Бой с тенью - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 67

– Какие планеты входят в империю Келлода?

– Что? – матронарм растерялся. – А какое это имеет отношение к Сущности и вообще… к текущей ситуации?

– Отвечать на вопрос! – взгляд Сноровского стал ледяным и колючим, а в голосе появилась сталь марки, как минимум, « 30-ХГСА».

– Империю Келлода? – взгляд келла заметался по комнате. – Келлод, Диши, Арас…

– У Араса есть спутники?

– Два. Но они небольшие, используются как причальные системы и выносные станции гиперсвязи…

– Причальные? То есть вы и в космосе летаете, а не только через ворота шастаете?

– Да, конечно, хотя это сродни парусным регатам в век сверхзвуковых авиалайнеров…

– Понятно… – Сноровский задумался. – Дальше…

– Э-э… Декаб со спутниками. Сам он для жизни не годится, но на восьми из шестнадцати спутников созданы поселения, дальше Сибро. У него тоже много спутников, семнадцать, но освоены только семь, остальные слишком маленькие и бедные ископаемыми.

– А на самом Сибро – тишина?

– Да, он непригоден…

– Понятно. Что еще?

– Э-э… были еще две удаленные колонии, но с ними уже давно нет никакой связи…

– Сильно удаленные?

– У другой звезды.

– Стоп, а все, что вы сейчас перечислили, – у вашей? Как ее…

– Раан. Да, это ее спутники.

– Та-ак, – Иван Павлович задумался. – И что, вся эта империя рассыпалась под натиском Сущности?

– Нет, погиб только Келлод…

– Но вы говорили, что теперь ютитесь на Диши, почему вы не перебрались на этот… Арас?

– Но… мы не могли… мы… нам… просто нам подвернулась Земля, а она гораздо лучше Араса…

– И не волнует, что она уже занята. Так, что ли?

– Нет, конечно, мы учитывали этот факт. Ах, Иван Павлович, по большому счету, ну разве мы вам мешали?! Всю эту историю вы раскрутили исключительно из страха перед неизвестным. Ну и немного из гордыни. А ведь стоило нам найти точки соприкосновения, взаимные интересы…

– Как с Безносовым и компанией?

– Разве это было невыгодно? Полковник озолотился сам и существенно поднял уровень жизни половины сотрудников своего разведуправления. Это плохо?

– И все-таки ответьте мне на вопрос – почему именно Земля? Кто приказал прекратить поиск пригодных для колонизации планет и начать экспансию?

– У нас не оставалось времени…

– Или терпения?

– Возможно, и того и другого. Я все равно не понимаю, Иван Павлович, к чему вы клоните?

Вообще-то Сноровский ни к чему и не клонил. Он просто привычно докапывался до истины. Его что-то тревожило, причем так, что исследовательский зуд разгорался все сильнее, а это было верным признаком наличия в истории келлского переселения какой-то страшной тайны. Или хотя бы загадки. Как бы то ни было, келлы ни в какую не хотели ее раскрывать, и Ивана Павловича это раззадоривало, как подростка поднятая ветром юбка подружки.

– Ладно, Кирилл Мефодьевич, храните пока свою тайну, – Сноровский многозначительно усмехнулся. – Придет время, и вы ее все равно раскроете. Например, когда останетесь последним келлом на Земле. Только подумайте прямо сейчас – не будет ли вам одиноко? Может быть, пока не поздно, стоит объединить наши знания и спасти не только людей, но и келлов?

– Я подумаю, – ответил матронарм, уже не изображая полное непонимание…

…Утро было насыщено теплом южного ветра и волнующими запахами весны. В такое утро не хотелось думать ни о чем неприятном или грустном, но Вера никак не могла сбросить груз тягостных размышлений и отделаться от чувства тревоги. Соловьев был где-то рядом, но его новая ужасная ипостась вызывала у девушки отчетливую нервную дрожь. Теперь она не знала, хочет ли снова оказаться рядом с этим человеком. Да и человеком ли? В кого превратился Андрей, соединив в себе отвратительные качества жестокого убийцы? В одного из тех монстров, что забивают насмерть прикладами мужчин и буквально разрывают на части безвинных девочек? В бессердечного циника, для которого надуманная целесообразность выше нормальных человеческих отношений? Вера подняла взгляд на Сноровского, который уже заканчивал раздавать ценные указания и теперь обратился непосредственно к ней.

– Вера, тебе поручается особо ответственный участок работы… Ты меня слушаешь?

