Рискованное приключение - Беверли Джо - Страница 24

Эльф сделала глоток чудесного молочного пунша.

— В самом деле? А если женщине небезразличен мужчина?

Уголки губ Сафо слегка приподнялись.

— Умная женщина равнодушна к мужчинам.

— Вы хотите сказать, что вас не интересуют мужчины?

— Разве я говорила, что настолько умна? Но у мужчин есть свои способы разрешать противоречия. Вмешательство может оказаться небезопасным.

— Мужчины иногда убивают друг друга при всех своих прекрасных способах решения проблем.

— Верно. — Эта мысль, казалось, совсем не взволновала Сафо. — И кого вы хотите защитить? Ваших братьев или лорда Уолгрейва?

— Конечно, моих братьев.

— Вот как.

Что, черт возьми, эта женщина о себе возомнила? Эльф раскрыла веер одной рукой и принялась с независимым видом обмахиваться, прикрывая лицо.

— Разумеется, я не хочу, чтобы что-нибудь случилось с Уолгрейвом. В конце концов его сестра замужем за моим братом. Но если бы пришлось выбирать, я бы предпочла братьев.

— Вероятно. — На этом Сафо покинула ее.

Эльф, побуждаемая некой безумной силой, устремилась на поиски графа в сопровождении верной Аманды. Она вынуждена была признать, что, находясь в одной комнате с Уолгрейвом, не разговаривать с ним выше ее сил. Так повелось с их первой встречи. Это непреодолимое желание выливалось в обмен колкостями, за исключением случая с Лизетт.

Чем все кончится на этот раз?

Там, где он стоял, было относительно свободно, и она без труда пробилась к нему.

— Вот не ожидала встретить вас здесь, Уолгрейв.

Он вздрогнул, словно Эльф и вправду уколола его острым предметом, и повернулся к ней с выражением глубокой неприязни:

— Тем более странно видеть здесь вас, леди Маллоран.

— Я здесь впервые. — Несмотря на его тон, Эльф твердо решила оставаться спокойной и вежливой. — Довольно мило, вы не находите?

— Пожалуй. Но я не уверен, что Ротгар позволит вам посещать этот дом.

— Ротгар не указывает мне, где я могу бывать. — Теперь они уже открыто препирались.

— Ротгар будет указывать всем и все, если сможет.

— Тогда, возможно, я не тот человек, которому можно указывать.

Его губы скривились в презрительной усмешке.

— Нисколько в этом не сомневаюсь. Вероятно, у вас другое предназначение — вы крест, который ему суждено нести.

Эльф с трудом сдержала порыв рассориться с ним в пух и прах. Чтобы успокоиться, она отхлебнула пунша, приправленного бренди, и попыталась снова:

— Зачем так горячиться, милорд? Я ведь не сделала вам ничего плохого.

Граф тоже взял себя в руки.

— Что верно, то верно. При данных обстоятельствах крайне неразумно переносить грехи братьев на сестру.

Он поклонился, собираясь отойти. Вдруг Эльф схватила его за руку повыше локтя. Пораженная собственным поступком не меньше, чем он, она лихорадочно искала подходящий предлог задержать его:

— Не получали ли вы известий от Частоти и Шона?

Он недоуменно приподнял брови:

— Я полагал, что скорее ваш брат напишет вам, чем моя сестра — мне.

— Женщины более склонны к переписке. К тому же Ротгара нет в городе, поэтому я остановилась у леди Лессингтон. Даже если в Маллоран-Хаусе и есть письма, мне об этом могли не сообщить. Я спросила на всякий случай, поддавшись импульсу. — Как это глупо. Он, должно быть, считает ее безмозглой болтушкой.

Граф двумя пальцами снял ее руку со своего рукава, словно насекомое или что-нибудь в этом роде, столь же омерзительное.

— Боюсь, вы слишком подвержены импульсам.

— А вы слишком склонны к критицизму!

Как всегда во время подобных перепалок, он выглядел так, словно хотел ее придушить.

— Нет, — процедил Уолгрейв, — я не получал писем. Прошло всего три дня, как они отбыли в Портсмут, и, насколько мне известно, к этому времени должны быть на корабле. Несомненно, они напишут перед отплытием, которое, как вы понимаете, может задержаться. Я сообщу вам, если что-нибудь узнаю.

