Труба Иерихона - Никитин Юрий Александрович - Страница 85

ГЛАВА 46

Подарки и гуманитарную помощь свалили посреди села, но солдат Ковалеф велел тут же вывести. Дескать, покой жителей им дорог, тревожить никого не хотят, но на самом деле он панически страшился заразы. Местные могли приспособиться не только ко вшам, но и к сибирской язве, а его солдаты, даже привитые, могут оказаться легкими жертвами.

В полумиле от села, на открытой и хорошо просматриваемой местности, устроили временный лагерь, развернули полевую кухню. Вместе с Ляхичем он с удовольствием смотрел на крепких здоровых парней, белозубых и не обремененных проблемами, как обременены все в этой гребаной России. Они знают, что за них думают и решают в Пентагоне, так что самим можно жить свободно и раскованно, жить проще, над проблемами головы не ломать. А жизнь и без того сложная, незачем ее усложнять еще больше.

– После обеда, – объявил Ковалеф, – возвращаемся в расположение наших войск. Там отдохнете, а потом такой же точно рейд по намеченным селам. Помните, нам очень важно расположить жителей к себе.

– И побыстрее! – добавил Ляхич.

– И побыстрее, – согласился генерал.

Ляхич добавил еще:

– Господин генерал говорит, что к тому времени, когда президент Кречет сумеет собрать свои войска и скажет нам: «Спасибо, наша армия уже готова принять охрану русско-китайской границы на себя», все жители Дальнего Востока должны умолять нас не уходить!

Кто-то спросил невпопад:

– А китайцы в самом деле попрут?

На дурака зашикали, что возьмешь с придурка, негр, а Ковалеф сказал с нажимом:

– Пусть это вас не тревожит. Понятно? Этой проблемой занимаются наши политики. Само ваше присутствие остановит любого агрессора. Ваша задача – расположить местное население.

– А русские войска скоро подойдут?

Ковалеф развел руками:

– Русские непредсказуемы. Могут прокопаться еще не один год, а могут уже сегодня как снег на голову. Десантом! В любом случае вы должны добиться, чтобы население русскую армию приняло с отвращением… наша пропаганда уже успела в этом направлении поработать!.. и чтобы здесь умоляли нас не уходить. Естественно, мы выполним волю местного населения, а не далекого московского президента!

И снова Ляхич повторил многозначительно:

– Мы выполняем волю простых людей, а не волю чужого правительства.

– Но ведь… – заикнулся кто-то, умолк, поперхнулся, закашлялся.

– Права человека, – сказал Ковалеф с нажимом, – превыше всех прочих прав и законов! И мы, армия США, стоим на страже этих общечеловеческих прав. Если жители этой деревни восхотят остаться под нашей защитой, то мы ее предоставим, понятно? Неважно, что по этому поводу скажет далекое правительство из Москвы.

Все десантники были как один широко раскрытый рот. Происходило то, давно ожидаемое, к чему так долго и старательно подходила их страна. К чему подталкивала другие страны, к чему готовила общественное мнение внутри своей страны и в других странах, для чего сумела развалить могучий СССР, а теперь даже ценой изощренной пропаганды переманила на свою сторону немалую часть насе­ления России, пообещав легкую безбедную и бездумную жизнь.

Лейтенант Браузерс встал, бодро отдал честь:

– Господин генерал, разрешите вопрос.

– Валяйте, лейтенант, – разрешил Ковалеф.

Ему нравилось, что его то и дело называют генералом, а эти шельмы, похоже, почуяли и теперь при каждом удобном случае… Подхалимы. Но как с подхалимами хорошо и удобно!

– Господин генерал, – повторил Браузерс. – А как насчет сопротивления?

Ковалеф развел руками:

– Лейтенант, где вы увидели сопротивление? Тот мальчишка, как вам объявили, просто перекурил травки. У нас в стране тоже случаются немотивированные убийства… К тому же я верю нашим аналитикам. Всеамериканский центр по изучению проблем России выдал восемнадцать сценариев развития событий, но ни в одном из них не предусматривается сопротивление со стороны русских!

Браузерс сказал осторожно:

– Россия – огромная страна…

Ковалеф тонко улыбнулся, ответил с той же многозначительной улыбкой:

– Я знаю. Даже слишком огромная. Потому и стараемся ее урезать…

Десантники из числа продвинутых довольно загоготали. Остальные тупо молчали, для них вершина юмора, если генерал поскользнется на банановой кожуре. И чтоб сверху еще вылилось ведро краски.

