Кроссворд игральных автоматов - Соколов Глеб Станиславович - Страница 46

49. Поздний визит

Толстое стекло разделяло тех, кто сидел в многолюдном кафе и тех, кто двигались по узкому тротуару, – несмотря на поздний час улица в центре города не была пустынной.

– Скажи честно, что у тебя было со Скотчем?…

– Ничего! – лицо Дай потемнело от злости – надоел один и тот же упрек.

Взглянула за стекло: на другой стороне улицы возле офиса авиакомпании, виднелся припаркованный «ленд ровер». За капотом джипа просматривалась туша – шофер вылез из автомобиля, подошел к витрине -рассматривал большие модели самолетов.

«Туша» довольно улыбалась. Шофер любил рассматривать витрины, прижавшись к ним носом.

– Это ты заложила Матвея? – не отставал Прыгунов.

Чинарь слышал приближавшиеся голоса. Не понимал, где находится: стены, лестница, перила…

Сел. Голова гудела. Потрогал губу, нос – падая, сильно разбил лицо. Снизу поднимались люди.

Первого, что взбирался по ступенькам, узнал сразу – орангутанг. Он приезжал в салон!… Второй – мордастый, в милицейской форме.

– Как только вышел, мои ребята – за ним… – говорил милиционер.

– Что за рожа без штанов!… – оранг разглядел Чинарева.

Чинарь судорожно посмотрел вниз: штанов нет!

– Из какой квартиры?… – спросил мордастый.

– Из четвертой…– продавец автосалона с трудом разлепил губы. – Там! – показал рукой вниз.

– Проводи придурка!… – оранг сделал знак амбалу, поднимавшемуся по лестнице следом.

Детина подошел к Чинарю, нагнулся, грубо схватил за шиворот, рывком поставил на ноги. В подъезде – холодно, молодой человек без штанов зябко поежился.

– Босой и в трусах! – пробормотал милиционер.

– Оттащи до хаты!… – велел детине орангутанг. – Чтоб здесь не болтался.

Потеряв интерес к Чинареву, процессия стала подниматься по лестнице. Амбал поволок Чинаря в обратную сторону.

Четвертая квартира… Звонок. Амбал утопил кнопку. Сотрудник автосалона повис, поддерживаемый за шиворот.

Дверь распахнулась. На пороге пошатываясь стояла толстая баба. В квартире включили музыку. Раздались пьяные крики…

– Ваш придурок?… – осведомился амбал.

– Всех не упомнишь!… – баба на Чинаря не смотрела.

Амбал втолкнул его в прихожую.

В этот момент за спиной первой бабы выросла еще одна – более пьяная и толстая.

– Колька, тварь! Где ж ты пропадал!

– Не могу твою рожу видеть! Выключи свет!…

– Пожалуйста! Пожалуйста, барин!… – игра в слугу могильщику понравилась. Вошел во вкус. – Я ведь так только включил. На минуту. Новую бутылочку открыть… Сил нет без света сидеть!…

– Мне конец! Абсолютный и полный! – в голосе Скотопасских звучала звериная тоска. – Атака не просто захлебнулась…

– Она захлебнулась собственной блевотой! – закончил за Дэна Виталик.

В дверь позвонили.

– О-па! – Кошелев вскочил с корточек. Сидели на полу среди расставленных водочных и пивных бутылок, ошметков колбасы и батонов в целлофановых пакетах. Виталик скинул лишь куртку, Дэн не разувался, не раздевался. – Барышня-с вернулись! Желают четыре штукенции возвернуть. Пойду посмотрю…

Могильщик ловкими, пружинистыми шагами, – будто не пил вовсе, – подскочил к двери. Уволенный начальник катально-червячного отдела остался на полу.

– Атака захлебнулась!…

Секунд через десять Вит на цыпочках, стараясь не издать ни звука, вернулся в комнату.

Дрожащим голосом тихо проговорил:

– Дэн, там этот… Который тебя!… В гроб… И милиция!…

Скотопасских вскочил. Неловко задел бутылку с водкой, – со стеклянным грохотом повалилась.

– Тише! – зашипел могильщик.

Резкий спиртовой запах распространился по комнате, – без того насыщена алкогольными парами. Не поднимая бутылки Дэн осторожно направился к двери. Прильнул к глазку. Сомнений не осталось: за дверью стоял человек, отобравший у Дэна первое «рено». Рядом – мордастый милицейский чин. Рука оранга, непропорционально увеличенная глазком, потянулась к кнопке. Опять тренькнул электрический колокольчик. Дэн отстранился…

Лица могильщика в темноте не различал… Говорить у двери нельзя, – с другой стороны, расслышат.

