Чужое наследие - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 20

– Бородача? – Игорь явно засомневался.

– Нет.

– Тогда кого? Ергелана? Если честно, я думаю, что, кроме покойного Конты, ни одного подходящего кандидата против нас не выставлялось.

– Он тоже не был кандидатом, – возразил князь. – Его угробили метаморфы, а они – составные части любого из хранителей. Зачем Высшему уничтожать своего подопечного?

– Может, другой хранитель Конту убрал? – неуверенно предположил Горохов. – Ну чтобы Высшему насолить. Или они не ссорятся?

– Они структурные компоненты единого Первополя. Нет, Горох, не так они мыслят, не по-человечески. А из этого следует, что и Конта не был агентом Высшего в нашем мире. Скорее всего, перворожденные надеялись, что все их проблемы решит Метаморфоза, но не вышло, и они начали второй раунд. Я вполне допускаю, что фокусы на Грации – это следы прибытия на нашу станцию нового пассажира, этакие круги на воде. Понимаешь?

Горохов кивнул и наморщил лоб, что-то припоминая.

– Летучий Голландец! – наконец выдал он. – От Трентона пришло сообщение, что он видел «Агат-113» в точке примерно такого же, как на Грации, необъяснимого явления. Прямо в пространстве полигона у Натали. И было это как раз после моего возвращения на Землю. По времени получается в самый раз: прыжок с Грации к Земле и к Натали занимает одинаковое время. Этот «Агат» сгинул лет тридцать назад, а тут вдруг всплыл и рванул в неизвестном направлении. Предположительно в сторону Солнечной. Может, на нем «пассажир» и прилетел?

– Что же ты молчал?! – возмутился Преображенский.

– Так я думал – мелочь. Подумаешь, померещилось что-то там старому хрычу спросонок!

– Да, припоминаю, Хренов докладывал, что «беркуты» получали предупреждение о возможном прибытии в Солнечную корабля устаревшей конструкции, – задумчиво произнес Воротов. – Но так его и не дождались.

– Думаешь, он и есть «голландец»? – Сергей Павлович потер подбородок. – Посланник хранителей?

– Не знаю. Только других антикварных кораблей за последнюю неделю никто в Солнечной не встречал.

– Этот, получается, тоже проморгали.

– Я побеседую с патрульными, конечно, со всем старанием, но вряд ли это что-то даст, – Воротов покачал головой. – Если воскрешение «Агата» связано с началом нового наступления…

– В таком случае образ главного врага обретает определенные черты, – перебил его князь. – Человеческие. Появись новый протеже перворожденных в виде эфемерной сущности, мы бы его не отследили. Но, видимо, ему и самому невыгодно присутствовать на сцене в виде тонкой структуры. И это уже кое-что. С человеком, даст бог, мы справимся.

– Справимся, – Воротов кивнул. – Только возникают две проблемы – неизвестно, где искать этого «засланца» и как он выглядит.

– Проблем больше, – Сергей Павлович побарабанил пальцами по столу. – И поиск – не главная. Придет время, пришелец объявится. А вот узнать, кто этот фрукт на самом деле, и, желательно, до того, как мы встретимся с ним на поле боя, было бы весьма полезно. Если он наемник, это одно, а вот если такой же непростой субъект, каким был Ваня…

Преображенский на несколько секунд умолк. Упоминание о Ван Ли в прошедшем времени причиняло ему боль. Очень уж многим был обязан князь этому маленькому улыбчивому человечку…

– В общем, как бы ни хотелось нам мира, а придется готовиться к новой войне. Завтра в восемь соберем генералов и набросаем общий план.

– В Генштабе уже есть толковые планы обороны и контрударов, – заметил Воротов.

– В них учтено вмешательство хранителей? – Преображенский искоса взглянул на Игоря.

– Нет, – тот отвел взгляд. – Но ведь это пока теория. Я считаю, что никакой боеспособной коалиции не сколотить ни посланнику, ни самим хранителям… если они существуют.

– А я так не считаю, – твердо возразил князь. – Я почти уверен, что, если на «Агате» прилетел посланник хранителей, он легко убедит оппозицию в своей непобедимости. Бородач и неблагонадежные Колонии примкнут к его компании без вопросов. Чиниды, пожалуй, тоже. А Технократия, скорее всего, уйдет в сторону.