С этими словами граф повернулся и направился прямо к Сафо. Переговорив с ней, он откланялся и уехал. Сафо издали посмотрела на Эльф с выражением лукавого любопытства.

Эльф захлестнула буря чувств. Рука ее горела в том месте, где он прикоснулся к ней, даже если только затем, чтобы отстранить.

— Я ошибалась, — проворковала Аманда. — Вы не Ромео и Джульетта, скорее Бенедикт и Беатриче. Если он узнает, что целовал тебя, то непременно ополоснет рот!

— Ты когда-нибудь оставишь свои идиотские шутки? — накинулась на нее Эльф. — Я хочу уехать.

Однако в карете по пути домой она думала о том, каким милым может быть лорд Уолгрейв в приятной ему компании. Еще одна сторона натуры этого человека, о которой она доселе не догадывалась.

— Если бы меня там не было, Аманда, тебе бы доставило удовольствие общество лорда Уолгрейва?

— Наверное, — призналась Аманда. — Он достаточно красив и способен произвести впечатление. У него прекрасная фигура…

— Я не спрашиваю, не хочешь ли ты переспать с ним!

Аманда ухмыльнулась:

— Такие мысли поневоле возникают, когда обсуждаешь Привлекательного мужчину. Да, со всеми, кроме тебя, он был Достаточно любезен. Просто другой человек. Однако мне трудно судить со всей определенностью из-за шума и дыма, который вы подняли, открыв военные действия. Надо радоваться, что он не узнал Лизетт.

— Ты права.

«И в этом кроется причина моего недовольства», — подумала Эльф. В глубине души девушка надеялась, что он ее узнает. Ему следовало бы по крайней мере ощутить волнение, подобное тому, которое она испытывала в его присутствии. Это наверняка должно быть взаимным.

Аманда развалилась на сиденье, лениво обмахиваясь веером.

— Надо признаться, я ошиблась в своих предчувствиях. Наша вылазка в мир порока оказалась на редкость увлекательной. Теперь только ты будешь решать, чем нам заняться.

Эльф очень хотелось сказать подруге, что это далеко не игра и ее глупое увлечение лордом Уолгрейвом не имеет никакого значения. Но промолчала — если бы еще убедить в этом себя!

Шотландцы, сурово напомнила она себе.

Измена.

Возможно, даже угроза жизни короля.

Вот что важно. А не мурашки по коже от прикосновений лорда Уолгрейва и изящная форма его ноги.

Она притворно зевнула:

— Я против. Погоня за сильными ощущениями — слишком утомительное занятие. Давай впредь строго следовать приличиям, дорогая.

Форт злился на себя за то, что так рано уехал от Сафо. Как ни раздражала графа Эльф Маллоран, он никогда еще не спасался бегством. Видимо, нервы его на пределе из-за этой истории с Мюрреем, будь он проклят.

А может, все дело в Лизетт. Судьба глупой девчонки по-прежнему волнует его, хотя он и не считает себя виноватым. Он сделал все, что мог.

Но есть и нечто другое, не дающее ему покоя. Уолгрейв сомневался, что Лизетт так уж невинна, и, похоже, ей удалось пробудить его временно угасший интерес к женщинам. Он вдруг с удивлением обнаружил, что даже леди Маллоран вызвала у него чувственный отклик, чтоб она сгорела. Эльф принадлежит к числу дерзких болтушек, которых он не выносит, а предпочитает молчаливых женщин с роскошными формами и большим опытом.

Вернее сказать — предпочитал, потому что давно потерял всякий интерес к любовным связям.

Проклятие! Несколько месяцев он даже не помышлял о женщинах, а теперь две самые несносные из них не выходят у него из головы. Если ему удастся избавиться от беспокойства за Лизетт, другие нелепые мысли исчезнут сами по себе.

Поэтому следующим вечером, отправившись на обед в дом сэра Джона Филдинга на Бау-стрит, лорд Уолгрейв решил заняться этим вплотную. Пока десять джентльменов ожидали, когда подадут обед, он воспользовался возможностью переброситься парой слов с сэром Джоном, мэром Лондона.

— Неприятности? — спросил хозяин дома, седой мужчина с шелковой повязкой на глазах.

— Незначительные.

Сэр Джон фыркнул:

— Все так говорят. Или заверяют, что пришли по просьбе друга. Чем я могу вам помочь?