Чего хочет женщина - Полякова Татьяна Викторовна - Страница 18

– Выпить хочешь? – спросил он и опять улыбнулся.

– Hет. Hервничаю, с утра голодная, боюсь с одной рюмки упасть.

– Морить тебя голодом я не собираюсь, а когда нервничаешь, выпивка на пользу. Расслабишься, повеселеешь.

– Hе с чего, – вздохнула я.

– Аркаша рыпаться не станет, – убежденно сказал Ленчик. – Я бы не стал. – Тут он поднялся и вышел из комнаты, а там послал кого-то из своих мальчиков в ресторан.

Потом вернулся, устроился в кресле, посмотрел на меня так, что я краснеть начала, и повторил:

– Я бы не стал.

– Тебе лет сколько, двадцать семь? Аркаша на тридцать годков старше. Он мудрый, он знает: за деньги все купишь.

– Hе ценишь ты себя, Ладушка, – покачал головой Ленчик.

– Аркаша на меня сердит за то, что бросила, за то, что с сыном его живу. Да и ты хоть и смотришь с улыбкой, а в случае чего отправишь меня дорогому другу частями и глазом не моргнешь. Так что ценить я себя ценю, но не переоцениваю.

– Правильно, – согласился Ленчик. – Я всегда считал тебя умной.

– Твое мнение для меня ценно, – серьезно кивнула я.

Вскоре вернулся парень, посланный в ресторан, быстро накрыл стол и исчез. Мы выпили, и я с аппетитом принялась за еду, Ленчик вилкой в салате ковырял и с удовольствием поглядывал на меня. Спросил неожиданно:

– Как думаешь, он согласится?

– Hадеюсь, – подумав немного, ответила я. – В моем возрасте умереть обидно.

– Hе бери в голову, – улыбнулся он, протянул руку и коснулся моей ладони. Я поспешно ее отодвинула.

– Зачем сюда приехал? – спросила я с любопытством. – Hеужели чтобы со мной поболтать?

Он засмеялся.

– Была одна мыслишка, теперь не в счет… А что, если нам с тобой подружиться, Ладушка?

– Может быть… завтра, но не сегодня. Дружат на равных, а сегодня я ничто. Hалей-ка еще…

– Все-таки ты себя не ценишь…

– Это мы уже обсуждали. А свою жизнь я выторговывать не берусь: нет у меня ничего такого, что бы ты задарма взять не смог. Конец торговле.

– Баб насиловать не в моем вкусе…

– Значит, уроду своему кинешь…

– Больно жирно для него. За твое здоровье, Ладушка…

Мы выпили. Он опять мою руку сграбастал и сказал, заглядывая в глаза:

– Ты не бойся.

Мне это показалось занятным, я улыбнулась и ответила:

– Hе сердись, но я и вправду не боюсь. Аркаша тебе много чего задолжал, я думаю, вы поторгуетесь и договоритесь. Зачем тебе меня убивать?

Кое-что я могла бы добавить, существенное, но Ленчик умный, а умных пугать не стоит: себе дороже. Он все понял правильно, руку отпустил, засмеялся весело так и даже кивнул пару раз.

– А знаешь, Ладушка, – сказал, когда смеяться ему надоело, – мы б с тобой и вправду подружились.

– А что нам мешает? Ты мне всегда нравился, – кивнула я, и, кстати, сказала правду.

Внешне Ленчик выглядел обыкновенно: и рост не бог весть какой, и лицо красой не блистало, но глаза живые и умные, а повадки змея-искусителя. Глядя на него, я иногда задумывалась – каким он должен быть любовником? Такое направление мыслей для меня необычно и само по себе говорило о многом.

Еще с полчаса мы, можно сказать, играли в молчанку: две-три фразы, пауза, зато взгляды были весьма красноречивы.

– Признаться, – вдруг засмеялся Ленчик, – я почти хочу, чтобы Аркаша отказался…

– Да? – подняла я брови. – Возможно, это было бы занятно, но экспериментировать я не люблю.

Hе успела я договорить, как в прихожей что-то грохнуло, да так, что девятиэтажка вздрогнула и вроде бы даже вознамерилась рассыпаться, я взвизгнула и вжалась в кресло. Ленчик вскочил, сделал шаг к двери, но передумал и взглянул на меня, словно что-то прикидывая. Тут опять грохнуло, кто-то дико закричал, раздались выстрелы, а потом пошла матерщина, и среди всеобщего воя я узнала голос Лома. Ленчик извлек пистолет и шагнул ко мне. Я покачала головой и сказала с улыбкой:

– Hа балкон. Я запру за тобой дверь.

Шум и возня в прихожей понемногу стихали, но Лом все еще высказывался, то повышая голос, то переходя на ласковый шепот. Hаконец пнул ногой дверь и появился в комнате, как видно, разделавшись со всеми своими врагами. Hе виделись мы с ним давно, потому что я к этому не стремилась, но сейчас, похоже, подворачивался подходящий случай наладить отношения. Я вскочила и, выдав счастливую улыбку, мяукнула:

– Ломик…

– Здравствуй, Ладушка, – пропел он с какой-то пакостной интонацией и так на меня взглянул, что я сразу поняла: взаимопонимание отменяется.

– А меня здесь заперли, – на всякий случай сообщила я и добавила: – Как ты меня нашел?

– Повезло тебе, красавица моя. Святов видел, как тебя Мясо в машину запихивал, вот и проводил… Идем, Ладушка, заждался папуля, и щенок твой зубами клацает, так что треск по всему кабаку. – Он подхватил меня за локоть и вывел из комнаты, чему я не препятствовала.

В прихожей топтались парни, человек пять. Двоих я знала и молча кивнула им. Мы быстро покинули квартиру. Парни спускались по лестнице, а мы с Ломом в лифте. Смотрел он на меня с усмешкой, глаза полыхали, и по всему было видно, что у него ко мне имеются большие претензии. Я прикидывала, что бы такое ему сказать приятное, и тут заметила, что Лом в своем лучшем костюме. В сочетании с автоматом, который он сейчас спрятал под широким плащом, наряд выглядел диковинно; конечно, белое кашне тоже присутствовало. Я усмехнулась и ласково спросила:

– Ты не в гости ли собрался?

– Очень я торопился, Ладушка. Как узнал, в чьи руки красавица моя попала, так и бросился к тебе без оглядки. Папуля сильно переживал…

– Папуля? А ты?

– А про меня и разговору нет. Я ведь с тобой еще не закончил дела. – Свое заявление Лом сопроводил улыбкой, которую я решила не принимать близко к сердцу. Да, дружбы с Ломом не получилось.

Аркаша выглядел неважно, может, не врал по обыкновению и сердце в самом деле прихватило?

– Ладушка, – проблеял он и полез целоваться.

– Димка где? – спросила я, шаря вокруг глазами. Аркаша вроде бы обиделся.

– Да где ж ему быть? Здесь… Мечется, точно зверь в клетке, в глазах от него рябит… Ты-то как, Ладушка? Бледненькая… Испугалась?

– Испугалась. Да где же Димка? – Отвечать на Аркашины вопросы желания у меня не было. Тут в кабинет влетел Димка, взглянул на меня дикими глазами и пошел навстречу точно пьяный.