Ляхич постучал ложкой по тарелке:

– Тихо, тихо! Господин генерал говорит, что мы высадились в самом трудном районе. Москва бы уже сдалась! На руках бы внесли наши танки прямо на их вонючую Красную площадь. Разве что националисты оказали бы сопротивление, но их мало, к тому же тают, как снежный ком. В их рядах тоже люди, молодежь, а для нее наши сексуальные свободы… хе-хе… привлекательнее лозунгов отдать жизнь за Отечество.

Сержант Зибельман, белобрысый гигант, свирепо прорычал:

– Так и надо было сразу в Москву!

Ковалеф с отеческой улыбкой покачал головой:

– Увы, пока нельзя. Европейские страны встревожатся. Поймут, что следующие – они.

– Но мы же пробовали и в Москве!

Ковалеф сделал паузу, затем покачал головой, а Зибельману погрозил белым холеным пальчиком:

– Вы что, сержант? С Марса упали? Разве в Москве высаживалась наша армия?.. Нет. Так о чем речь? Мало ли какие террористы, владеющие английским языком, пытались там что-то устроить. К счастью, президент Кречет расстрелял всех, не доводя до арестов.

– К счастью для нас, – проворчал Ляхич. – Но что мне сейчас делать? Мне кажется, население этого села встретило нас враждебно. К тому же убит один из них… Не знаю, хоть они и тупые скоты, но за это нас любить не станут. Я вообще-то могу послать отряд и сжечь дотла их деревушку. Но ведь нам надо завоевывать их любовь? Как?

Ковалеф посерьезнел, сказал отчетливо:

– Командование задачу нам определило ясно и четко. Любой ценой завоевать доверие и расположение туземцев. Любой ценой! Подчеркиваю – любой. Сейчас сюда начнут перебрасывать гуманитарный груз… не совсем стандартный. В него войдут телевизоры новейшего поколения, компьютеры высшего класса, холодильники, электрогрили, лучшие продукты, ковры… словом, все, чем можно подкупить даже чиновника в нашем правительстве, а любого американца заставить продать и перепродать свою страну. Если все это изобилие обрушить на русских, они тут же станут большими американцами, чем мы сами.

Десантники ворчали, угрюмо переглядывались. Сержант Зибельман вскинул руку:

– Сэр, а пули в наших автоматах не дешевле?

Другие поддержали его слитным довольным ревом.

Ковалеф ответил без улыбки:

– Ребята, я понимаю ваши чувства. Сам бы… Мы, американцы, потому и богаче всех в мире, что не бросаем деньги на ветер. Но здесь вложения один к миллиарду. Даже к триллиону! В здешних землях такие богатства, что все окупится в первый же месяц эксплуатации. Помните историю с Аляской? Ее купили у русских за пять миллионов, но в первый же год только золота выкачали на пятьсот миллионов! А в этих землях, прямо у нас под подошвами наших американских ботинок, – не только золота больше, чем на Аляске. Здесь уран, никель, алмазы, молибден… Эх! – Мечтательное выражение сменилось злым, решительным.

Зибельман спросил осторожно:

– Сэр, а когда будет основан концерн по эксплуатации этих территорий… будут ли какие-то льготы для солдат, которые первыми вступили на эту землю?

Ковалеф ответил решительно:

– Уверен! Правительство рассчитывает, чтобы мы были лично заинтересованы в расширении сферы своего влияния… и своих шахт. Ибо за Дальним Востоком придет очередь Сибири, Урала… Даже те страны, что мечтают отсидеться в наших приятелях, попадут под наш каток… К примеру, я слышал о планах превратить Украину в свалку наших радиоактивных отходов, так как больше ни на что она не годится: там все недра истощены… Но это дальние перспективы, ребята. Хотя вы еще успеете – я вам обещаю! – успеете прошагать победно и по Сибири, и по Украине!.. Но сейчас перед вами стоит первостепенная задача завоевать доверие туземцев! Понимаете?.. Любой ценой. Не спорьте с ними, поддакивайте. Объясняйте снова и снова, что мы пришли помочь. Что правительство Кречета не в состоянии сейчас перебросить массу войск на охрану китайско-русской границы.