На рандеву с тенью - Степанова Татьяна Юрьевна - Страница 14

Мальчик круто развернул машину, с ходу въехав в клумбу огненно-желтых настурций, выскочил из кабины, увернулся от рук охранника, который сделал вид, что хочет поймать его. Подскакивая на ходу, вприпрыжку, мальчик по дорожке обогнул бассейн, взмыл по ступенькам и с разбега прыгнул прямо в руки мужчины.

– Не устал, командир? – спросил тот, бережно обнимая щуплое детское тельце.

– Не-а, – мальчишка зарылся лицом в отцовскую шею. – А купаться после завтрака будем?

– Когда солнце посильнее согреет воду. Ну-ка, за стол марш! Пора завтракать, – строго и нежно сказала пожилая женщина.

– Не хочу я завтракать, ба! – Голосок у мальчишки был задорный и писклявый.

– Надо, штурман. – Мужчина, как куклу, обнес его вокруг стола и усадил на стул. – Что доктор сказал, помнишь? Надо кушать, если хочешь быть здоровым, сильным, как Арнольд Шварценеггер, и никогда больше не болеть.

– Я не болею, я здоров. – Мальчик окинул глазами стол и потянулся за сдобной булочкой.

Охранник тем временем поднял игрушечную машину и отнес ее куда-то за кусты сирени. Через минуту он снова появился на дорожке, приблизился к веранде:

– Виктор Палыч, там с главного входа передали: некто по фамилии Груэр приехал, говорит, к вам вроде бы, – произнес он. – Пропустить?

– Пропустите. Пусть проводят его в дом. Скажите, мы будем через четверть часа – только вот мой сын позавтракает.

Мужчина смотрел на ребенка. Тот нехотя ковырял в своей тарелке омлет. Минуту назад оживленный и веселый, теперь за столом малыш как-то сразу сник, поскучнел. Было заметно, насколько он бледен, худ, тщедушен.

– И где ты только опять откопал этого экстрасенса, Виктор? – поморщилась женщина. – Герман Груэр – это у него настоящее имя или псевдоним?

– Псевдоним. У них у всех псевдонимы, мама.

– Ну, типичный шарлатан.

– Вы же отлично знаете, мама, что сказали нам о Шурке нешарлатаны. – Мужчина глянул на сына, быстро отвел глаза.

– Но… Впрочем, как знаешь. Только, позволь, я буду присутствовать на сеансе.

– Как пожелаете, мама. – Мужчина отодвинул чашку с недопитым кофе, встал, обогнул стол, склонился над сыном. – Ну что, командир, как дела?

Мальчик поднял голову, глянул на отца.

– Совсем ты у меня ничего не ешь. Плохо себя чувствуешь? Болит что-нибудь?

– Нет. – Мальчик вздохнул, взял отца за руку. – Просто не хочу я. А что, еще один доктор приехал?

– Да. Это очень хороший доктор. Шура, а голова не кружится? Может быть, не стоило столько бегать, а?

– Ничего, нормально. – Мальчик сполз со стула. – А он не заберет меня снова в больницу?

– Нет.

– Ты и в прошлый раз так говорил, а меня забрали.

– В прошлый раз так нужно было. А сейчас… – Мужчина обнял ребенка, поднял его, легко, как перышко, подкинул и усадил к себе на плечо. – Никто тебя от нас не заберет. Обещаю. Мама, позвоните в главный корпус администратору, скажите, пусть Груэру предоставят номер. Я все оплачу, – сказал он женщине и обернулся к сыну: – Ну что, айда? Как ракета на Марс стартует? Время пошло, внимание…

В эту секунду зазвонил мобильный телефон, лежавший на столе рядом с чайным прибором. Мужчина мгновение колебался – отвечать на звонок или нет. Потом взял телефон.

– Да, алло.

– Слушай, Баюн, такое дело… – В трубке раздался низкий осторожный мужской голос. – Они его нашли.

– Подожди секунду. – Мужчина осторожно спустил на землю ребенка. – Где? – спросил он в трубку.

– На дороге возле Александровки, точнее, за ней, под мостом. Мне человек верный в больнице сказал: сейчас вскрытие идет.

– Узнай, как он умер, и сообщи. – Мужчина смотрел на белоснежную скатерть стола. – Позвонишь мне после двенадцати, сейчас я занят.

– Понял. А что ребятам сказать?

– Ничего пока.

