Охота на эльфа - Скаландис Ант - Страница 45

– Ну, вот что, Большаков, – говорил дядя Воша, – времени у нас на самом деле немного. Я должен срочно в Управление возвращаться. А тебе туда ни к чему. Поэтому слушай. Во-первых, вот тебе дискета Циркача, только теперь на ней информация есть новая. Изучите все внимательно и сразу сотрете. Ясно? Во-вторых, найдите какую-нибудь незасвеченную квартиру. По домам разъезжаться никому нельзя. Вы в ближайшие дни должны будете залечь на дно и ждать. Кого? А вот когда дождетесь, тогда и посмотрим. Уверяю тебя, вас будут искать, как минимум, три организации, и кто из них окажется расторопнее, я предсказывать не берусь. Одно могу обещать: расторопнее всех трех будем мы, то есть подстрахуем вас. Но делать это будем очень осторожно. Сам понимаешь, предоставить каждому личную охрану мы не можем.

– Дядя Воша, – улыбнулся я. – Да вы что? Это ведь мы обычно являемся охраной для других, уж за себя-то как-нибудь постоим. Или считаете, что мы уже утратили форму?

– Нет, Андрей, форму вы не утратили, но как это влияет на скорость пули? Такой вопрос любил задавать один мой знакомый. Он погиб в Сербии прошлой осенью. Универсальный, между прочим, аргумент. Говорят, например: «Да у него же черный пояс и уникальное чутье на опасность!» «А как это влияет на скорость пули?» Или: «Да у него же такие связи, такие деньжищи!..» « А как это влияет на скорость пули?»

– Я понял, дядя Вош, но неужели кто-то захочет нас физически убрать в этой ситуации? Мышкин какого-то пацана Глаголева бережет как ценного пушного зверька, а тут пустить в расход пятерых уникальных спецов…

– Я же сказал, кроме Мышкина, есть еще Павленко – вы его обидели, а это плохо. Что вы с ним сделали, кстати?

– Ну, выключили ненадолго. Очень нежно, между прочим, он и не вспомнит.

– Боюсь, он этой нежности не оценит, – сказал Кулаков. – Увидит, что вы пропали, и обидится. А есть еще Навигатор. Его вы теперь тоже заинтересуете.

– А Эльф – это эмиссар Навигатора в России?

Кулаков посмотрел на меня уважительно.

– Ну, это если предположить, что Навигатор сидит где-нибудь в Турции, а если он все-таки наш, расейский, то Эльф просто его партнер, и может сам представлять уже некую четвертую организацию. А то и пятую – не исключаю. Тут их столько! Уж больно деньги огромные, ребята…

– Кстати, о деньгах, – сказал я.

– Кстати о деньгах, – повторил Кулаков. – Вы от них много получили?

– Много, – кивнул я, решив пока не конкретизировать.

– Тогда, полагаю, что лучше всего оставить их у меня. Сейф ЧГУ до сих пор не обворовывали ни разу, да и контакт наш с вами мимолетный. Вряд ли кто-нибудь отследит. А впрочем, решать, тебе. Хочешь – храни дома.

Я тяжко призадумался. Не хотелось торопиться с ответом. И Кулаков понял:

– Ладно, думай пока. Я с Борисом поговорю.

Циркач излагал генерал-майору Кулакову соображения, появившиеся у него в результате последних событий, вспоминал детали, о которых забыл сообщить, сбрасывая информацию на дискету, отвечал на мелкие и порою совсем странные вопросы типа: «Аникеев часто посещал ночные клубы? Какие?» «Где любил завтракать Аникеев?» «А Мышкин действительно заядлый охотник?» Циркач знал многое, но не все. Я же слушал вполуха, поскольку размышлял, можно ли доверить столь огромные деньги ЧГУ. Ответ был прост: Кулакову – да, генералу Форманову – наверное, тоже да. А управлению в целом – нет. Ведь ситуация сегодня какая? В любой момент не то что Кулакова из ЧГУ могут выкинуть, а просто вдруг само ЧГУ исчезнет, растворится, как прошлогодний снег. И не с кого будет спрашивать наши денежки.

Когда в мафиозных разборках участвуют танки, когда крестные отцы бандитских кланов, не скрывая своих имен и должностей звонят по прямому проводу в администрацию президента России, в секретариат ООН, в штаб-квартиру НАТО и чуть ли не лично Хавьеру Салано, это означает, что власть не только в нашей, но и в любой другой стране может перемениться в одночасье. Негоже с деньгами расставаться в такие нестабильные времена! Однако и спать на них не очень-то хотелось. Ведь всегда найдется отчаянный малый, который ради четверти миллиона долларов даст тебе во сне по башке чем-нибудь тяжелым, будь ты хоть охраняемым лицом, хоть киношным супергероем.

В общем, я выбрал промежуточный вариант. Нельзя держать все яйца в одной корзине. Я так и сказал генералу Кулакову. И он согласился. Короче, на хранение в сейфы «Контура» отправились мои деньги (все равно до Бадягина ехать некогда); сто пятьдесят тысяч Циркача (полтинник он оставил, заявив, что прямо завтра купит себе новую тачку, так как старенький «порш» – хорошая игрушка, но это баловство, а не рабочая лошадь); и по сто Шкипера и Пиндрика. Все остальное ребята решили прятать, как умеют, а у Фила вообще были какие-то хитрые и пока тайные намерения. Таким образом, сумма разделилась ровно пополам. С Кулакова мы взяли клятвенное обещание выдавать любые суммы по первому же требованию, как в солидном банке.

А потом я будто проснулся и решил уточнить:

– Ё-моё, дядя Воша! На кого мы теперь-то работаем?

– Считайте, что на себя. Деньги получены, дело сделано, но не совсем так, как хотелось. Поэтому проблема выхода из-под удара остается для вас открытой. Понятно? Бывают такие случаи, когда отход занимает на порядок больше времени, чем сама операция. Мы постараемся вам помочь, но, чует мое сердце, грядет новая операция. Со всей неизбежностью. А кто за нее будет платить – ума не приложу.

На том и расстались. Причем не в Москве, а на окраине Владимира. Генералу позвонил лично Форманов и очень не посоветовал въезжать в столицу вместе с нами. Так что обе «волги» продолжили движение каким-то новым кружным путем, а нас доставили к вертолету и выдали всем, чтоб переодеться, не новые, но чисто стираные джинсы и майки – по жаре, которая не ослабевала даже ночью, другой одежды и не требовалось. Понятное дело, носки и кроссовки тоже выдали. И большие сумки, как у рыночных торгашей. Спецназовские комплекты вместе с оружием и боеприпасами приказано было забрать с собой на всякий случай. И, наконец, нас снова высадили на уже опостылевшем Ходынском поле. Вот так и закончилась эта история.