Зачеловек - Никитин Юрий Александрович - Страница 59

Он криво усмехнулся, давая понять Олегу, что шутит, иначе не врубится, да и так может не врубиться, вон как нахмурился. Олег в самом деле нахмурился, сказал серьезно:

– Еще неизвестно, захочет ли этот ИИ конструировать ИИ нового поколения… Ладно, это не так важно. А вот тебе новость из Детройта, там только что закончили конструирование управляемой машины в области нанотехнологии, назвали «Бетси». Правда, атомами эта «Бетси» не двигает, больно крупновата, да и вообще не из металла, а из синтетических молекул ДНК, зато может строить новые молекулы и проводить операции на молекулярном уровне.

Мрак переспросил настороженно:

– А размеры?

– Да поменьше этого шкафа, – объяснил Олег. – Если ввести в кровь, то сама пойдет по кровеносной системе. По пути будет изничтожать микробов, а кровеносную систему чистить от отложений холестерина. Тебе придется лететь туда, убедить ученых провести первый опыт… ладно, не первый, у них уже закончилась третья серия экспериментов, провести первое лечение.

Мрак посмотрел с осторожностью.

– Заболел кто-то очень важный?

– Да.

– Чей-то президент?

Олег сдвинул плечами.

– Что нам президенты? Всего лишь чиновники, избранные на определенный срок. Заболел очень важный человек. Действительно важный!

Мрак сказал нетерпеливо:

– Не тяни кота за лапу. Кто?

Олег произнес с несвойственной для него торжественностью:

– Ганс Флорман.

Мрак дернулся, чуть не выронил чашку из рук.

– Ганс… тот самый? Глава антинанотехнистов? Так пусть же мрет поскорее, нам только лучше!

Олег покачал головой, в глазах сама кротость, а когда заговорил, с языка капал елей, перемешанный густо с ядом:

– Какой ты грубый, ведь каждая жизнь бесценна… особенно жизнь противника на таком ключевом посту!

– Что у него?

– Рак, – ответил Олег лаконично. После недолгой паузы добавил: – Слишком увлекся своей алармистской деятельностью, а последние полгода вообще постоянно в разъездах, все сколачивал оппозицию по всему миру, вот и запустил по некуда. Спохватился, когда начали мучить боли в пищеводе, уже не может глотать. Рак желудка, метастазы везде-везде… Сейчас врачи предлагают трубку в пищевод, это раздвинет опухоль, можно будет глотать, смерть отсрочит на два-три месяца.

Мрак встал, в волнении прошел по комнате. Кулаки сжимались, время от времени с силой впечатывал правый в ладонь левой, звук получался смачный, мощный, шлепающий, даже эхо отзывалось испуганно и почтительно.

– Операция, химиотерапия, лучевая… Все бесполезно?

– Да, – ответил Олег. – Слишком запущено. Ему даже не стали рекомендовать. Теперь только обезболивающее.

– А что, эта «Бетси» сможет лечить рак?

– Ее в первую очередь и строили… правда, не лечить, а убирать раковые клетки. Во всяком случае, строили на деньги, отпущенные из бюджета для противораковых исследований. Кроме того, «Бетси» может после недолгого перепрограммирования, это все дистанционно, не вытаскивая из тела, ремонтировать поврежденные клетки. Проще говоря, омолаживать организм.

Мрак покачал головой.

– Здорово. За это ухватятся все кинозвезды. Ладно, тогда я, в самом деле, должен срочно лететь в институт, убедить ребят провести лечение этого чертового Ганса… Вот уж не думал, что буду его лечить, вместо того чтобы прибить! Но, постой, если эта штука в единственном экземпляре…

Он умолк, Олег кивнул, глаза стали серьезными.

– И, кроме того, она стоит баснословно дорого. Так что ты должен иметь хорошие доводы. К примеру, обеспечить их финансированием впятеро большим. Привлечь к их разработкам богатых инвесторов, тех же стареющих кинозвезд и миллиардеров, это будет хорошее прикрытие, чтобы без проблем подкидывать этим ученым нужные средства.

Глава 11

Мрак исчез, в комнату вошла Виктория, огляделась.

– Мне показалось, что слышала голос Мрака…

– Почудилось, – заверил Олег. – Он отбыл по очень срочному делу. Но если важно, с ним можно связаться.

Она покачала головой.

– Нет-нет, у меня вопросы к тебе. Все-таки ты – научный руководитель, верно?

