скинулись, чтобы заплатить штраф, предъявленный управляющему за незаконное хранение оружия. Фаррелл тоже дал, сколько смог.

Лила же исчезла из жизни Фаррелла еще до заката. К матери она не поехала, но собрала вещи и перебралась к друзьям, в Виллидж. Позже он слышал, будто она живет на Кристофер-стрит, а еще позже, что она переехала в Беркли и вернулась в школу, доучиваться. Он никогда ее больше не видел.

– Этим все и должно было кончиться, – сказал он однажды Бену. – Уж больно много мы друг о друге узнали. У всякого знания, видишь ли, есть оборотная сторона. Она не смогла бы смотреть мне в глаза.

– Потому что ты видел ее с этими псами, ты это имеешь в виду? Или потому что знала, что ты не помешал бы тому дурачку ее пристрелить?

Фаррелл покачал головой.

– Это, наверное, тоже, но не только, есть еще кое-что, известное мне о ней. Когда она прыгнула в последний раз, она метила не в него. Она летела прямо на мать. Если б не солнце, она бы ее прикончила.

Бен негромко присвистнул.

– Интересно, знает ли об этом старуха?

– Берника знает о Лиле все, – ответил Фаррелл.

Миссис Браун позвонила ему почти два года спустя – сообщить, что Лила вышла замуж. Она потратила немало усилий и денег, чтобы его отыскать (в местах, где тогда обитал Фаррелл, телефонная связь действовала всего четыре часа в сутки), но по тому, как злорадно потрескивали в трубке статические разряды, он понял, что с ее точки зрения затраты себя оправдали.

– Он из Стэнфорда, – хрустела она. – Психолог-исследователь. На медовый месяц они поедут в Японию.

– Это чудесно, – сказал Фаррелл. – Я по-настоящему рад за нее, Берника.

И немного поколебавшись, спросил:

– А он знает про Лилу? Ну то есть, насчет того, что случается…

– Знает? – закричала она. – Да он рад до смерти, считает что это чудо! Как раз по его специальности!

– Чудесно. Замечательно. До свидания, Берника. Нет, правда, я очень рад.

И действительно, думая о Лиле, он испытывал радость за нее, смешанную с легкими сожалениями. У девушки, с которой он жил в ту пору, пунктик был до чрезвычайности странный.