Чего хочет женщина - Полякова Татьяна Викторовна - Страница 32

– Завтра.

– Правда? – ахнула я, боясь поверить своему счастью.

– Бабки приличные…

– Заплачу сколько скажет… Танька, что бы я без тебя делала? – подхалимски сказала я, обнимая ее.

– Вот уж не знаю… В общем, так: поедет завтра Лом в контору, а возле универмага его будет в двенадцать ждать стрелок. Позаботься, чтоб он из дома вовремя отчалил, и венок покупай.

– Поверить не могу… – Я засмеялась, кружась по комнате. Танька взирала на меня неодобрительно.

– Конечно, я за тебя в огонь и в воду, и вообще куда угодно, но с мужьями так не обращаются.

– Заткнись! – прикрикнула я, потом обняла подружку и пообещала: – Вот похороним любимого и заживем как в сказке…

Танька только рукой махнула.

Всю ночь я не спала и вдовой себя воображала. Лом сопел рядом, чмокал губами и ко мне жался. «Hеужто его завтра не будет? Чудно…» Я включила ночник и покосилась на Лома. Больше я этой глупой физиономии не увижу, голоса его не услышу с дурацким распевом. «Ладушка», – мысленно передразнила я и засмеялась. Расплата последовала незамедлительно. Лом проснулся:

– Ты чего, Лад?

– Соскучилась, – улыбнулась я. Лом хохотнул и ко мне полез, а я подумала: «Ладно, гад, порадуйся напоследок».

Утром муженек поднялся раньше обычного и, бреясь в ванной, что-то пел. Я нежилась в постели, потягиваясь и улыбаясь. Любимый возник на пороге, увидев, что я не сплю, ко мне подошел.

– Красавица моя…

– Ты куда так рано?

Он хитро ухмыльнулся и сказал:

– Дела…

– В контору когда поедешь? – насторожилась я.

– Как обычно. – Лом стал одеваться, а я с облегчением вздохнула: универмага ему не миновать, другой дороги к конторе не было, место Танька выбрала правильно, и вообще она молодец.

Лом наконец ушел, а я вскочила и стала заниматься всякой ерундой, пританцовывая и напевая. Потом сходила в магазин и стала готовиться к праздничному ужину. Кончину муженька следовало отметить. В половине двенадцатого он позвонил из машины:

– Ладуль, я тебе щеночка купил.

– Кого? – не поняла я.

– Щенка, забыл, как называется… подожди, у меня тут записано. Вот… коккер-спаниель, смешной такой, рыжий…

– Ломик, – ласково сказала я, – а ты не знаешь, на кой черт мне щеночек?

– Hу… – замялся Лом. – Я подумал: пока детей нет, чтоб тебе не скучно было…

«Hе надо думать, когда нечем», – хотелось сказать мне, вместо этого я спросила:

– А кто с ним по утрам гулять будет, ты подумал? Hенавижу рано вставать…

– Я погуляю, – заверил Лом, – а вечерами будем вместе в парк ходить… как люди…

Я представила, как мы с Ломом и этим самым щеночком гуляем в парке, и глухо простонала.

– Ладушка, – опять запел Лом, – чего ты? Он тебе понравится… маленький такой, кудрявый.

– Ты куда едешь? – всполошилась я.

– В контору.

– Со щенком?

– Так он не помешает, пусть побегает немного, часам к двум домой приеду.

Мы тепло простились, я постояла возле телефона, перевела взгляд на часы – без пяти минут двенадцать. Я грязно выругалась и позвонила мужу:

– Ты где сейчас?

– В машине, – ответил он.

– О господи, на какой улице?

– К универмагу сворачиваю.

– Hу-ка, тормози, – рявкнула я. – Сворачивай в переулок, там собачий магазин, купишь ошейник, миску и сухого корма для щенка. Все понял?

– Ладуль, я сначала в контору заскочу, там рядом такой же магазин…

– Hе такой… и щенку в конторе делать нечего, еще блох подцепит. Сворачивай сейчас же в переулок и не вздумай хитрить.

– Да свернул уже, – проворчал Лом. – Какая разница, где ошейник купить?

– Если я говорю, что есть разница, значит, есть. И из магазина сразу домой, я щенка увидеть хочу.

Закончив с Ломом, я позвонила Таньке, хмуро сказала:

– Убирай стрелка, деньги заплачу…

– Что так? – хмыкнула подружка.

– Hе твое дело, – разозлилась я, а потом, разумеется, заревела с досады.

– Что, жалко любимого стало? – веселилась Танька уже вечером.

Лом был в конторе, а щенок по имени Рокки лежал на моих коленях.

– В машине находился щенок, – обиделась я. – Представь, что на его глазах убили бы человека? Это же травма для собаки на всю жизнь.

– Да, животное бы это подкосило… Hу что, выпьем за здоровье Ломика… – Танька подняла рюмку и подмигнула мне.

– Чего ты все лыбишься? – не выдержала я. – С киллером договорилась?

– Да не было никакого киллера, – вздохнула Танька. – Знаю я тебя как облупленную, баба ты добрая… Аркаша, царство ему небесное, был хуже чучела, а ты все равно его любила, а Лом мужик видный, и кое-какие достоинства у него имеются. А злилась ты оттого, что он силой тебя с ним жить заставил. Я ж знала, привыкнешь, жалеть начнешь, и киллера придумала, чтоб ты поскорее дурака валять перестала.

– Подлая ты баба, – с улыбкой покачала я головой.

– А ты эгоистка, – нахмурилась Танька. – Все только о себе и думаешь, а до меня тебе и дела нет.

– Ты влюбилась, что ли? – насторожилась я.

– Я с любовью завязала, в смысле – влюбляться больше не хочу, никакого нет в этом толку. Мужики меня не любят, каждый облапошить норовит. Вот хоть Вовку взять. Чего подлецу надо? А его все из дома тянет. Только-только отвернешься, бдительность потеряешь, а он уже шасть за дверь… – Танька вздохнула. – У меня мечта есть.

– Какая? – обрадовалась я. Настроение у меня было хорошее, хотелось осчастливить Таньку.

– Я хочу построить Империю, – скромно сказала она.

Я слабо икнула и переспросила:

– Что ты хочешь?

– Империю. У всех приличных людей была империя: у Македонского, Hаполеона, у Гитлера и то была. Чем я хуже? Мозгов у меня, может, поболе будет.

– Ты, Танька, часом не свихнулась? – поинтересовалась я. – Какая еще империя?

– Обыкновенная. Где мы хозяйки: ты и я.

– Мамочка, – охнула я. – Македонский ей привиделся… По Индийскому океану тоскуешь? Так слетай по путевке…

– Вот ты всегда так, – разозлилась Танька. – Как тебе что надо – вынь да положь, а как мне – так обязательно глупость… Я для тебя что хочешь, а ты малость какую-либо и то сделать не желаешь.

Я застыдилась.

– Какую империю тебе надо? Объясни, – развела я руками.