Трехручный меч - Никитин Юрий Александрович - Страница 91

– Ну вот и все, – прошептал я.

Заклятие или какая-то иная хрень, что сковывала мои могучие мышцы, испарилась, я напряг и распустил груды мускулов, все верно, снова могу с прежней стремительностью варвара, не скованного высшим образованием, дитя природы, хоть и весьма пропестициденной, даже очень пропестициденной, и сам потому напестициденный и пропестициденный, но все же быстр, как пентиум на три гига, и силен, как мотор «КамАЗа».

Проклятые половицы скрипят, я пробежал на цыпочках и поближе к стене, двор залит лунным светом, двери конюшни закрыты. Подкравшись, прислушался, донесся сонный вздох Рогача, а волк и ворон, которым я велел бдить, бессовестно спят.

Сняв запоры, я тихонько скользнул вовнутрь.

– Ш-ш-ш-ш!.. Тихо! Выходим, удираем. Пока здесь не спохватились.

Волк сказал виновато:

– Простите, мой лорд, но это пернатое уговорило вздремнуть…

– Ябеда, – каркнул тихонько ворон. – Я же оставался на страже!.. Ну, большую часть времени…

Мы проскользнули вдоль забора, держась в тени, к воротам, я отпер, некоторое время крались вдоль стен, а когда здания оказались за спиной, понеслись во всю прыть.

– К утру здесь будут настоящие охотники, – объяснил я. – Кольцо вокруг нас сжимается все туже.

– Это значит, что мы совсем близко, – каркнул над ухом ворон.

– Точно, – подтвердил и волк. – Я зло в воздухе чую!

Встречный ветер приятно холодил разгоряченное схваткой с монстром тело. Я на мгновение вспомнил роскошное тело Снежной королевы, мелькнуло сожаление, что вот так женщины превращаются в… неженщин, но ладно, чего уж жалеть, это случается со всеми женщинами, а большинство мужчин даже отпора не дают, терпят, разве что на стороне иногда оттягиваются, но это трусость, надо выбирать простые и действенные способы…

Теперь, когда на землях врага, на всякий случай передвигались рощами, оврагами, костры не зажигали, а то, что зажигали, – какие костры, фигня какая-то, костер – когда дым до неба.

Заметили караван из трех верблюдов и четырех повозок, схоронились, выждали, пока те подошли совсем близко, охраны совсем нет, странно, я перевел дыхание, расправил плечи пошире и выехал из-за кустов навстречу, гордый и надменный, с торчащей из-за плеча рукоятью трехручного меча, огнем в глазах и предостережением во взоре.

Караванщики подтвердили, что замок Черного Властелина совсем близко, он тут иногда даже охотится, что меня удивило и встревожило: поля по обе стороны дороги тучные, стада ухоженные, а женщины, убирающие урожай, все с толстыми ляжками и румянцем на обе щеки. Даже дома выпендриваются друг перед другом то новенькой черепицей, то высокой трубой, то затейливой резьбой на ставнях, на столбах крыльца и даже резными коньками. Везде достаток, изобилие, а на полях никакой потравы от стаи борзых и скачущей свиты Властелина Тьмы.

Сделали привал, я оставил всех троих у костра, а сам взял лук и отправился на поиски свежего мяса. Лес здесь каргалистый, слишком много валунов, каменистых холмов, что совсем недавно были горами, но за какие-нибудь жалкие сотню-другую миллионов лет постарели, одряхлели и начинают рассыпаться под натиском укоренившихся в щелях трав, кустов, а кое-где и деревцев.

Я прыгал по камням, поднимаясь все выше, подстрелю какую-нибудь горную козу, заодно осмотрюсь с высоты, как вдруг услышал легкий смешок, быстро повернулся.

В десяти шагах от меня на выступе скалы крепкий мужик в легких кожаных доспехах, широкоплечий, загорелый, с красивым и, понятно, порочным лицом. В руках лук с натянутой тетивой, острие стрелы смотрит в мою сторону.

– Ну что? – спросил он с интересом. – Добегался?

– Ты кто? – спросил я. Мой лук за спиной, глупо карабкаться по камням, держа его в руках, а этот гад уже держит меня на прицеле. – Чего бьешь дичь в моем лесу?

Он коротко хохотнул:

– Я Богарт, здешний лесничий, так что это мой лес, дурачина. А ты тот, которого наш хозяин давно ждет?

– Тот, – подтвердил я. – Вот я и пришел.

Он натянул тетиву чуть сильнее, послышался щелчок, стрела исчезла. Я без труда отклонился, поймал стрелу на лету. Легковата, я с пренебрежением переломил ее пальцами, как соломинку, посмотрел вызывающе:

– Тебе лучше сдаться. Может быть, и не убью.

