Скалолазка и мировое древо - Синицын Олег Геннадьевич - Страница 25

Часть II

Гималайские тайники

Глава 1

Божий указатель, туман и смертельная опасность

Медальон сверкал на солнце так ярко, что казалось, из моей ладони струится свет.

– Ух ты! – воскликнул Максимка, моментально очутившись возле меня. – УХ ТЫ!! ВОТ ЭТО ДА!!

В моей голове крутились подобные возгласы. Сказать по правде, я сама не ожидала. Когда ковыряла землю носком сандалии, то не предполагала, что откопаю сокровище.

Диск был отлит из чистого золота – такой увесистый, что оттягивал кисть. От центра расходились неровные концентрические круги, похожие на кольца на спиле дерева. Драгоценные камни, каждый размером с голубиное яйцо, располагались кругом и были вплавлены в диск. Штука в моей руке выглядела настолько естественно, словно это не ювелирное изделие, а кусочек застывшей лавы из вулкана, который извергается жидким золотом.

Пока я рассматривала медальон, охотник за хрусталем попытался сковырнуть ножиком один из камней. Я отпихнула его локтем, но Максимку все равно тянуло к медальону как магнитом. Его лохматая голова вынырнула у меня между рук.

– Артельщики, – говорил он, захлебываясь, – могут дать за такой целых две тысячи американских долларов!

– Эх ты, оценщик. Да такая штуковина стоит под миллион…

Зря я это сказала. И без того выпученные глаза Максимки едва не лопнули.

– Я ходил здесь сто тысяч раз! – трагически причитал он. – И не подозревал, что в земле лежит клад! Если б я знал, то не привел бы тебя сюда… Дай еще посмотреть! Ну дай!

– Хватит меня дергать за руку! Думать мешаешь.

Это звучит как безумие, но похоже, что я держу тот самый медальон, который был на Вишне во сне безутешной матери. Бог повелел найти в лесу мандату, в центре которой я сейчас стою. Женщина из легенды нашла поляну и выкопала из земли золотой медальон.

Что случилось дальше? Деревенская корзиночка, заботливо перевязанная веревочкой, тряпочка, в которую завернута драгоценность. Женщина вернула медальон в землю, потому что он больше ей не требовался. Она излечила сына и справедливо полагала, что артефакт может пригодиться кому-то еще.

Неужели слова Вишны сбылись, и женщина нашла путь к мировому древу? Но как?

Я осмотрела тряпочку с обеих сторон, порылась в корзинке. Ничего. Пусто. Женщина не оставила указаний, как воспользоваться медальоном. Придется самой ворочать мозгами.

Пока я возилась с корзинкой и медальоном, бриллианты вновь сверкнули прямо в глаза. Ишь какие настойчивые! Я завернула медальон обратно в тряпку.

– Давай его распилим! – предложил Максимка. – И продадим сразу нескольким артельщикам. У одного столько денег не наберется.

– Дурья башка! Целым он стоит дороже. Только продавать его я не собираюсь. И пилить не позволю. Этот медальон поможет отыскать мировое древо Ашваттха, от которого можно получить уникальные знания.

Максимка скривил физиономию, всем своим видом показывая, что распилка медальона более прогрессивная идея, чем получение знаний. Мне захотелось влепить ему затрещину, чтобы наполнить чадо хоть каким-то стремлением к прекрасному и возвышенному! Жаль, нельзя. Непедагогично.

– Хм-м, – задумчиво пробормотала я.

Медальон бесценен. И я уверена, что если действовать аккуратно, то взамен него можно выторговать у Кларка не только возвращение домой, но и полет на околоземную орбиту. Только именно сейчас мне категорически расхотелось отдавать артефакт в чужие руки. Дело в том, что теперь я уверена: найти древо нужно мне самой.

Когда я читала легенду при свете фонаря в темной пропасти, когда о древе упоминала хозяйка пещерного домика (во сне или наяву), я не верила в существование трансцендентного источника, от которого можно получить магический дар вроде тех, что получили Один или Иисус. Но когда я увидела медальон, когда он засверкал в моей ладони, то в душе родилось твердое убеждение, что мировое древо – это не символ подсознания, соединяющий разум с небесами. Оно существует в реальности. Сказки, мифы, мировые религии, истории об Иисусе, Будде, Одине – все они содержат прообраз единого древа. Единого! Того, что спрятано от всего света в гималайской долине. В этой самой долине! Если я отыщу его, то смогу получить магический дар, который поможет мне изгнать демонов из сознания моей матери.