– Да, да…

– Смотри на карту. Вот район: центр, вот эти кварталы, магазины, всякие заведеньица… Ходи, смотри, слушай и не забывай, что, кроме обычных чувств, у человека есть интуиция, а еще – мысленный контакт. Вполне возможно, что он выйдет на связь.

– Нет, – Вера сначала произнесла это слово и только потом сообразила, что возразила, не задумываясь. – Что – нет? – удивился Иван Павлович.

– Другой район, – растерянно повторила Вера за кем-то. Она пока ничего толком не понимала, но была готова поклясться, что повторяет чьи-то мысли. – Юго-Западный…

– Это ты сама придумала? – Сноровский внимательно посмотрел ей в глаза.

– Я… не знаю, – призналась она.

– Хорошо, – согласился Иван Павлович после недолгой паузы. – Женя будет неподалеку, Феликс тоже, мы с матронармом покатаемся по всяким тайным местечкам и переговорим с нужными людьми. Связь держи с Федором, он останется здесь, будет у нас координатором.

– Я поняла…

– Отлично. Значит, Юго-Запад? Ты уверена?

– Нет, но… так подсказал…

– Внутренний голос?

– Наверное…

– Ладно, – Сноровский вручил ей телефон. – Увидишь Андрея, в контакт не вступай. Вызывай нас и просто иди за ним следом, но чтобы он не заметил. Справишься?

– Попробую, только я же не профессиональный шпион…

– Понимаю. Но ты же видишь, какая польза от профессионалов. Уже скоро полгода пыжатся, а результат нулевой. А все потому, что не доверяют интуиции и слишком сильно надеются на логику… Все, ступай. И помни – никаких контактов! Это может быть опасным.

– Неужели вы думаете, что он меня…

– Кто его теперь поймет? А вдруг для него каждый человек – это потенциальный шпион неведомого врага – какие могут быть гарантии?

– Лично я бы у Бондаря этого испанца, как его… Дохлого, позаимствовал, – высказался стоящий у порога Феликс. – С параноиками лучше всего общаться через оптический прицел. Безопаснее.

Вера округлила глаза и испуганно посмотрела на Сноровского, а затем перевела взгляд на Евгения.

– Сами справимся, – ответил Логинов, подталкивая Сошникова к выходу. – Поехали…

– Иван Павлович, – рассеянно наблюдая за сборами, позвал Курилович, – можно вас подзадержать?

– А что? – Сноровский выждал, пока сотрудники уйдут, и обернулся к Федору: – Новости?

– Можно сказать и так, – программист махнул рукой на дверь в комнату, где стоял компьютер. – «ВТ» составил модель поведения Соловьева. Мне кажется, довольно интересную.

– Модель? Многообещающее словечко. Ну, и что там, на этой модели?

– Я, на основе наших вчерашних рассуждений, задал ему вопрос: как быть в ситуации, когда твой противник слишком силен, чтобы с ним сражаться, но на примере келлов становится ясно, что убежать, чтобы не стать орудием в его руках, тоже невозможно?

– И он тебя понял? – Иван Павлович усмехнулся. – Вопрос-то замысловатый и общий, без «определенного субъекта», или как там этот электрический гений еще выражается?

– Понял, – Курилович кивнул. – Даже пустился в несвойственные рассуждения. Ответил, что, если нельзя победить или убежать, следует противника обмануть.

– А если он хитер? Например, как все люди и даже суперкомпьютеры, вместе взятые?

– Вот тут-то «Вектор» меня и удивил. Он ответил, что сделать это следует, поступив вопреки логике и здравому смыслу.

– Это как раз очень логичный ответ, что тебя удивляет?

– Возможно, ответ логичный, но очень уж нехарактерный для «ВТ».

– Он же самообучающийся прибор?

– Да, но… кто его научил такому? Кто подбросил ему мысль о том, что уйти от всемогущего врага можно по неким лабиринтам-тоннелям из противоположных по сути оболочек сознания различных людей? Если человек владеет искусством реального, глубокого перевоплощения и способен проникать в души окружающих до самого дна, то он может стать кем угодно, а затем неожиданно сменить ипостась. То есть стать сначала убийцей-Призраком, а затем безгрешным священником, или проходимцем-аферистом, а после безвольным обывателем… Ну, а если он умеет менять еще и внешний облик… Так можно запутать любого наблюдателя, главное, выдержать темп самому. В случае с Соловьевым все развивается именно так. Для начала «гонки отрыва» он выбрал личность наемника – прямую противоположность ему прежнему.