– Баюн, они того… Разговоры тут разные ненужные уже пошли… Он ведь, ты знаешь, авторитетом пользовался. Некоторые говорят, ты просто погорячился, и зря, потому что…

– Наплевать на их болтовню. Я сказал, я занят! Позвонишь мне после двенадцати. Все.

Мужчина со злостью отключил мобильный, швырнул его на плетеное кресло. Встретился взглядом с женщиной. Она отвела глаза, вздохнула. Он наклонился к сыну, потрепал его по льняному затылку и за руку повел в дом.

– Знаешь, а мы все здесь чего-то такого ждали. – Варвара Краснова, присев перед стеллажом у сейфа, искала бланки для допросов.

Очередной свидетель запаздывал. И они с Катей, пользуясь минутой, продолжали обсуждать вчерашние события.

После спонтанного знакомства с Антоном Новосельским Катя вернулась в отдел. Вкратце изложила Красновой новости, затем отправилась в экспертное отделение. Вечером дома у Красновой они снова и снова возвращались к происшедшему. Гадали, кем же мог быть убитый. Варя достала из сумки новенький ключ, сказав, что это для Кати:

– У нас с тобой график работы разный, золотце. Это я с девяти до шести в кабинете парюсь. А ты – волчок, которого ноги кормят. Командировочный волчок, вольная птичка. Так что со вторым ключом и тебе и мне удобнее будет.

Вечером же Катя наконец встретилась с Вариной дочкой Катей Маленькой, вернувшейся от бабушки. Первый же заданный вопрос был: когда снова в зоопарк? Второй: а когда приедет дядя Вадик?

Катя ответила ребенку максимально правдиво: в зоопарк – когда пожелаешь, только мигни. А насчет Вадика…

Ненаглядному мужу и господину Вадиму Кравченко уже сообщили через турфирму телефоны, по которым он мог разыскать жену (телефоны отдела и квартиры Красновой). Но Кравченко до сих пор не звонил. Не звонил и Мещерский, что было весьма удивительно. На душе у Кати скребли кошки.

– Ты хочешь сказать: после исчезновения ребят вы все здесь в отделе ждали… убийства? – Катя, чтобы не сидеть сложа руки и чем-то помочь приятельнице, старательно составляла опись в пухлом уголовном деле.

– Не то чтобы наверняка ждали именно убийства, но… Знаешь, когда стало ясно, что среди пропавших дочь Островских… Ведь сначала здесь никто не удивился тому, что этим делом плотно занимался РУБОП. Это потом уже, когда «Жигули» нашли, заговорили насчет каменоломен, а в первое время…

Катя внимательно слушала Краснову: та сейчас сама себе противоречила. Еще сутки назад она говорила: это трагический несчастный случай.

«Типично женский подход к фактам», – подумала Катя, а вслух спросила:

– Этот ваш Кероян ничего мне толком не рассказал о пропавших – кто они, из каких семей. Только назвал их фамилии. Ну честно, Варечка, ты о ком-нибудь из них что-нибудь знаешь?

– Когда ты сюда ехала, еврокомплекс видела у реки? Это «Сосновый бор». Комплекс отдыха и развлечений ВИП. Уже два года как открылся. – Варя вздохнула. – Загородный отель пять звезд. Стандартный номер, говорят, бог знает сколько стоит. А есть и президентские люксы, и отдельные коттеджи. Все это можно снять хоть на целое лето. Яхт-клуб, рестораны, бар, боулинг, конные прогулки, два бассейна – уже в центре развлечений при комплексе. Можно пользоваться всем этим за плату, даже не проживая в отеле. Только плата довольно высокая. Есть там и фитнесс-клуб. Зверски дорогой, мне не по карману. Я в городской хожу при нашем стадионе. А к чему я все тебе рассказываю… Отец Веры Островских – один из совладельцев «Соснового бора». Он наш, здешний. Насколько я знаю, долго работал сначала в горкоме, потом в райисполкоме, это давно, еще до перестройки. Партийно-хозяйственная номенклатура. Потом ушел в бизнес, ну и дела пошли. Шесть лет назад начали этот комплекс строить. Это его детище. В городе сразу рабочие места появились. Особенно для молодежи. В Москву наши почти перестали ездить. Там, в комплексе, говорят, весь персонал обслуживающий из местных. Островских даже школу менеджмента гостиничного открыл. У меня приятельница там учится.

– А Кероян мне ничего не сказал! – Катя уже злилась и на оперуполномоченного, и на Варю за компанию. Конспираторы!

– Ты же из управления приехала. Мы думали, там все давно известно.