– А Мрак – администратор, – ответил Олег серьезно. – Так что разрешение все равно надо будет просить у него. А что у тебя за проблемы: горячая вода в душе отключилась?

– Душ у вас чудесный, – заверила Виктория. – И вообще я визжу, как Тигги… правда, молча визжу. Телевизоры включаю и выключаю, в Сеть вхожу по желанию без всяких дивайсов… На сколько этого чипа хватит?

– Вечен, – заверил Олег.

– А батарейки?

– Никаких батареек, – сказал он. – Заряжается от тепла твоего тела.

– Какое счастье, – выдохнула она. – Какой прыжок в будущее…

Он кивнул, не сводя с нее взгляда. Ярая технофилка, но, как показал случай с рыбацкой шхуной, не без человечности. Однако хватит ли ее, этой человечности… Прогресс за счет природы шел до двадцатого века, а теперь уже за счет человека, человечности и культуры. Но если с появлением человека все низшие формы жизни не исчезли, а продолжают существовать и даже сосуществовать, так же, по идее – если все пойдет правильно! – смогут сосуществовать и многие формы разума, начиная от самого примитивного, низшего, то есть человеческого, и через всякого рода искусственные и полуискусственные интеллекты до тех высот, которые сейчас невозможно представить даже смутно.

Многое уже упущено, подумал он с тоской, технологический прогресс нарастает очень уж стремительно, но все же надо стараться успеть заложить в будущее сознание зачеловеков новые базы сосуществования с дочеловеками. Дело не только в примитивной жалости или даже благодарности к предкам, благодаря которым удалось докарабкаться до таких вершин, но и… так, на всякий случай. Человечество уже доказало свою выживаемость. А с зачеловеками еще неизвестно как обернется. Вдруг да какая-то чума их всех скосит? Или сами массово покончат с собой?

Виктория подошла сзади, он не вздрогнул, когда она положила ладонь на его плечо, но тело словно бы чуточку напряглось, она ощущала налитое силой мясо, тугие мышцы, горячие и плотные.

– О чем хмуришь брови, сопишь так тяжело, словно тащишь камень на гору?

Он сказал отстраненным голосом:

– Наверное, надо сказать какой-нибудь комплимент?

Она фыркнула:

– Буду серьезно разочарована.

– А если скажу, что обкатываю идею воскрешения предков? Тех, кто похоронен на кладбищах, в том числе и уже стертых с лица земли, кто сожжен в крематориях?

Она сказала с легким смешком:

– Это больше похоже на тебя. Тебя обнимает молодая красивая женщина, а ты… Нет-нет, ты именно таким мне и нравишься. Понятно же, что мне больше нравятся мужчины, задумывающиеся о таких вещах, чем щеголи, что сразу начинают говорить, какие у меня длинные фотомодельные ноги и красивая грудь.

– Спасибо, – пробормотал он.

Она сказала уже другим тоном:

– Воскрешать тех, кто похоронен, еще могу понять, но как воскрешать… хотя такое безумно сложно даже теоретически, сожженных?

– Их тоже можно, – ответил он, – хоть и намного труднее. Да, намного. Но вот само воскрешение… Что ты о нем думаешь?

Она собиралась отшутиться, но за простым вопросом ощутилась некая подоплека, пришлось настроиться на самый серьезный лад, не легкомысленная Тигги, собралась с мыслями, это же Олег, даже в женщинах ценит ум, а не длину ног, ответила медленно, подбирая слова:

– Сказать трудно… В прошлые годы, когда это было всего лишь фантазией, всяк бы сказал, что да, воскресить всех надо! Всех – обязательно, это наш дочерний, сыновний и вообще долг. И все так говорили. Почему не говорить, когда выглядишь от таких речей красивым и благородным? Но сейчас, когда такая возможность все ближе и ближе, оптимисты трезвеют. Возникает вопрос, который раньше не возникал: а оно нам надо? Или по-другому: а кому это надо?.. Если не собираемся брать с собой миллиарды простых человеков, что даже сейчас не хотят ни учиться, ни работать, а живут на пособие, то что делать с теми допотопными?.. Если эти, современные, уже нам чужие, то как насчет воскрешенного человека девятнадцатого века?.. Он еще больше чужой, но придется с ним нянчиться. Даже, если воскресим самых лучших, все равно… скажи, если воскресим Пушкина, то будем создавать для него привычное имение и крепостных, чтобы мужиков мог пороть, а девок насиловать по праву барина?