Максимка наматывал вокруг меня круги, от скуки пиная комья земли. Он не хотел мешать моим размышлениям, но завернутый в тряпочку медальон притягивал его. В результате круги становились все меньшего диаметра, и Максимка бродил уже возле моих локтей.

– Ну что, что тебе от меня нужно? – не выдержала я.

– Ничего. Просто мне очень хочется два камня из этой штуковины.

– Я же тебе сказала… Лучше помоги мне отыскать древо Ашваттха. Оно должно находиться в этой долине.

– А ты дашь мне два камня?

Я замолчала, обдумывая занимательную идею.

– Вот что, мой милый! Если мы с тобой найдем это дерево, я обещаю, что как только выберусь отсюда, то отпрошу тебя у твоей мамы и мы отправимся в большое путешествие по миру.

Максимкины глаза вспыхнули от восторга.

– Правда? – спросил он. – Возьмешь с собой во внешний мир? А не обманешь?

– Я друзей никогда не обманываю. Вот слушай. Сначала мы поедем в Москву. Это огромный и красивый город, там живет двадцать миллионов человек.

– Вот это да!

– А когда тебе надоест в Москве, мы поедем в Баварию. Там у меня замок. Вокруг леса и заснеженные горы, которые называются Альпами. На них можно взбираться, а можно скатываться на лыжах. А когда тебе надоест жить в замке, мы поедем в Лондон. У меня там живут хорошие друзья. Мы будем гулять по улицам и бродить по музеям. Ты увидишь много интересного и познакомишься с кучей потрясающих людей. Я буду тебя так долго возить по миру, что тебе захочется домой.

– Нет, – смущенно засмеялся он. – Не захочется.

– Ну что, Максим… – протянула я ему раскрытую ладонь. —… принимаешь условия договора?

Я видела, как описанные мной картинки пляшут у него в глазах. Он почти не раздумывал. Тонкая ручонка легла в мою ладонь.

– Да, принимаю. Я очень хочу, чтобы ты показала мне мир… Но, чтобы сделать это, нужно сперва найти дерево?

– Да.

– А какое оно?

– Не знаю.

Максимка крепко задумался.

– Нужно идти в буддийский монастырь, – наконец сказал он. – Монахи знают все. Они могут помочь. – Он задумчиво почесал в затылке. – Хотя могут и прогнать.

По словам Максимки, монахи жили в небольшом монастыре, что построен на отвесной скале. Идти до него километров восемь, но мы решили отправиться туда завтра. Солнце уже скрылось за горами, и долина погрузилась в сумрак. Мне не хотелось ночевать где попало и стать чьим-нибудь поздним ужином, поэтому нужно было подыскать хорошее место для ночлега.

Максимка нашел земляную берлогу под корнями огромной сосны – ох и тянет его забиться в нору! Берлога мне не понравилась тем, что располагалась в лесу. Я предложила заночевать в скалах на горном склоне. Максимка стал упрямствовать, что там плохо и что утром солнышко будет светить прямо в глаза. Но я все-таки его уговорила, и мы разместились на крохотной площадке, метрах в двадцати от края леса.

Поужинали собранными фруктами и орехами. Перекинулись парой анекдотов. Максимка рассказал про свою деревню, я – про Москву. Моих анекдотов он не понял. На этом мы улеглись спать.

Ночью я проснулась от жуткого холода. Настаивая на ночлеге в скалах, я не учла, что здесь нет деревьев и мы не защищены от ветра. Я плотнее укуталась в сари и только собралась закрыть глаза, как обратила внимание на своего маленького спутника. Максимка спал, сиротливо свернувшись калачиком.

Мне стало его жалко. Я размотала сари и накрыла мальчишку длинным концом. Почувствовав тепло, он, не просыпаясь, придвинулся ко мне и вжался спиной в живот. Черт возьми, он совсем ледяной!

Я накрыла его рукой. Он слабо шевельнулся.