Запретная дверь - Синицын Олег Геннадьевич - Страница 65

7

Этой ночью Андрей решил в последний раз отправиться в далекое путешествие за дверь. Именно – в последний. Ради этого он отрезал себе путь к отступлению: спустил в унитаз обе упаковки орексина (за исключением пары капсул). Выщелкивать в водопроводную воду препарат, не запущенный в производство, а потому стоящий бешеные деньги, доставило ему истинное наслаждение. Особый смак состоял в том, что Андрей представлял, будто делает это на глазах Кривокрасова.

На пути к Элли маячила фигура тихого убийцы по имени Инсульт. Андрей намеревался обмануть его, но только один раз – больше не получится. Поэтому встреча с Элли предстояла прощальная. Он узнает адрес виллы и вернется обратно. Хотя Андрей надеялся, что на вилле девочке не угрожает опасность. Надеялся всей душой.

Последнее путешествие в верхний мир он планировал провести в сомнологическом кабинете. Собственно, после тою как Андрей по дурости отказался от помощи Альбины, выбора не оставалось. Информацию из сна примут датчики движения глаз, компьютер запишет показания в виде графика, утром останется только его расшифровать. Ключ от сомнологического кабинета у него был. Но требовался еще один, чтобы попасть в отделение функциональной диагностики.

Еще днем он стащил из процедурной несколько препаратов и пару шприцев. Переложив их в портфель, где лежала купленная ранее бутылочка с негазированной водой, шоколадный батончик и пакетик чипсов, Андрей принялся ждать. Рабочий день закончился, кроме него, врачей в неврологии не осталось.

Когда стрелки часов показали шесть, Андрей спустился на улицу, погулял около часа вокруг корпусов больницы, потом вернулся к посту охраны и, представившись, небрежно попросил ключ от отделения функциональной диагностики, сообщив, что собирается работать там всю ночь. Дежуривший молодой парень следил по портативному телевизору за футбольным матчем «Зенита» с одной из московских команд и даже не поинтересовался, зачем ему понадобился ключ от чужого отделения. Так Андрей получил недостающий элемент доступа. Поднявшись на восьмой этаж и проникнув в отделение, он тщательно запер наружную дверь и разместился в сомнологическом кабинете.

До девяти он читал книгу, которую оставила Багаева. Читал, конечно, это сильно сказано – из-за головокружения буквы гуляли перед глазами. Но все же Андрей узнал много нового. Оказалось, что цветок фиалки с древних времен означал застенчивость – качество, которое лучше всего характеризовало Элли. Шалфей, символизировавший владельца игрушечного магазинчика, означал добродетель, что тоже оказалось истинной правдой... Андрей читал символику растений и пытался запомнить как можно больше информации. Эти знания помогут, когда он окажется там.

Около девяти он разделся, выключил мобильник, чтобы не потревожить сон случайным звонком. Облачился в пижаму и запустил аппаратуру. Когда начал распутывать провода от датчиков, неожиданно пронзительным стало ощущение собственного одиночества. Ему никто не поможет, если, например, во сне он ненароком оборвет датчик или от испуга вдруг остановится сердце. Рискованно делать все одному. Но Андрей и так знал, что идет на риск. На колоссальный риск заработать обширный инсульт.

Он сделал инъекцию антиагреганта, чтобы облегчить ишемический удар, когда сядет в поезд, идущий на тот свет. Спустя некоторое время принял две последние таблетки орексина. Накрылся одеялом до пояса, надел шапочку энцефалографа и прилепил лейкопластырем датчики движения глаз. Когда перемещение на потустороннюю равнину должно было вот-вот начаться, в дверь отделения постучали.

Андрей поднялся на кровати.

Кто это? Охранник? Или кто-то из врачей, кого вытащили из дома для срочной работы?

Стук повторился. Громче, настойчивее.

Андрей растерялся. Если это кто-то из врачей, то ему будет трудно объяснить свое присутствие в чужом отделении ночью. Тем более ключи добыты незаконным путем.

Его план оказался на грани срыва!

Новое тук-тук-тук... Андрей внезапно понял, что сигналы идут с последовательностью: три коротких, три длинных, три коротких.

SOS!

Сорвав датчики, он вскочил с кровати. Пробежав босиком по прохладному линолеуму, сначала отпер дверь кабинета, затем общую в отделение...

За дверью стояла Альбина.

– Что ты здесь... – удивленно начал он.

Она внезапно расплакалась. Слезы покатились по щекам, из горла прорвалось рыдание. Андрей не заметил, как обнял девушку. И лишь тогда обнаружил у нее в руке рыжий конверт...

– Вы оставили это на столе в учебной комнате!

Конверт с его снимками. Он таскался с ним целый день, а в итоге забыл там, где его нашла Альбина.

– Почему вы не сказали? – сквозь слезы заговорила она. – Разве вы мне не доверяете? Разве я вам чужая?

– Не знаю. Мне было очень плохо. Прости меня, Альбинка, я... я полный идиот!

– Вы не представляете, как сильно я за вас пережинаю! Вы значите для меня больше, чем кто угодно!

От волнения акцент в ее речи снова усилился, он буквально резал слух.

– Как ты меня нашла?

Он провел ее в комнату пациента и усадил на кровать. Налил воды. Когда она пила, зубы стучали о край чашки.

– Не смотрите, – попросила девушка, – у меня нос красный.

Андрей уставился на картину «Закат над скошенным лугом». Орексин уже действовал, но оставалось еще несколько минут, прежде чем сомкнутся веки.

– Вас не было дома, а сотовый не отвечал, – объяснила она. – И я подумала, что вы здесь, решили передать название улицы через датчики ОУГ. Но как вы справитесь один! Вдруг что-то случится! Вы подумали об этом? Подумали?

– Ты не представляешь, как я рад тебя видеть, – улыбнулся он.

Глаза девушки просияли. Она хотела сказать что-то еще. Но не сказала. Только устало улыбнулась. И Андрей с благодарностью обнял ее еще раз.

...Альбина заставила его надеть все без исключения датчики полисомнографа, чтобы кроме энцефалограммы и движения глаз контролировать работу сердца и легких. Андрей второй раз за этот вечер забрался в кровать. Только теперь рядом с ним находилась Альбина.

Когда она накрывала его одеялом, то обнаружила, что он дрожит.

– Что с вами?

– Боюсь, – признался он. – Ужасно боюсь, что могу не проснуться.

– Тогда не ходите, – сказала она, – за дверь.

Он нашел ее ладонь и крепко сжал обеими руками. Стало легче.

– Не могу. Понимаешь, эта девочка – единственное светлое пятно в моей жизни. Только держась за нее, я не умер и не разложился окончательно после той злосчастной травмы... А я ведь мог, ты знаешь.

Альбина усмехнулась, но глаза остались грустными.

– Элли знает обо мне, – продолжал Андрей. – Она думает, что я помогаю ей. Но на самом деле это она меня спасает... – Он крепче сжал ее ладонь. Зрачки уже скрылись под веками. – Не волнуйся, Альбина. Это в последний раз... последний...

Он так и уснул, держась за ладонь девушки. Альбина еще долго сидела на краю кровати, не решаясь освободить руку, чтобы не потревожить его сон. Наконец, когда дыхание Андрея стало редким, а пульс замедлился, она осторожно встала, поцеловала его и перебралась за монитор в технической комнате. Показания электродов и датчиков указывали на то, что сейчас Андрей находился в глубоком сне. Согласно естественному биоритму человека, через тридцать – соррк минут эту фазу сменит фаза сновидений, и тогда он войдет в дверь.

После чего наступит кома.