Ухватившись за Дэна руками, – не толкнуть в темноте, – Кошелев прильнул к глазку. Прошла долгая минута. Могильщик вздрогнул. Отскочил от двери, застыл на мгновение…

В замочной скважине, раздалось слабое, осторожное позвякивание.

Скотопасских вздрогнул всем телом: в темноте неведомо когда могильщик оказался у него за спиной – явно пытался влезть на закорки.

– Что ты делаешь?!…

– Тише! Тише! – шипел Вит. – Сейчас откроют… Стой! Не двигайся… Шагни сюда! Вот!… Чуть нагнись!… Упрись руками в колени!…

Бывший начальник катально-червячного отдела едва различал приглушенные слова команд. Страх сделал покладистым, – металлическое клацание в замке усилилось. Дэн беспрекословно подчинялся. Взобравшись на плечи Вит делал что-то наверху, у самого потолка. Раздался слабый скрип. Дэн понял: Кошелев открыл дверки антресоли. Еще мгновение – ноги могильщика оттолкнулись от плеч, приятель смог распрямиться. Еще пять секунд – огромная лапа Виталика похлопала Дэна по макушке. Скотопасских правой ухватился за кисть, оттолкнулся ногами, левой вцепился в деревянный край.

Секунд десять болтал в воздухе ногами. Наконец, могильщику удалось втянуть его головой вперед в узкий ящик. Места для двоих хватило едва. Развернутся лицом к проему Дэн не мог. Ухватившись за пятки, могильщик протолкнул его вглубь антресолей.

– Черт! И грязь…

– Тише!

Скотопасских проехался мордой о доски, – оклеены обоями, – уткнулся носом в клеенчатую поверхность. Позади едва слышно ударили друг о друга смыкаемые створки…

Почти сразу послышались тяжелые шаги, – первый из тех, кого видели в глазок, не стесняясь вошел в квартиру. Затопали следом другие… Несостоявшемуся миллионеру казалось: все пятеро сгрудились в маленькой прихожей.

Было не так. Вошли лишь бандит, орудовавший отмычкой, оранг и мордастый начальник.

Щелкнул выключатель. Раздалось:

– Похоже, опоздали!… Кто-то был… И смылся.

– Водка пролилась!…

Свет на антресоли не проникал. Дэн повернул голову поудобней, – щека приложилась к клеенчатой ткани. Та мягко просела, будто под ней что-то мягкое, тряпочное. Скотопасских слегка передвинул руку, пальцы уткнулись в клеенчатый предмет, – на нем же лежала голова. Уловил: под тканью что-то твердое, прямоугольной формы.

– Подождем здесь! – донеслось из комнаты. На антресолях все прекрасно слышно.

Скотопасских запаниковал. Пальцы судорожно сжались: что делать?… «Долго на антресолях не просидеть». Кирпичик под пальцами изменил форму, – не был твердым.

– Ты что, офонарел?… Торчать в квартире?!…

– Никого и ничего!… Пошли…

Раздались шаги. У Дэна отлегло от сердца. Скрипнула дверь. Салютуя освобождению квартиры от непрошеных гостей, могильщик дрыгнул ногой. Чтобы не получить в глаз, Скотопасских поднял руку. Плавно перенес ее на Кошелевский каблук. Подержал его несколько секунд. Отпустил. Рука легла на клеенчатый предмет, бесшумно сползла вниз. Кажется, сумка… Опять какие-то брусочки. Верхний слегка подвинулся. Скользнув ладонью вверх Дэн нащупал молнию. Последний визитер грохоча каблуками вышел из квартиры в подъезд. Грохнула железная дверь. Стремительно раскрыв молнию, Скотопасских сунул в щель руку: тряпки… Разворошил их, продвинулся ниже. Ага, вот!… Вытащил брусок…

Деньги! Он понял это по запаху!…

– Вылезай! Ты чего там копаешься?! Кажись, пронесло!… – распахивая створки могильщик дернул ногой, – на этот раз заехал Скотопасских в ухо.

На антресоли хлынул электрический свет. Дэн вытаскивал со дня сумки пачку за пачкой: доллары!… Сотенные купюры!… Голова его ехала кругом – здесь не меньше миллиона!…

Виталик не поворачивался и ничего не видел, – на антресолях тесно. Высунулся в проем, нечаянно треснул приятелю по затылку, – Дэн не обращал внимания… Могильщик подтянул ноги, высунулся еще, не удержался, с грохотом рухнул вниз…