– Но ведь еще ничего не ясно, почему вы так уверены, что эти ваши перворожденные кого-то заслали? Откуда такая категоричность, ваша светлость? Лично я не вижу для нее решительно никаких оснований, – заупрямился Воротов. – Ну прилетел непонятно кто, ниоткуда и на древнем корыте… Мало ли всяких деятелей сейчас шныряет по Галактике? В трудные времена всегда найдется какой-нибудь «революционер». Да не один. Что же теперь, считать их всех агентами из запредельных пространств? Осторожность, конечно, дело полезное, но стоит ли бояться каждого куста?!

– Это не страх и даже не осторожность, – устало ответил князь. – Это… если угодно – интуиция. Или нечто похожее. Я не могу внятно объяснить, Игорь, откуда у меня появилась такая уверенность. Может быть, оттуда…

Он поднял взгляд к потолку.

Полковник лишь недоверчиво покачал головой. Он понимал, что оспаривать такие утверждения бессмысленно. Даже если Преображенский заблуждается и выдает свои домыслы за подсказки свыше, этого не опровергнуть. Не стоило даже пытаться. Это как доказывать глубоко верующему, что Бога нет, – пустая трата времени. Во-первых, нет фактов, подтверждающих как его отсутствие, так и наличие, а во-вторых, вера в доказательствах не нуждается. Факты нужны скептикам… Таким, например, как Воротов.

– А если тебе мало фактов, – Сергей Павлович будто угадал, о чем думает полковник, и подвинул Воротову листок-терминал со свежей разведсводкой, – вот, прочти…

– Концентрация крупных сил чинидов вокруг Моситы… Это же у самого Рубежа!

– Вот именно. А теперь прочти это… – он прикоснулся к терминалу, и на нем появилась сводка почти недельной давности.

– Преследование пограничными кораблями группы нарушителей… которых за Рубежом встречал крупный конвой чинидов… Корабли-нарушители идентифицированы как колониальные, кроме… Черт! Кроме корабля-разведчика класса «Агат»!

– Вот именно, – повторил князь и подался вперед. – Теперь ты понимаешь, откуда ноги растут? Сначала залихорадило Грацию, затем «Агат» появился из пустоты поблизости от Натали и направился в сторону Солнечной, чуть позже был вот этот прорыв сквозь Рубеж, потом несчастный случай на полигоне Роммы, а теперь чиниды готовятся к новой атаке. И, думаю, вовсе не учебной. Достаточно оснований для беспокойства?

– Так бы сразу и сказали, – буркнул Воротов. – К восьми утра новый план будет готов.

– Вот и отлично, – Сергей Павлович встал. – Значит, до утра. Горох, тоже отдыхай.

Воротов и лейтенант вышли из покоев и остановились посреди коридора.

– Ты в какое крыло? – иронично поинтересовался Игорь.

– А вы будто не знаете, где я обитаю? – Горохов обиженно надулся.

– Раньше вы с Катериной в правом проживали, а теперь… не знаю.

– Там же, – лейтенант сунул руки в карманы и, бормоча себе под нос что-то вроде «воспитатели нашлись», поплелся в правое крыло.

– То-то, – удовлетворенно проронил полковник и поднялся на второй этаж.

Он уже входил в свою комнату, когда снизу донесся звук открывшейся двери. Воротов сделал несколько шагов к краю внутреннего балкона и осторожно взглянул вниз. Из своих покоев вышла княжна Оксана Гордеева. Игорь шагнул за колонну, и с новой позиции ему стали видны двери в апартаменты Преображенского. Слухи, которые долетели до Воротова, едва он вернулся с Каллисто, получили наглядное подтверждение. Когда княжна подошла к дверям, роботы-охранники даже не шевельнулись, а двое десантников лишь вежливо козырнули, и не думая интересоваться целью полночного визита. Княжна Оксана скрылась за дверями апартаментов Великого Князя, и на этаже снова стало тихо…

«Ну и славно… – подумал Воротов. – Не век же им обоим вдовствовать. В открытую, конечно, встречаться рано. Траур пока не кончился. Но раз появилась симпатия, значит, оживают люди, отходят от горюшка. И правильно. Жизнь-то не бесконечная, чтобы на печаль ее расходовать…»