Захохотав, он быстро наложил на тетиву вторую стрелу.

– А что сделаешь, надругаешься?.. Посмотрим, повезет ли во второй раз…

– Не повезет, – сообщил я.

– Это хорошо, – ухмыльнулся он. – Я ведь имел в виду тебя.

Щелкнула тетива, я снова отклонился и перехватил стрелу в полете. Хруст, обломки вновь упали мне под ноги. Я переступил, сделал шаг вперед.

– Сдавайся, – повторил я. – Убью быстро, мучить не буду.

Не дрогнув, он наложил третью стрелу, улыбаться перестал, но голос прозвучал почти весело:

– Повезло. Но не на этот раз…

– Давай до трех раз, – предложил я.

Он делал вид, что отпускает тетиву, но я следил за кончиками его пальцев, все время слегка двигался, это помогает сохранять мобильность, щелчок, стрела сорвалась с тетивы, я сделал хватательное движение, будто ловил муху. Лицо Богарта стало еще напряженнее, в моей пятерне оказалась снова зажата его стрела.

– Повезло, – сказал он неуверенно.

– Да, – согласился я. – Вот такой я везучий. Попробуй еще, я даже подойду ближе.

Он нахмурился, быстро вытащил стрелу. Острый кончик смотрит мне прямо в грудь, я подошел еще на пару шагов, опасно, могу не успеть среагировать, но и лесничий рискует, только об этом еще не подозревает…

– На этот раз я тебя достану, – прошипел он. Одну стрелу взял в зубы, тоже понятно, попробует пустить одну за другой, но это совсем не то, как если бы стрелу пускали одновременно два лучника. Тогда я, возможно, и не успел бы перехватить. На таком вот расстоянии…

Нервы мои на пределе, в ушах противный звон, я неотрывно смотрел за его пальцами, он трижды пытался обмануть, а я сделал еще шажок, на его лице уже откровенное беспокойство, слишком уж нацеленный у меня взгляд. Щелчок, я взмахнул рукой, загребая пустоту, пальцы сжались на скользком, что едва не выскользнуло. Острый кончик уперся мне в грудь.

В это же самое мгновение я продолжил начатое секундой ранее движение и сделал громадный прыжок в сторону Богарта. Он выхватил стрелу из зубов и торопливо наложил на тетиву, но я уже преодолел эти несколько шагов, в его глазах мелькнул ужас, руки с силой бросили мне в лицо лук. Я отшатнулся и… промахнулся, хватая его за рукав.

Он взмахнул руками и прыгнул с камня. Я подбежал к краю, моля всех святых, чтобы в нем проснулась совесть и он решил покончить с собой, но гад приземлился метрах в трех внизу, упал, перекатился через голову, вскочил и, чуть прихрамывая, ринулся между камнями вниз с горы. Я бросился следом, через пару шагов споткнулся, полетел вниз головой, выставил вперед руки и собрался в комок, меня перевернуло через голову, но успел увидеть, что и лесничего несет вниз по принципу «голова-хвост», переворачивает быстрее, чем колобка голодная лиса, так что оба катились с обрыва, оба кувыркались через головы, трещали кусты, камни, наши кости, наконец меня с разгону бросило в щель между острыми глыбами, я повис, как лягушка в узкой пасти цапли, кое-как выдрался, оставляя полоски кожи. Снизу донесся мощный всплеск. Я попытался спускаться на заднице, скользил метров тридцать, меня подбросило, равновесие в воздухе не удержал, перевернулся, а через мгновение тело охватил лютый холод, я заорал, вода хлынула в рот, кое-как вынырнул.

Воды по колено, небольшая горная речка мчится по камням, прыгает, сверкает крохотными радугами. Впереди, шагах в двадцати, убегает Богарт, оскальзывается на мокрых камнях, падает, ворочается, как засыпающий сом, но упорно стремится… нет, не на берег, с той стороны отвесная стена, но выше по течению в сотне шагов песчаная отмель, а дальше густые заросли орешника.

– Не уйдешь, – проскрипел я. – Колхоз – дело добровольное…

Присмотревшись, чтобы не напороться на острые камни, я соскочил на подходящую площадку, огляделся торопливо. В трех шагах красивой стеклянной струей падает водопад, внизу пенится неглубокая речка, камни разбросаны там и сям в красивом художественном беспорядке, за ними разве что мышь спрячется. Но где лесничий, ведь до ближайших кустов бежать с полкилометра, а речка круто поворачивает еще дальше…